Ее страстный дебют - Джейси Ли

— Значит, ты не хочешь на ней жениться?

— Неправда, сэр. Это мое самое большое желание.

— Но ты не любишь ее. — Взгляд Хана слегка смягчился. — Так думает Меган.

— С ней… все в порядке? — Даниэл схватился за спинку стула, чувствуя, как кровь ударила в голову.

— Нет, — помрачнел Хан, — она не в порядке.

Даниэл развернулся на каблуках и сделал несколько шагов к двери, потом остановился. Куда он идет? К Меган? Ему нельзя. Ей плохо по его вине. Он разочаровал начальника.

— Извините, — еле выдавил Даниэл, вернувшись к столу. — Через неделю я подготовлю все документы для передачи дел преемнику…

— Думаешь, я найду тебе замену за неделю? — пробурчал Хан. — Убирайся из моего кабинета. Не могу видеть твое виноватое лицо. Забери этот конверт.

— Но, сэр…

— Я сказал, уходи, — нахмурился тот. — Забери заявление. Ты меня понял?

Даниэл только кивнул, убрал конверт в карман, низко поклонился и вышел. Вернувшись в свой офис, Даниэл повернул стул к окну, сел и уставился вниз на город невидящим взглядом.

Нет сомнения в том, что мистер Хан очень зол на него, хотя не стал увольнять. Что заставило его передумать? Даниэл закрыл лицо руками и застонал. Не что, а кто. Меган, должно быть, рассказала ему все, вплоть до причины своего отказа выйти замуж. Она вступилась за него даже после того, как он отверг ее любовь…

Даниэл вскочил. Ее любовь. Ее согласие зависело от того, любил ли он, ведь она не сомневалась в своей любви. Ты меня любишь? Он помнил, как она произнесла эти слова с надеждой и тревогой. Она любила его и надеялась услышать, что это взаимно. Меган дала ему шанс получить ее всю без остатка, а он отказался.

Даниэл не помнил, что испытал, когда его бросила мать — был слишком мал, — но у него осталось чувство глубокой пустоты. Однако он не забыл боль, охватившую его, когда застал любимую женщину в объятиях соседа по общежитию. Каково ему было слушать Сиенну, сказавшую, что никогда не хотела его — он был недостоин ее.

Ее предательство пробудило страх, преследовавший его с детства: мальчик, которого бросила мать и не любил отец, никому не был нужен. Он ненавидел за это Сиенну, ненавидел себя. Боль съедала его до тех пор, пока он не принял решения избегать привязанности, а любовь считать фантазией.

Только поэтому он не позволял себе полюбить Меган, даже поняв, что потеряет ее. Только потеряв ее, он осознал, что боль от предательства Сиенны ничто по сравнению с отчаянием, которое он испытывает сейчас. Тогда пострадала только его гордость, а сейчас душа. Он использовал ребенка для прикрытия своего трусливого страха. Любовь к сыну никогда не покинет его. Даже если мир обрушится на голову, Даниэл будет счастлив отцовством. Этого ничто не изменит.

Он позволил гордости и горечи управлять собой, ослепить его, но теперь он прозрел и осознал высший смысл жизни. Мучительные сердечные страдания вызваны любовью к Меган. Он полюбил ее всей душой, но страх и упрямство мешали признаться в этом. Любовь реальна. Если такая женщина, как Меган, полюбила его, значит, он этого достоин.

Что, если уже слишком поздно? Страх скрутил Даниэла, но он справился с собой. Он искупит ошибку — другого быть не может. Ради ребенка он станет самым лучшим отцом, заслужившим любовь его матери. Он выдержит все испытания и сделает Меган счастливой. Теперь она обижена, и ей нужно столько времени, сколько он сам сможет выдержать, а значит, немного. Он все ей объяснит. Дай бог, чтобы этого было достаточно.

Глава 13

Заходя в смотровой кабинет женской клиники, Меган с трудом сдерживала слезы, хотя для них не было причины. Еще в прошлый раз, когда они приходили вместе, она сказала Даниэлу, что его присутствие не обязательно. Однако она не видела его уже три недели и очень скучала. Кроме того, ей предстояло набраться смелости признаться в любви, а также укрепить сердце, чтобы оно не разбилось, если он не ответит на ее чувства. Даже если он еще не готов, она будет ждать сколько угодно, пока он не полюбит ее. Ему всего лишь достаточно преодолеть упрямство и признать, что любовь реальна. Она докажет это своим личным примером.

Это был прекрасный план, но ей не хватало на него смелости. Что с ее нервами? Меган всегда считала себя решительной особой. Но Даниэл слишком много значил для нее, чтобы рискнуть всем. Меган вздохнула. Мысли бегали по кругу, и она устала.

Меган вышла в холл в ожидании вызова, но вдруг резко остановилась.

— Меган, — позвал ее Даниэл, поднимаясь навстречу.

Меган задрожала от его пронзительного взгляда. Ей было трудно сделать хотя бы шаг.

— Если не хочешь видеть меня, я уйду, — смиренно продолжил он.

— Нет, останься. — Меган с трудом перевела дыхание. — Мы приняли решение вместе растить сына, шаг за шагом. Что бы ни случилось, я все еще хочу этого для тебя и ребенка.

— Для меня и ребенка, — мрачно кивнул Даниэл. — Спасибо.

— Конечно, — неуверенно произнесла Меган, не понимая, чем огорчила его.

— Присядь. — Он проводил ее к креслу, а сам сел рядом. — Как ты?

Трудный вопрос. Как он среагирует, если она скажет: «Тебя не хватает. Стараюсь быть сильной ради ребенка, хотя хочется свернуться клубком и плакать». Поэтому она отделалась стандартным:

— Нормально.

Даниэл вздохнул и опустил взгляд на свои руки, сжатые в кулаки на коленях. Меган вдруг разозлилась: почему он задает дурацкие вопросы?

— А ты как? — спросила она с вызовом.

Он посмотрел ей в глаза, и она задохнулась, увидев в них боль и отчаяние. Даниэл не отвернулся, словно хотел обнажить перед ней душу. Он собирался ответить, и Меган наклонилась, чтобы услышать ответ, но тут медсестра вызвала ее в кабинет врача. Меган с трудом сдержалась, чтобы не послать несчастную женщину к черту.

Даниэл вскочил и подал ей руку, помог подняться, но инстинктивно Меган поняла, что он ищет у нее поддержки.

— Добрый день, милая, — приветливо поздоровалась доктор. — Здравствуй, Даниэл. Как самочувствие? — повернулась она к Меган.

— Ребенок начал шевелиться, мы оба почувствовали, — прошептала Меган, а Даниэл замер, вспомнив свои ощущения в этот драматический момент. С тех пор, казалось, прошла целая вечность.

— Прекрасно, — воодушевилась врач, — незабываемые ощущения, правда?

— Никогда не забуду, — взволнованно произнес Даниэл.

Он, не отрываясь, смотрел на врача и слушал ее объяснения о дальнейшем развитии плода. Меган кивала, но мысли,