Темный Луч. Часть 5 - Эдриенн Вудс

он говорил. Мне не понравилась эта идея, так как сооружение было старым и хрупким. Случиться могло все, что угодно. Нам обоим нужны наши силы, чтобы бороться со зверем.

— Там ближе всего — это ваш самый надежный шанс, — ответил Эмануэль.

— Мне это не нравится, Эмануэль. — Я скрестил руки на груди и уставился на ковер, устилающий пол.

— Вам просто нужно убить Саадедина. За Горана будут отвечать Гельмут и Калеб.

Я посмотрел на Эмануэля. Они что, спятили? Это был его близнец.

— Ты уверен, что они справятся с этим, а? — Я остановился, и пристальный взгляд Елены метнулся ко мне.

— Они справятся. — В устах Эмануэля это прозвучало так определенно. — Они оба настояли на этом.

Я уставился на Эмануэля. Лучше бы он справился с этим. Если Гельмут струсит и не сможет убить брата, то Горан придет за Еленой и мной. Гельмут воссоединится со своими детьми раньше, чем он думал.

— Что ты скрываешь? — спросила Елена.

Бляяяяя.

Я взглянул на коробку, а Эмануэль посмотрел на нее.

— Тебе не обязательно знать все подробности, принцесса. Так будет лучше всего. Тебе нужно сосредоточиться на поисках Саадедина.

— Ты, по крайней мере, знаешь, где он бродит? — спросила Елена.

— Нет, но многие горожане говорили, что иногда слышали его плач из замка.

— Его плач?

— Подземелья, — ответил я на ее вопрос.

— Элементали подобны волкам; по ночам они любят выть на луну, ну, в данном случае, плакать. Они называют это криком дракона. Ты не захочешь этого слышать. Это заставит плакать любого взрослого мужчину, — сказал Эмануэль.

— И мы должны убить его? — спросила Елена. Мне совсем не понравился ее тон. Я говорил ей, сколько раз это были не те детеныши, которых она помогала выводить на свет. Это был злой монстр.

— Это зло. — Эмануэль сжал челюсти.

— Которому я помогла вылупиться. Неужели вы все это забыли? Для меня это не какой-то монстр. Я увижу Торнадо, Дасти, Херби и Кирби, а не то, что вы, ребята, знаете под этим названием. — Она замахала руками в воздухе, отбивая удары.

— Ты дала им имена? — потрясенно спросил я.

— Они были всего лишь младенцами, прекрасными невинными созданиями, которых предали, чтобы они стали этим монстром. Конечно, мы дали им имена.

— Елена. — Эмануэль закрыл глаза и потер лицо ладонями. Затем он открыл глаза и посмотрел на нее мягко. — Они уже не те дети, что прежде. Ты видела видения. Ты знаешь, как выглядит Саадедин. Если ты не убьешь его или будешь колебаться, ты умрешь.

На несколько секунд в воздухе повисла тишина.

— Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, я знаю. Это они или мы. — Голос Елены звучал побеждено.

— Это, это больше не «они». Это могущественный и опасный монстр. — Эмануаль говорил медленно и четко.

Она кивнула и снова посмотрела на 3D-модель.

— Кто-нибудь из них видел моего отца? Он все еще жив?

— Мы не получили доказательств существования жизни. Вот почему Гельмут послал последние войска, просто чтобы выяснить, жив ли еще он. Мы узнаем, что они обнаружат, в тот день, когда войдем.

Это было то, что я тоже ей говорил. Ей нужно набраться терпения.

— Значит, мы собираемся проникнуть в эту башню? — Она постучала по башне рядом с той, в которой умерла ее мать. — Сколько человек у вас внутри?

— Пара, и мы можем им доверять. Отвлекающий маневр уведет как можно больше людей Горана подальше от замка. Остальным они дадут снотворное во время чаепития, — сказал Эмануаль, глядя прямо на Елену. Его пристальный взгляд снова переместился на меня. — Все прошли через это, Блейк. Люди, близкие к Горану, дали нам часть его ДНК, а ученый сделал все остальное. Они дадут вам одно устройство, которое сможет отслеживать его местонахождение, но мы не знаем, будет ли оно работать внутри замка. В последний раз, когда мы разговаривали с ним, он говорил, что с Гораном происходит что-то серьезное. Как будто он работал над чем-то личным и был очень скрытен по этому поводу.

— В последний раз? С тех пор ты с ним не связывался?

— Он все еще жив. За ним просто наблюдают, как за ястребом. Мы говорим о Горане, так что мы примем меры предосторожности, но у нас есть посредник, и он дал нам кое-какую информацию, правда, не очень много.

Мы с Еленой обменялись взглядами, затем снова посмотрели на Эмануэля.

— Он сказал нам, что они разместили людей твоего отца в Соверене около полутора лет назад. — Эмануэль снова посмотрел на Елену.

— Восемнадцать месяцев назад? Фермеры не видели моего отца последние четырнадцать-пятнадцать месяцев, Эмануэль?

— Они также не выводят его на фестивали, — ответил Эмануэль, и у меня возникло желание зарычать на него.

— Тогда он вполне может быть…

Эмануэль схватил ее за руки.

— Я знаю, как это выглядит. Нам нужно верить, что твой отец все еще жив.

Я сжал челюсти так же сильно, как Эмануэль, когда он сказал это Елене. Она продолжала смотреть на 3D-макет, словно пытаясь запомнить его.

— Значит, моего отца нет со своими людьми? — Ее голос дрогнул, но она справилась со слезами.

— Другой, который прибыл с нами из Итана, сказал, что это случилось около полутора лет назад. Они перевезли их из подземелий замка в Летний замок в Соверене.

— Летний замок?

— Это был любимый дом твоей матери. Она любила Соверен.

Елена кивнула, обеспокоенно глядя на ту часть, которую Эмануэль обвел пальцем.

— Горан не разделит твоего отца и его людей. Он пытается сломить людей через твоего отца. Твой отец будет в Соверене.

Подожди, что?

— Он не стал бы перемещать короля Альберта. — Я выглядел смущенным.

— Он бы так и сделал, если бы Саадедин стал слишком силен, чтобы он мог его контролировать.

— Слишком силен? — спросила Елена.

— Вот почему мы думаем, что он в подземельях. Я говорил тебе, что был в том подземелье