Магия Лизы - Екатерина Терешкова

также без особого успеха. Император не видел причины далее оставаться в Троксе — военные объекты, включая порт, и тренировка межвидовой армии находились в ведении компетентных людей. Кристиан забрал с собой в столицу Страйдена и Роксвела — обходиться без своих доверенных людей он долго не мог. Дарен не хотел отказываться от поисков Элизабет — эмоциональный разлад оборотня для всех был очевиден. Вернувшись во дворец, Кристиан занялся неотложными делами, однако помнил про терзания друга. Будучи человеком, да еще и мужчиной, он предпринял попытку помочь Дарену самым понятным ему способом.

Через три дня после возвращения, он собрал Николаса и Дарена у себя.

— Мы что-то празднуем? — спросил маг, увидев накрытый стол, на котором стояло немыслимое количество дорогой выпивки и закуски.

— Пир во время чумы — тоже пир, — ответил Морон. — Я решил расслабиться в кругу друзей. Садитесь, мы будем пить.

На удивление, никто не высказал никаких возражений. Первые несколько кувшинов вина были выпиты в довольно мрачной обстановке. Однако постепенно мужчины расслабились и началась самая продуктивная стадия попойки — выяснение отношений и правды жизни. Разговор вертелся вокруг Верроны, похода на Ширтад, «чертовой волчьей сущности, которая не умеет выбирать женщин», а также общего тезиса о том, что женщины — это зло.

Под утро решение так и не было принято, однако судьба определенно решила вмешаться. В дверь королевской гостиной постучали — секретарь Морона принес письмо, которое было по-настоящему срочным и заставило всех троих немедленно протрезветь. Король Ширтада Айдин Великий приглашал императора Кристиана Морона с визитом в его государство. Официальный повод — день рождения родной сестры короля, принцессы Висаль, и бал по этому случаю. Кроме того, в письме намекали на необходимость мирного разрешения конфликтных вопросов между Империей Морон и Ширтадом. Событие должно было состояться через два месяца.

Глава 12

«Пустынное сердце» оказалось роскошным судном, оснащенным всеми возможными артефактами. Принадлежало оно семье Карвишей, которые явно обладали большим состоянием, да и высоким статусом, судя по вышколенности слуг, почтении корабельного экипажа и поведения самих братьев. Впрочем, фактов, чтобы делать такие выводы было пока мало.

Меня отвели в каюту, которая ничем кроме небольших круглых иллюминаторов не напоминала судовое помещение. Это были двухкомнатные покои с ванной комнатой. Гостиная и спальня были оформлены в бежевых и серебристых тонах. Мягкие диваны, шелковые простыни, пушистые ковры, низкие столики на витых ножках, на которых стояли вазы с цветами и фруктами. Полагаю, цветы были защищены заклинанием стазиса, чтобы не вяли, но при этом сохраняли свой аромат. Как такое возможно? Я не успела насладиться визуальными и тактильными ощущениями от своего нового пристанища, как вдруг за моей спиной кто-то тихонько кашлянул. Я обернулась и увидела женщину в сиреневом шелковом платье и затейливо намотанной на голове косынке, украшенной какими-то камнями. Она низко поклонилась и, сохранив на лице нечитаемое, но, вроде бы, почтительное выражение, сказала:

— Айса Маргарет, меня зовут Корда, я ваша служанка на время плавания.

Женщина назвала меня айсой, значит меня представили как аристократку. При этом со стороны мы смотрелись странно: я, одетая в потрепанную одежду городского парня и эта яркая заморская птица. Ее низкий поклон выглядел в такой ситуации нелепо, но сейчас меня занимало другое. Я спросила:

— На судне еще есть женщины? Как вы оказались здесь, Корда? Кому прислуживали до появления меня? — почему-то я не могла ее назвать «на ты».

— Я всегда стараюсь сопровождать асури Максура и Райана. Младшего я растила с рождения, а старшего брата нянчила с 3 лет. Только я знаю, как заботиться о молодых господах, — с любовью и неприкрытой нежностью произнесла женщина. А я подумала, что не хочу иметь ее в служанках на постоянной основе. Корда преданна своим хозяевам, и не факт, что это будет в моих интересах. По приезду попрошу найти мне молодую горничную, желательно из деревенских. А еще меня мучил вопрос о том, сколько же ей лет: на вид не более сорока, но это невозможно с учетом ее рассказа. Вслух же я сказала:

— Благодарю Корда, я бы хотела принять ванную и переодеться.

— Да, айса, — вновь склонилась она.

Спустя десять минут я пребывала в волшебном мире женских радостей. Я лежала в пенной ванне, которую служанка наполнила и подогрела специальными артефактами. Мое тело расслабилось в теплой воде, а душистые эссенции, добавленные в нее, заставляли чувствовать себя человеком, а не лесным зверем. Это мысленное сравнение опять на секунду закинуло меня в воспоминания о недавних событиях, перед глазами встали желтые волчьи глаза, но я выгнала непрошенные образы из своей головы. Не время и не место.

Задремав, я почувствовала, как Корда помыла мои волосы. Спустя еще полчаса я заставила себя вылезти из ванной и, обмотавшись полотенцем, дойти в свою спальню. Корду я ранее попросила уйти, сославшись на желание побыть одной. Она не стала спорить, оставила мне легкий ужин на столике и разложила длинную белую рубаху на кровати. Все же на судне не были готовы к присутствию пассажира женского пола. Рубашка была мужской, но такого качества, что могла быть дорогой ночной сорочкой рины. Я оделась, взяла со столика персик, съела его, облизывая пальцы и постанывая от удовольствия. После этого я уже готова была броситься на кровать и уснуть, но услышала тихий стук в дверь.

— Тьма, — тихо выругалась я. — Подождите!

Вариантов того, кто навестил меня в это вечернее время, было немного. Это Карвиш и, скорее всего, старший. Но открывать дверь в этой рубахе было уже из ряда вон. Я оглянулась и заметила в кресле халат. Мысленно поблагодарила Корду. Халат был тоже мужской, но зато огромный, теплый и приличный. Я закуталась в него, обмотав пояс вокруг талии три раза, и поплелась открывать дверь.

— Добрый вечер, асури Карвиш, — поприветствовала я гостя. — В местах, где я родилась, подобные визиты являются неприличными.

— Сладкая, я же твой жених, неприлично не пожелать своей невесте спокойной ночи. Называй меня Макс, когда мы наедине, не нужно официоза.

— Послушайте, давайте все же соблюдать правила приличия и помнить, что своего согласия я вам не давала. И не надо называть меня сладкой, — уже не на шутку рассердилось я.

— Тебе безумно идут мои вещи, они пока обнимают твое тело вместо меня…

— Вы невозможны! Вы слышите меня? Я не хочу за вас замуж, я не ваша невеста, меня раздражает ваша фамильярность, — повысила я голос. — Я согласна быть вашей гостьей некоторое время и прошу …

Договорить я не успела, Максур сбросил