Аметист и золото - Кейт Холмс

И вдруг на нее напяливают прозрачный чехол с птичьими перьями! И говорят, что это — неземное чудо! Возможно, это и так, но только больше подходит для красавиц танцовщиц на бразильских народных гуляньях, а не для ученого-историка.

Это «чудо в перьях» разрушало всю сложную систему барьеров, которую Мелисанда кропотливо воздвигала в своем мозгу против опасных эмоций. Если соблазнительная дама в облегающем шелковом платье, смотревшая на нее из зеркала в примерочной бутика Марии, лишь обескуражила ее, то эта незнакомка в невиданном наряде, таращившаяся на нее сейчас, повергла Мелисанду в ужас.

Не прикрытая ни строгим костюмом, ни скромным пучком на затылке, стала очевидной вся природная чувственность неприметного профессора истории. Карнавальный костюм стал как бы ее второй кожей, и в нем (это следовало признать) Мелисанда выглядела сногсшибательно. И если Алекс уже говорил ей, что она красавица, то что он скажет теперь, когда увидит ее в столь эпатирующем наряде?

Рита что-то быстро сказала на португальском, возвращая ее из мира фантазий в действительность, и Мелисанда, вздрогнув, подняла голову и взглянула в зеркало. Рита очаровательно улыбнулась ей и надела на ее локоны тиару, увенчанную павлиньими перьями.

Мелисанда встала в полный рост, вскинула подбородок и выпрямилась. Неземное создание, смотревшее на нее из зеркала, походило на сказочную красавицу из «Тысячи и одной ночи», но никак не на историка Мелисанду Меррик. Незнакомка излучала женственность и очарование, дарующие власть над мужчинами.

За спиной у Мелисанды скрипнула дверь, и кто-то изумленно ахнул.

— Нет, Мария! — протестующе воскликнула Мелисанда. — В таком виде я не могу предстать перед Алексом. Что он подумает об этой… этой… — Она в отчаянии махнула на зеркало рукой и замерла, услышав, как знакомый бархатистый баритон с легкой дрожью произнес:

— Он подумает, что перед ним самое прекрасное создание, какое он когда-либо видел.

Мелисанда подняла голову, стараясь унять дрожь подбородка, и резко повернулась на высоких каблуках к Алексу, одетому в золотисто-белый костюм из переливчатой ткани. Рита на цыпочках выскользнула из комнаты.

Глаза Алекса сверкали. Зрачки расширились настолько, что глаза из темно-карих превратились в черные. Рот был приоткрыт, и учащенное дыхание при каждом вздохе неестественно сильно вздымало его грудь. Воздух в комнате казался наэлектризованным.

Мелисанда в полнейшей растерянности смотрела на Алекса снизу вверх. Затем его состояние словно передалось ей, и она попятилась, стыдливо закрывая ладонями лицо.

— Нет! Замри! Смотри на меня! — остановил ее Алекс, протянув к ней руку и коснувшись пальцем ее подбородка. Мелисанду бросило в дрожь.

— Не надо бояться! Ты выглядишь потрясающе! — убеждал ее Алекс. — Почему ты дрожишь?

— Я не привыкла к таким костюмам! — крикнула в отчаянии Мелисанда. — Там, в зеркале, вообще не я!

Алекс зачарованно посмотрел на ее отражение.

— На меня смотрит неземное, незнакомое создание, но оно столь же реально, как и то, которое поправляет очки, сползающие на кончик носа, и морщит лоб, когда читает. Или заразительно хохочет от искреннего счастья на яхте, подставляя лицо морскому ветру. — Он обернулся и, коснувшись указательным пальцем ямочки на подбородке Мелисанды, осторожно провел им по ее трепещущим губам. Немного помедлив, он еще пристальнее взглянул ей в глаза и наклонился. Мелисанда оцепенела, словно загипнотизированная.

