Объединенные шрамами - Иви Марсо

Поскольку они не ожидали, что смерть короля Алета наступит так скоро, Брин собрали на церемонию без особой подготовки. Лада втиснула ее в свое старое платье для сбора урожая и заплела волосы в замысловатые косы в стиле Барендур, которые обвивали ее голову, как медовые булочки.

На уши ей прикрепили перламутровые подвески, а на шею нацепили нитки жемчуга. Однако даже при повышенном внимании к ее внешнему виду стиль все равно оставался дикарским по сравнению с экстравагантностью Мира.

Не было ни румян на щеках и руках, ни черной подводки под ресницами, ни мерцающих шелковых нитей, тщательно вплетенных в волосы. Когда она смотрелась в зеркало, на нее дерзко смотрела девица Барендур… правда, со светлыми волосами.

Она не видела Рангара, занятого своими заботами, до самых похорон. Сердце бешено заколотилось, когда Лада провела ее через большой зал, наспех украшенный к коронации, в фойе.

Прибыв на место, Брин заметила Оливера в другом конце зала, обсуждающего с Рангаром и его советниками некоторые последние детали на свитке.

Рангар замер, увидев Брин. Его глаза беззастенчиво пробежались по ее телу от макушки до туфель, запоминая каждую деталь облика. Ей вдруг показалось, что она снова в лесу, перед ней стоит громадный волк, который хочет ее сожрать.

«Только я бы не отказалась от укуса именно этого волка».

Рангар был не только потрясающе красив, но Брин никогда не видела, чтобы он выглядел так по-королевски. Как и подобает принцу, его одежда всегда была презентабельной, но никогда изысканной.

Обычная одежда Рангара из льна и меха не могла быть более разительным контрастом по сравнению с ее братом Марсом и его тщательно продуманными элегантными костюмами. Рангар всегда прятался под плащом из медвежьей шкуры, а его темные волосы были распущены, чтобы скрыть шрамы.

Но сегодня служанки замка нарядили его в зимние серые брюки, белую рубашку и темно-синий бархатный плащ, который подчеркивал его цвет глаз. На плечах красовалась мантия из северных драгоценных камней и медвежьих когтей. Возможно, впервые в жизни кто-то убедил его завязать волосы. Шрамы Рангара были видны, да, но и черты его лица выглядели прекрасно.

«Черты лица короля, — подумал Брин. — Глаза короля, губы короля…»

Губы, которые только что ее целовали. Она покраснела, и это, похоже, побудило Рангара к нападению. Он подошел к ней и взял ее за руку, поцеловав костяшки пальцев.

— Моя королева, — сказал он низким голосом, от которого у нее сжались пальцы на ногах.

— Вы выглядите очень привлекательно, мой король, — ответила она, затаив дыхание. Душа Рангара была слишком необузданной, чтобы он мог когда-нибудь выглядеть как элегантные принцы из ее детских сказок, но в этой прекрасной одежде она не могла оторвать от него глаз.

Он хмыкнул, натягивая бархатный плащ.

— Не могу дождаться, когда сниму эту чертову штуку.

Брин боролась с желанием закатить глаза. «Как всегда дикарь».

— Милорд, — сказал Оливер. — Вас и леди Брин ждут на площади.

Рангар сжал руки Брин.

— Готова? — спросил он негромко, так, чтобы слышала только она.

— Готова, — прошептала она в ответ.

Он пристально посмотрел на нее.

— Я хочу, чтобы ты была рядом со мной во всем, Брин. Сегодня и навсегда. В этом мире и в следующем.

Брин кивнула, не отрывая от него взгляда.

— И в этом мире, и в следующем. С тобой, всегда.

Когда Рангар вывел ее на площадь перед собравшейся толпой, сердце у нее подскочило к горлу. Солдаты вывели Легенду и Сказку из конюшни, их гривы были заплетены, а тела разрисованы магическими символами. Оливер помог Брин сесть на Сказку.

Из подвала замка вышел отряд солдат с деревянным гробом, украшенным морскими камнями и невинными розами. Брин почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она ненадолго закрыла глаза и молча помолилась святым за душу короля Алета.

Солдаты понесли гроб Алета к океану, а барабанщики отбивали ровный и медленный ритм. Брин и Рангар ехали за гробом по берегу, Валенден и маг Марна шли пешком, а простые люди завершали длинную процессию.

Похоронный марш двигался по пляжу, пока не достиг скалистого выступа, где в прибое плавал накрытый соломой плот. Барабанщики отбивали новый ритм, а солдаты зашли в воду, чтобы установить гроб на плот. Закрепив его, они дождались сигнала от барабанщиков и вытолкнули его в открытое море.

Оливер подошел к Рангару, сидевшему на Легенде, подавая ему длинный лук и стрелы. Рангар принял его, кивнув. Повернувшись к Брин, он пояснил:

— По традиции новый король выпускает погребальную стрелу.

Брин с восхищением и печалью наблюдала, как Рангар шепчет заклинание искры, чтобы зажечь пропитанный маслом конец стрелы. Пламя вспыхнуло. Он поднял стрелу к небу, а затем выпустил ее. Она полетела к далекому горизонту по изящной дуге и попала в центр плота. Солома тут же загорелась.

Деревянная флейта заиграла скорбную похоронную песнь, пока толпа смотрела, как горит плот. В Мире люди хоронили свои тела в земле, поэтому этот обычай казался Брин странным, пока она не поняла, что в Берсладене большую часть года земля слишком мерзлая, чтобы копать могилу. Брин позволила музыке флейты проникнуть в ее сердце, пока плот, наконец, не затонул в далеких волнах.

Она краем глаза взглянула на Рангара, гадая, что творится у него в голове. Когда полгода назад она впервые встретилась с ним на Собрании Солнцестояния, он показался ей настолько смелым, даже безрассудным.

Но теперь она знала, что за его храбростью скрывается нежное сердце. Рангар испытывал те же страхи, сомнения и горе, что и все остальные, даже если его каменное лицо редко показывало это. Ей хотелось подвести Сказку поближе к нему и сжать его руку… но это был его обычай, а не ее, и она должна была следовать его примеру.

Процессия медленно возвращалась по пляжу в Барендур Холд. Для похорон наспех соорудили помост, и теперь толпа собралась на нем, а Оливер, взяв Сказку под руку, помог Брин спешиться.

— Рангару повезло, что у него есть ты, — прошептал Оливер. — Сейчас ты нужна ему больше, чем когда-либо.

У Брин слегка закружилась голова, когда она взошла на помост позади Рангара и мага Марны. Трон из большого зала стоял в центре, по обе стороны от него располагались скамьи. Валенден уже стоял на сцене вместе с Реном, капитаном армии, и Сарадж. Вид друзей рядом придал Брин храбрости, особенно когда Сарадж ободряюще ей улыбнулась.

— Это печальный день для Берсладена, — объявила маг Марна, и ее сильный голос