С влюбленностью покончено - Р. Л. Джексон

Огромная вывеска над ее головой гласила: «Выбери Свою Собственную Жемчужину». Вокруг нее собрались люди, и Лана подвинулась поближе, чтобы лучше разглядеть. Женщина швыряла устрицы на стол, и оттуда вынимала красивые жемчужины, сопровождаемые «охами и ахами» толпы. Девушка с самой невероятной кожей цвета мокко только что отобрала устрицу и была в восторге, когда из ее плоти выскочила прекрасная черная жемчужина. Она взвизгнула, сжимая руки вместе, когда ее муж или бойфренд вытащил свою кредитную карточку.

Как редко и интересно, что почти каждая устрица, которую они отбирали, порождала жемчужину, но, она должна была признать, что ей самой хотелось такую же после того, как она увидела, насколько они были великолепны.

— Хочешь сама выбрать себе жемчужину? — спросила ее блондинка. На вид ей было около тридцати, ее лицо в форме сердца еще больше выделялось вдовьим пиком (прим. волосы, растущие треугольным выступом на лбу (примета, якобы предвещающая раннее вдовство)), а распущенные волосы ниспадали на плечи, делая ее больше похожей на модель для пин-апа, чем на лущительницу устриц.

— Нет, спасибо, — ответила Лана и пошла дальше по пирсу к своей машине. Она уже опаздывала на ужин к родителям и не собиралась выслушивать жалобы, которые услышит, когда приедет. Лана провела первую ночь в своем душном таунхаусе после нескольких месяцев и немного скучала по нему. В последний раз, когда она была там, Паула потащила ее обратно в Хэмби, обратно к Кейдену.

Перепрыгивая через две ступеньки, она спрыгнула вниз, и ее сандалии ударились о песок, холод пронзил пальцы ног, когда она погрузилась в него. Она уже скучала по нему, но ей действительно нужно было время, чтобы подумать о том, что будет дальше. Ким все еще была угрозой в ее глазах, пока она держала Морин за горло, а это означало, что она все еще имела некоторый контроль над Кейденом. Лана вскочила в свой надежный «Форд», завела мотор и выехала на дорогу, ведущую в Голливуд. Дом ее родителей был всего в пятнадцати минутах езды, так что ей не нужно было нарушать правила дорожного движения в спешке.

Лавируя между машинами, то въезжая в пробки, то выезжая из них, Лана гадала, как Кейден справляется в Нью-Йорке, имея в компании только Морин. Она нажала кнопку разговора беспроводного Bluetooth и подождала сигнала, прежде чем сказать: «Позвонить Кейдену». Роботизированный голос у нее в ухе ответил: «Звоню Кейдену», затем послышались гудки. Ее сердце замерло в груди, когда она ждала, что из динамика раздастся его глубокий баритон. Прошло четыре гудка, прежде чем она услышала сигнал голосовой почты, затем нажала «отбой» на Bluetooth-гарнитуре.

«Может быть, он спит», — подумала она, сворачивая на Палмдейл-Авеню в квартале, где жила ее мать. Было уже начало девятого, и он, вероятно, устал после перелета или, что еще хуже, переживает разговор с Морин о Ким и всем остальном, что таила в себе Морин. Что-то о том, как говорила Морин, подсказывало ей, что самоубийство — не конец истории. У нее, казалось, всегда было несколько глав в ее постановке. Лана тяжело вздохнула и понадеялась, что он перезвонит ей, когда она закончит с ужином. Это будет долгая ночь, и она отчаянно хотела услышать его голос в конце дня.

Когда она подъехала к родительскому дому, ее сердце остановилось. Она знала, кому принадлежат черный «Мерседес» и желтый «Камаро», и уронила голову на руль. Она прижалась к нему головой и крепко зажмурилась, надеясь, что, когда откроет глаза, то ей это просто померещилось. Резко подняв голову, она обнаружила, что зрение у нее в порядке. «Я не в настроении для этого», — подумала она. Она хотела спокойно поужинать с родителями, но знала, что это будет что угодно, только не это, пока выключила двигатель. «Я должна все отменить», — подумала она на секунду. Представив себе, как ее мать готовит весь день, а потом разочаровывается, что Лана не пришла, она почувствовала себя еще хуже и открыла дверцу машины.

Лана выскочила из машины и даже не потрудилась подойти к входной двери. По огням и музыке она поняла, что все собрались на заднем дворе под беседкой, чтобы поужинать на свежем воздухе, и пошла к ним по обледеневшим травинкам. Погода во Флориде была непостоянной. Днем может быть и девяносто градусов, но иногда ночью погода опускается до пятидесяти, и большинство флоридцев пользуются этим, когда только могут. Это объясняло, почему она сама оказалась на пирсе.

Когда она повернула за угол дома, китайские фонарики в розовых, голубых и белых тонах были натянуты от главного дома и соединены с беседкой. Белая льняная ткань, которая драпировалась вокруг столбов, была привязана к каждому из четырех углов, и под ней было выставлено красивое угощение. Ее отец включил стереосистему, и она могла поклясться, что он думает, что он какой-то диджей, но оценила усилия, которые он приложил к этому.

— Лана! — крикнула Вероника из двери патио, держа в руке поднос с жареными ребрышками.

— Привет, мам, — ответила Лана, подходя к ней и забирая еду. Снаружи еще никого не было, и из окон кабинета она видела, что дом не был забит до отказа, но все еще был полон людей, которые пили и разговаривали. Лана положила ребрышки на стол рядом с курицей и картофельным салатом, капустой, горошком и рисом, и ее желудок заурчал. Когда она поставила его на стол, мать крепко обняла ее и долго не отпускала. Слезы неохотно навернулись на глаза Ланы, когда любовь и утешение, исходящие от матери, коснулись ее везде, где она нуждалась. Когда она отстранилась, Лана вытерла слезу с лица, и мать положила руку ей на щеку.

— Ты в порядке, детка? — спросила она.

Лана знала, что ответом на это будет громкое «нет», но все равно кивнула головой. Когда она подняла глаза, все в доме высыпали на улицу и направились в их сторону, так что она нацепила на лицо самую лучшую улыбку, на которую была способна, и направилась к Кармен. Кармен держала свой фирменный бокал вина и обняла ее, не пролив ни капли — настоящий профессионал. Она сжала так сильно, что у нее заболели ребра.

— Я так скучала по тебе, — прошептала Кармен, отпуская ее руку.

— Я тоже скучала по тебе, — ответила Лана, но, честно говоря, она была так поглощена тем, что происходило в Хэмби, что даже не позвонила Кармен и не написала ей. Это было ужасное поведение, а Лана в последнее время не была хорошей подругой. Когда Кармен направилась к беседке, все кузины