— Она все еще вертит хвостом перед зеркалом? Безобразие! Сколько можно вас ждать! — раздался у Алекса за спиной громкий голос Марии.

Алекс и Мелисанда разом вздрогнули и отпрянули друг от друга. Он неестественно улыбнулся и, обернувшись к рыжеволосой подружке, развел руками:

— Клянусь, моей вины в этом нет. Я был потрясен!

— Да, как и любой другой бы на твоем месте, — покачала головой Мария, с удовлетворением разглядывая результаты деятельности Риты. — Когда час назад я уходила отсюда, ты уже и тогда смотрелась потрясающе. А сейчас ты способна кого угодно повергнуть в шок! Значит, я не зря старалась!

Она горделиво приосанилась, весьма довольная собой, и Мелисанда рассмеялась. Мария легко и просто разрядила обстановку, и все опасения Мелисанды исчезли.

— Я сказал ей то же самое, — с готовностью подхватил Алекс. — Но мне показалось, что новое одеяние слегка пугает нашу райскую пташку. Это так? — посмотрел он на Мелисанду.

— Я и вправду поначалу испугалась, — задорно сверкнув глазами, призналась она. — Но теперь, когда я вижу, в каком наряде идет на бал Мария, мне ничего не страшно. — Она подмигнула подруге и расхохоталась.

Алый костюм Марии — отнюдь не консервативный — сверкал и переливался, а хвост, распущенный веером у нее за спиной, затмевал даже тот, что был пристегнут к бикини Мелисанды.

— Очаровательно! И кто ты теперь? Жар-птица?

— Я знала, что мой наряд тебе понравится! — Мария восторженно захлопала в ладоши, и сверкающие перья у нее за спиной величаво закачались. — А мой-то мужлан-муженек только и спросил, не боюсь ли я замерзнуть! И это в Рио, когда мы будем танцевать всю ночь напролет!

— Твой мужлан-муженек просто не хочет, чтобы твоими прелестями любовались другие мужчины, — раздался голос входящего в комнату Стивена.

Все обернулись. Муж был в таком же ярко-красном сверкающем костюме, что и его жена. Взглянув на Мелисанду, он ахнул:

— Невероятно! Я потрясен! По-моему, Алекс рядом с тобой выглядит слишком бледно.

— А ведь ты прав! — сокрушенно подхватил Алекс. — Похоже, я напрасно волновался из-за обилия на мне золота. Придется нам, старина, беречь наших пташек от хищных самцов и не отходить от них ни на шаг.

— Я не нуждаюсь в защите, и ты это знаешь! — звонко рассмеялась Мария.

Приглядевшись к бело-золотому костюму Алекса, Мелисанда вдруг поняла, что маскарадный наряд и его совершенно изменил. Перед ней был не известный ей крупный предприниматель, а абсолютно другой человек. В переливчатой рубахе с длинными рукавами, сшитой из искрящейся ткани, в мягких замшевых сапогах, он походил на пирата. С таким телохранителем можно ничего не бояться! В конце концов, на карнавале в Рио всем позволено дать волю своей фантазии, каждый играет какую-то роль, часто абсолютно не совпадающую с его естественным обликом. Карнавал есть карнавал!

Сегодня ночью она сыграет роль райской птицы пирата, а утром снова перевоплотится в ученого-историка: стянет волосы узлом на макушке, наденет очки, юбку и блузку и усядется за письменный стол, словно эта фантастическая ночь была всего лишь игрой ее воображения. А эта ночь ее! Мелисанда освобожденно рассмеялась, глаза ее засверкали. В эту безумную ночь она не станет стесняться ни Алекса, ни окружающих, ни себя.

«Пташкам» с их распущенными веером сверкающими хвостами оказалось тесно даже в лимузине, и водителю пришлось отстегивать перья, чтобы Мария и Мелисанда смогли выбраться из салона. Очутившись на парковочной площадке, окруженные шумной и пестрой толпой, они расхохотались от восторга.