Исправление ошибок - Саманта Сноу

А сейчас Джефри Уайт сам предложил посетить этот кинотеатр. Мардж удивилась, в ее представлении Джефри с его суровостью, угрюмостью и некоторой отрешенностью от мира не походил на почитателя старых фильмов.

— Неужели ты любишь старые фильмы? — с удивлением спросила она, когда они встретились у кинотеатра.

— Нет. Просто еще больше я не люблю бесцельные прогулки по улице. Да и этот кинотеатр находится недалеко от дома.

Как бы там ни было, но весь фильм, а показывали в тот день «Унесенных ветром», Джефри сидел не пошевелившись, и Мардж даже могла поклясться, что слышала, как он пару раз тяжело вздохнул.

С тех пор они еще несколько раз ходили в этот кинотеатр. Потом Джефри провожал Мардж до дома и убегал. Он ни разу не попросил разрешения зайти к ней домой и не приглашал ее к себе. Он даже не предпринимал попыток поцеловать ее, и Мардж это напрягало.

Обдумывая свое житье, Мардж пыталась понять, какие чувства испытывает к ней Джефри: привлекает ли она его как женщина или он просто по старой памяти хочет поддержать ее в трудную минуту? Думала она над этим не один раз, но так и не могла найти ответа. Больше того, она не понимала, как сама относится к Джефри.

Да, находиться рядом с ним ей было хорошо, она чувствовала защищенность и спокойствие, и, хотя Джефри во время встреч чаще молчал, чем говорил, ее совершенно не тяготило его присутствие. Но никаких далеко идущих планов в развитии их отношений Мардж не строила. Слишком сильно еще кровоточила рана после ошибки с Артуро, и мечтать о новых отношениях Мардж просто не имела сил.

Так что, можно сказать, что их отношения протекали без всяких попыток ускорить что с одной, что с другой стороны. За это время Мардж закончила правку романа «В омуте страсти» и сейчас ждала его выхода из печати, одновременно думая над сюжетом нового романа. Но ничего интересного в голову не приходило, все какие-то глупости.

То ли под воздействием встреч с Джефри, то ли от внутреннего страха, что она исписалась на любовных романах, Мардж осторожно размышляла, не переключиться ли ей на детективы. Правда, она своими планами ни с кем не делилась, но для себя уже завела новый блокнот, в который записывала мысли по этому поводу. Она уже почти полностью придумала образ главного героя своего нового романа, который почему-то очень напоминал своим поведением, поступками и манерой говорить Джефри Уайта. А вот с главной героиней выходила загвоздка, она никак не придумывалась. Еще в самом начале писательской карьеры Мардж решила, что ни одна из героинь ее книг не будет похожа на нее саму. И до сих пор она старалась придерживаться этого правила. Недаром Роуз Вальмонт не уставала повторять, что успех книг Мардж Хопкинс определяется непохожестью героинь. Мардж знала: начнешь списывать героинь с себя, все, пропадешь — все они станут одинаковые, как гусыни на зеленой лужайке. Пока образ главной героини полностью не сформировывался в мыслях, пока не обретал осязаемого существования, к работе непосредственно над романом Мардж не приступала.

Эти муки творчества, предшествующие моменту, когда она сядет за компьютер и начнет набивать текст, были неотъемлемой частью писательской работы и очень нравились Мардж. В эти моменты она ощущала себя строителем вселенных, творцом новых жизней, упивалась возможностью направлять и вести своих героев по любой дороге, по какой ей только заблагорассудится. Но, чтобы их куда-то вести, Мардж должна была сама знать о тех местах хоть что-нибудь.

Поэтому разговоры с Джефри преследовали две цели. Во-первых, ей приятно и интересно было с ним общаться, а во-вторых, Мардж накапливала материал для новой книги, ведь среди ее знакомых не было других частных детективов.

— Ну почему тебе пришлось уйти из полиции? — Мардж иногда бывала до неприличия настойчивой. — Что-то случилось?

Если до сих пор Джефри был настроен благосклонно и даже иногда улыбался, то сейчас замкнулся, замолчал и насупился. Он даже не посчитал нужным хоть что-нибудь ответить. Мардж больше не приставала, решив, что для нее же будет лучше, если она прекратит расспросы. Хотя бы на время. Нет, потом она у него обязательно выпытает.

В кинотеатре сегодня показывали «Гроздья гнева» по роману Джона Стейнбека с красавцем Генри Фонда в главной роли. Сколько раз Мардж смотрела этот фильм, столько раз и плакала. Судьба героев, отличная режиссерская и актерская работы до такой степени делали фильм реальным, что Мардж сама себе казалась действующим лицом этой истории.

Вот и сегодня из кинотеатра Мардж вышла с покрасневшими глазами и припухшим носом.

— Не думал, что ты так все близко к сердцу принимаешь, — усмехнулся Джефри, когда они оказались на светлой улице и он увидел заплаканное лицо Мардж. — Это же надо — реветь над выдуманными историями.

— Я не над всеми реву, только над этим фильмом, — оправдываясь, сказала Мардж. Еще не хватало, чтобы Джефри подумал, что она сентиментальная дурочка.

— Да брось ты, слез не нужно стесняться, — успокаивающе произнес он. — Только они способны облегчить и исцелить сердце.

Мардж застыла на месте, уставившись на Джефри. Не ожидала она таких слов от казавшегося грубым детектива.

— Да ты философ…

Джефри криво усмехнулся.

— При чем тут философия? Это всего лишь опыт жизни. — И он, не взглянув на Мардж, зашагал прочь от кинотеатра.

Мардж поспешила за ним, не зная, что сказать. Так они и прошли молча несколько кварталов. Джефри — опустив голову, словно что-то искал под ногами, Мардж смотрела вперед, время от времени заглядывая в лицо приятеля. Она не понимала, он то ли злится, то ли просто задумался.

Когда до дома Мардж оставалось всего ничего, только пройти парк, они как раз в него входили, неожиданно Джефри заговорил:

— Ты вот все допытывалась, почему я ушел из полиции. Хочешь, расскажу?

Мардж, боясь, что он передумает, лишь кивнула. Джефри остановился и, впервые после выхода из кинотеатра, заглянул в глаза Мардж, смотрел в них несколько секунд, а потом произнес:

— Я не ушел из полиции, меня выгнали.

Потом резко развернулся и зашагал вперед. Мардж поспешила за ним.

— Меня выгнали, и правильно сделали, — уже не глядя на Мардж, продолжил Джефри. — Таким, как я, не место в полиции.

— Почему? — тихо спросила Мардж.

Но Джефри словно не услышал ее вопроса. Он просто продолжил говорить, и было непонятно, кому он рассказывает, ей или себе.

— Фрэнк Лэй был для меня всем: учителем, наставником, другом, защитником, даже, черт побери, психотерапевтом. Мне очень повезло, что мы с ним стали напарниками. На него я мог положиться, как на себя. Отправляясь на задания, даже на самые опасные, я всегда был спокоен. Я знал — Фрэнк не подведет, Фрэнк поможет. И, наверное, он так же относился ко мне. А я…

Джефри замолчал, и Мардж показалось, что вместе с ним замолчал окружающий мир. Этот вечно шумный город притаился в ожидании продолжения рассказа Джефри.