Бывший. Все вернется - Даниэлла Ник

в коммуналке до недавнего времени. Не так давно он женился, взяли квартиру в ипотеку и теперь растят сына. Ему уже два месяца, а я все никак не могу выбраться к ним и познакомиться. Мне было предложено стать его крестной, но я отказалась. У меня только один крестный сын — Дашин Богдашка. — Тебе точно не грозит опасность? Пожар и костюмы не связаны меж собой?

— Я не знаю, Леш. Но с завтрашнего дня у меня будет круглосуточная охрана.

— И правильно!

Тепло попрощавшись, выхожу из студии, прихватив конверт красного цвета без опознавательных знаков. Явно не реклама. Он буквально жжет руки, и я вскрываю его прямо в салоне машины.

Увиденное повергает меня в шок.

Глава 25. Лана Стэр

Мне буквально дурно, до тошноты. Кое-как взяв себя в руки, я первым делом набираю Сашу, и горько плачу.

— Света, зайка, что с тобой? — встревоженно вопрошает он.

— Саш! — выдыхаю я, затем мои слова тонут в потоке слез.

— Где ты? С тобой все в порядке?

— Я у студии. На парковке, — шмыгаю носом.

— Я приеду, хорошо? Двери заблокируй и не открывай. Я быстро.

Я молча киваю и отключаюсь. Затем снова и снова рассматриваю позорные фотографии семилетней давности. Зажимаю рот рукой и всхлипываю, закрыв глаза. Хочу развидеть и забыть, как страшный сон, но эти кадры стоят перед глазами. На фото я в кабинете Артура, в день нашей первой встречи с продюсером Антоном Немоляевым. Они снова черно-белые, на одной из них написано красным маркером. «Поиграем, сука?»

Первым моим порывом было порвать их и выбросить, но здравый смысл велел ни в коем случае не делать этого, а показать Саше. Брезгливо закидываю фото на приборную панель.

Чтоб отвлечься, я беру в руки телефон. Нужно разобрать почту и кучу сообщений. Одно из них напрямую от журналистки Естер Казарян.

«Ланочка, добрый день. Вы удивительный человек и великолепная вокалистка, я так давно хочу с Вами познакомиться и побеседовать! Ваш продюсер Артем уже дважды мне отказывал, но я набралась смелости, и решила попросить Вас об интервью напрямую. Рассмотрите мое предложение?»

На минуту зависаю, обдумывая предложение. Отвечу завтра. Утро вечера мудренее!

Боковым зрением вижу отсвет фар и черный «Мерседес» паркуется рядом с моим автомобилем. Блокирую экран телефона, и вижу высокую мощную фигуру в пальто. Сердце вновь начинает учащенно колотиться. Он приехал!

Я нажимаю кнопку блокировки салона, но Саша не спешит ко мне. Коротко кивнув, идет поприветствовать Алексея. По-видимому, тот доделал свои дела в студии, и тоже поехал домой. Они с Сашей знакомы с караоке. Знаковое место. Перекинувшись парой фраз, он, наконец, возвращается ко мне и усаживается в салон. В нос проникает такой знакомый аромат, буквально щемящий душу. Все как тогда. Я и он в машине, вместе. Только теперь я за рулем.

— Привет! — смотрит внимательно, изучает, сдерживается. Не знает, как себя вести со мной.

— Привет! — выпаливаю я, и начинаю реветь, как маленькая. А делаю я это очень некрасиво. Нижняя губа заворачивается в трубочку, нос красный, так себе красавица.

— Ну, мой хорошая! — тянется ко мне, обнимая. — Тшш.

Приподнимает за корпус и усаживает к себе на колени, как пушинку перемахивая через коробку передач. Я прижимаюсь крепко, всем телом, успокаиваясь под мерный стук его сердца. Саша гладит мои волосы, целует, вытирает слезы, баюкает. Мне так хорошо с ним, спокойно, надежно. В его руках как в коконе, полностью защищенная от всех бед. Когда я успокаиваюсь, немного отодвигается, заглядывая в глаза.

— Расскажешь, что случилось, Звездочка?

— Конверт. Вот он! — беру с панели письмо и протягиваю ему.

Саша включает верхний свет и внимательно рассматривает содержимое. На фотографии с надписью зависает подольше, нахмурив брови. Затем убирает во внутренний карман.

— Где ты это взяла?

— Это мне передали через Нику. Она моя помощница. Оставила на столике, забыла мне отдать. А Леха напомнил.

— А Нике кто его дал?

— Я не знаю! — растерянно развожу руками, вновь намереваясь заплакать от страха. — Я только тебе позвонила.

— Я обязательно во всем разберусь, слышишь? — твердо говорит мужчина, глядя в глаза.

Я молча киваю.

— Анкету заполнила?

— Нет. Я не успела.

— Не успела! — ворчит он. — Ела что-нибудь?

— Кофе пила и пиццу доедали.

Все еще продолжаю сидеть на его коленках. Так удобно, оказывается!

— Шикарный обед! — смеется. — Завтра же с самого утра выписываю тебе охрану и установлю маячок на телефоне. Мало ли что. Надо быть очень осторожной.

Я закатываю глаза, раздражаясь, что кто-то будет меня контролировать, но, получив легкий шлепок по попе, покорно киваю. Затем он приближает лицо к моему, я чувствую его мятное дыхание. Захватывает нижнюю губу, слегка всасывая в себя, затем проникает языком в мой рот. Целует медленно, тягуче, сладко как мед. Организму, видимо, пофиг на пережитый стресс, потому что низ живота мгновенно наливается тяжестью. Под своей промежностью я чувствую, как набухает член. Невероятно! Мы как измученные жаждой путники, которые добрались до оазиса в пустыне. Пьем друг друга и не можем напиться.

— Нам нужно поговорить серьезно, и все обсудить, Лана. Куда поедем? — с сожалением отрывается от меня Саша. — Или я трахну тебя прямо здесь!

Я перевожу дух. На парковке у студии? Смело. Еще и под камерами.

— А как же твоя жена? — из вредности спрашиваю я.

— Зайка, я же сказал, что мы разводимся. Вот, смотри! — с этими словами достает из кармана телефон и показывает сообщение от «Госуслуг» о том, что заявление о расторжении брака принято.

Я не хочу сейчас обсуждать Марьям и их семейную жизнь. Разумеется, у меня куча вопросов, но не сейчас точно.

— Поедем ко мне?

— А как же твой парень? Не будет против?

— Он в Испании. Думаю, не будет.

— Может, позвоним и спросим? — язвительно спрашивает Морозов.

— Ты что, ревнуешь?

— Конечно, нет, Звездочка.

— Ты можешь сесть за руль? — прошу я, ощущая дрожь в ладонях. — Я, похоже, перенервничала.

— Без проблем! Всегда мечтал прокатиться на «Майбахе»!

Помогает мне перебраться обратно, затем выходит из салона и предусмотрительно открывает мне дверь.

— Спасибо! — улыбаюсь ему, и мы меняемся местами.

— Помнится, раньше ты мне не позволяла так делать!