Как приручить полковника - Аня Истомина

Поставив сковороду на сушилку, полковник оборачивается и садится напротив меня. Молча смотрит прямо в глаза, а я краснею и опускаю их.

– Рассказывай. – вздыхает и берется за вилку.

– Простите меня, пожалуйста, – виновато смотрю на него, но он уже разглядывает свою еду вместо меня. – Я много чего вам наговорила. Думала, что Иришка – жена. Но вы, между прочим, тоже могли бы объяснить сразу, вместо того, чтобы интригу плести.

– Я про коллекторов, – усмехается Николай, не поднимая глаз.

Жмурюсь от обиды. Вот я дура! Конечно же, про коллекторов! А он теперь будет думать, что я тут лужей перед ним растеклась.

– Мой бывший муж набрал в браке кредитов и исчез.

– Заявление о пропаже подавала? – поднимает полковник глаза.

Теперь могу рассмотреть, что они у него красные, как после пьянки или бессонной ночи.

– Да нет. Он привел в дом любовницу, собрал вещи и ушел. С чего бы мне его искать?

– Дальше. – чуть помолчав, кивает Николай.

– Спустя время ко мне ввалились два бугая и сказали, что, оказывается, кредиты давно никто не платит, а банк переуступил долг другой организации.

– Письма от банка приходили?

– Нет.

– Ты созаемщик?

– Да нет же. Он их набрал вообще без моего ведома. И куда дел тоже неизвестно.

– Дальше, – снова задумчиво кивает Николай.

– У меня были небольшие накопления, на образование дочери, я их внесла в счет просроченного платежа. Надо было не отдавать, я знаю. Но в тот момент я очень растерялась. Их двое, они как вы здоровенные.

– Наличкой отдала?

– Через банк, – закатываю глаза. – Я же не совсем дура.

Полковник лишь усмехается коротко.

– Платежка есть?

– Найду.

– Дальше.

– А потом они пришли еще раз и сказали, что имеют право описать имущество. Начали требовать документы на квартиру, на бытовую технику.

– А квартира при чем?

– В браке куплена, предложили продать и погасить долг.

– Ммм. Дальше.

– А квартира в ипотеке. Хоть какой-то плюс. Коллекторы стали настаивать, чтобы я заняла по знакомым, взяла кредит. Угрожали, что это подсудное дело. Но я уже узнавала, что все, что они могут – только напугать, а остальное – незаконно вообще. И те деньги, что я заплатила, могла не платить.

– Дальше, – перебивает меня Николай.

– А дальше они прислали сообщение, что на долг накапали проценты. Миллион. И что надо погасить по тем же реквизитам. Иначе дальше будет только хуже. Я проигнорировала. Ну где мне взять миллион? И вот, они снова пришли. И в этот раз уже стали запугивать.

– Как?

Сглатываю ком в горле.

– Сказали… – медленно выдыхаю, пытаясь унять внезапное сердцебиение. – Намекнули… что у меня на глазах изнасилуют Олю.

Чувствую, что вот-вот разрыдаюсь и вскакиваю из-за стола. Боже, я даже думать об этом спокойно не могу, а эти твари так легко вслух произнесли! Но плакать при Николае не хочу.

Когда пролетаю мимо полковника к выходу, он хватает меня за руку и резко дергает на себя. Секунда – и я оказываюсь в крепких объятиях. Начинаю рыдать, не в силах больше сдерживаться.

Мне так страшно за свою девочку! Какая бы вредная она не была и как бы не мотала мне нервы, она все равно еще совсем ребенок!

Николай встает и прижимает меня к груди. Утыкаюсь лицом в его свитер, продолжая тихо выть. А он молча гладит меня по голове, не пытаясь ничего больше спрашивать. И мне так горько и хорошо одновременно. Обхватываю его за талию, вжимаясь крепче. Всю жизнь бы так стояла, не отлепляясь от него.

– Синяки на запястьях откуда? – доносится сверху его низкий, глухой голос.

– А? – отстраняюсь и, всхлипывая, смотрю на свои руки.

На них реально проявились синяки красно-фиолетового оттенка.

– А! – отмахиваюсь и смеюсь сквозь слезы. – Это один из этих мудаков меня схватил. Но ему больше досталось.

Николай внезапно аккуратно прикладывает ладони к моим щекам и задирает мое лицо вверх, внимательно вглядываясь в глаза. Застываю под его взглядом, настолько он темный и пугающий.

– Раздевайся.

27. Опыт

Шмыгаю носом и тяну завязки халата в стороны, распахиваю его.

– Татьяна, – внезапно сердито рычит Николай, глянув вниз и резко запахнув его обратно.

– Что я опять не так сделала? – всхлипываю, придерживая полы на груди и вытирая щеки от слез.

– Не сказала, что под ним у тебя ничего нет, – нервно усмехается полковник, потирая переносицу.

Ну, как это ничего? А трусы? Мне кажется, еще день назад его бы это не смутило.

– Мне просто нужно было осмотреть тебя на предмет травм.

А я-то думала соскучился!.. Вот дура! Уверена, что такому мужику найти себе помоложе и посговорчивее не составит никакого труда. Стал бы он ждать, пока я домаринуюсь, как же!

– Да нет на мне никаких травм. – натягиваю кислую улыбку. – Коллектор за руки меня схватил и швырнул на кровать. Все.

– Придется организовать. – вздыхает Николай.

– Что? Травмы? – хмурюсь, а он отмахивается.

– Напишем, что есть. Падре зафиксирует. Руку вывернутую туда же приплетем. Хоть какой-то прок.

– А я смотрю, у вас все схвачено, – усмехаюсь и сажусь обратно за стол.

Глазами случайно цепляюсь за выпирающий в области паха бугор и быстро отвожу взгляд. Возбужден? Из-за меня?

Интересно… какой он… там? Судя по-всему, не маленький. Повезет кому-то. Вот во всем идеальный, аж бесит! Не бывает таких. НЕ БЫ-ВА-ЕТ!

– Это работа моя. – Николай тоже возвращается за стол и продолжает есть как ни в чем не бывало.

– Хреновая у вас работа! – повышаю голос, а полковник замирает с вилкой у рта и смотрит на меня пристально. – Вместо того, чтобы с ребенком время провести, вы тут меня спасаете.

– А это уже хобби, – усмехается он. – Внеурочная деятельность.

– А как же семья?.. Вы женаты?

– Ооо, Татьяна! – Николай корчит такую ехидную мину, про которую обычно говорят “кирпича просит”. – Ты научилась прямо задавать интересующие тебя вопросы?

– В… в смысле? – растерянно смотрю на него.

– В смысле: словами