Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы - Лидия Милеш

совершенно обыденно, но весь его вид так и кричал, что Лив не стоит идти на поводу у прихотей некоторых членов знатной семьи, даже если она сама этого хочет. Впрочем, больше он ничего не добавил, даже крохотного многозначительного взгляда не было или едва заметного подмигивания, чтобы его уж точно правильно поняли. Просто взял и вышел из комнаты. Понимай как хочешь.

— Что делать будешь? — спросил Валерот, выползая из-под кровати.

К удивлению ведьмы, на шерсти волка не было даже крохотного следа пыли.

— У меня выбор есть? Так пойду, — уверенно заявила Лив. — Против графини, конечно, идти не очень хочется. Мало ли она окажется мстительной старушкой. Но если инквизитор захочет, то меня и из управления выгнать могут. Так что из двух зол буду выбирать то, что сможет быстрее до меня дотянуться. Ты лучше скажи, удалось выяснить что-нибудь про кристалл?

— Ничего, — с досадой ответил волк. — Оказывается, кристаллы сейчас в большом дефиците.

— Надо посмотреть в волшебном квартале, — произнесла она, машинально поглаживая амулет. — Чувствую, мы туда не скоро доберемся.

Не успела она договорить, как волк растворился в воздухе. Удивительно. Лив и не думала, что фамильяр умеет не только появляться из ниоткуда, но и исчезать в никуда. При следующей встрече надо будет уточнить, как у него так получается. Но это потом. Пока же одна из самых сложных задач — семейный завтрак в кругу аристократов.

***

Лив вошла в открытую дверь и поняла, что дальше делает все только и исключительно по наитию.

Прошла, поприветствовала хозяев дома, села на вежливо отставленный для нее стул и осознала, что в таком обществе даже кусок в горло не полезет. Вот так. Анет бы за такую возможность убила бы, а Лив думала лишь о том, чтобы как можно быстрее сбежать. Оно и неудивительно, когда по твою левую руку во главе стола сидит граф, прямо напротив — его супруга, а рядом соизволил откушать инквизитор.

Еще по дороге в обеденный зал она решила избрать для себя единственно, как ей казалось, правильную тактику: сидеть, молчать и жевать что-нибудь съедобное. Хорошо, если все закончится быстро, если же нет, тогда она придумала отговорку про резко нахлынувшую острую головную боль. По ее мнению, это была самая действенная возможность как можно быстрее покинуть общество знатных особ.

Вот только сев за стол, стало понятно, что продуманная до мелочей стратегия абсолютно невыполнима.

— Какое прекрасное утро, — душевно пролепетала графиня, как раз в тот момент, когда Лив подали салат. — Мы так и не смогли вас представить вчера моему дорогому супругу графу Сальмаиру.

— Тамир Алкерон Сальмаир, — сообщил мужчина.

Учитывая все обстоятельства, ему вполне можно было не представляться, подумала Лив, а вслух тут же сказала:

— Лив Роншер, помощница инквизитора. — И при этом еле сдержала себя от желания вскочить с места.

Глядя на главу семейства, невозможно было не заметить сходства между дедушкой и внуком. Словно два близнеца, родившиеся с разницей в несколько десятков лет. Впрочем, Демиан выглядел как… инквизитор. В то время как по его дедушке сразу было понятно — аристократ.

— Скажите, вам не подошел наш скромный подарок? — уточнила графиня, явно намекая на платья. — Если швеи что-то сделали неправильно, то можете не переживать, они все быстро исправят.

— Все просто идеально, — уверенно заявила Лив. — Спасибо вам огромное.

— Тогда… — графиня немного помолчала, пытаясь найти более вежливую форму. — Я так надеялась увидеть результат работы наших мастериц.

— Это невозможно, — быстро ответил Демиан.

— Почему же? — искренне удивилась графиня.

Лив заметила, как на лице Демиана отразилось легкое замешательство. Придумать внятный ответ на вопрос бабушки он не мог, как и не мог позволить женить себя так поспешно.

— Рабочий день уже начался, — сообразила Лив.

Графиня посмотрела на нее, как на человека только что выдавшего самую нелепую мысль.

— Что это значит?

— У нас очень строгие правила, ваше превосходительство. Видите ли, я только несколько дней работаю в инквизиции и я бы не хотела, чтобы мой начальник видел меня в виде совершенно неподходящим для этой работы. Со всем уважением, но меня могут уволить.

— К тому же у нас есть срочные дела, — подхватил Демиан.

— Хватит, — одним словом вступил в диалог граф.

Он сказал это едва слышно, но настолько сурово и уверенно, что Лив натурально испугалась за свою жизнь. Внутренней силы в этом человеке было на несколько армий, от холодности в его голосе стало морозно во всем зале, и после одного этого слова совершенно точно не хотелось больше хоть что-то говорить.

— Демиан, — он обратился к внуку, — когда ты соизволишь вернуться домой?

— У меня есть незаконченное дело, — уклончиво ответил инквизитор. — Сперва мне нужно завершить начатое и только потом я вернусь.

— А вы, мисс Роншер?

— Я?

— Да, вы. Скажите, почему вы вдруг решили пойти по этому пути? Может хоть вы сможете объяснить мне, действительно ли инквизиция способна отлавливать магов или единственное, что они могут — это тратить по кабакам наши деньги?

Вот же демоны! А граф дело говорил. Будь обстановка немного другой, Лив бы с ним быстро смогла найти общий язык. Пусть не на почве колдовства, но их бы точно объединила сильная нелюбовь к инквизиции. И да, по мнению ведьмы, в управлении все слишком халатно относились к своим обязанностям или же, напротив, упивались властью. В любом случае, схватить человека просто так — на это они были горазды. Конечно, сказать при всех подобное она не могла, поэтому ограничилась коротким комментарием:

— Я лишь помощница инквизитора, ваше превосходительство. Я не имею ни малейшего понятия, как распределяется бюджет.

После ее слов воцарилась абсолютная тишина. Графиня нервно закашляла.

— Лив, милая, скажите, вы когда-нибудь видели оранжерею?

— Я выросла в деревне, графиня, у нас нет оранжерей.

— О! Тогда вам непременно надо прогуляться по одной из наших. Давайте продолжим там наш завтрак? А то мне кажется, что разговор двух мужчин может только испортить такое прекрасное утро. Почему-то мужчинам всегда надо обсуждать дела за завтраком, за обедом и за ужином. У меня складывается такое впечатление, что стол для них становится полем боя, как только они за него садятся.

— Бабушка, я думаю, нам больше нечего обсуждать.

— Что ты, милый, вам