Развод.com - Ольга Сергеевна Рузанова

— Думаешь, он у меня один на всех? — сухо усмехнувшись, отбивает Алена.

Затаив дыхание, я не шевелюсь. К волнению добавляются раздражение и давящее чувство в груди.

— Она пропала со всех радаров после того, как вы написали о ней. Так было задумано?

Опубликованная в «Глянце» статья об Ильяне называлась «Феномен падающих звезд». Я была шокирована, когда прочла ее. В ней рассказывалось о певице и подобных ей звездах-однодневках. О том, как они кометами врываются на небосвод, вспыхивают, даря наблюдающим кратковременный восторг, и так же быстро гаснут.

Я не верю, что Ильяна знала, какого рода материал готовит о ней «Глянец». Весь ее вид кричал о том, что период забвения окончен, и она снова на коне.

Однако буквально на следующий день она исчезла. Как та самая сгоревшая звезда. Пропали ее профили в соц. сетях, и все концерты были отменены.

Подозреваю, что к этому причастен Березовский. Я попросила сделать так, чтобы больше никогда не видела ее, и он это сделал. О чем именно они договорились, и куда Рома ее спрятал, я даже думать боюсь.

— Она сама по себе никому уже давно неинтересна. Не думаю, что журнал замешан в ее исчезновении, — перехватив мой взгляд, отвечает Алена со смехом.

— Да-а-а... — тянет Денис, — полагаю, в этом замешаны куда более серьёзные люди.

Пропускаю намек мимо ушей. К чёрту Рыжую и Березовского тоже к чёрту — я здесь не для этого.

— Готово, — сообщает Алена совсем скоро.

Отойдя на шаг и склонив голову набок, довольно улыбается. Появившийся в фокусе моего зрения Денис тоже.

— Отлично. Будет пушка, Наташ...

— Да?... — оборачиваюсь к зеркалу и встречаюсь взглядом с улучшенной версией себя.

На меня смотрит свежая, очень милая девушка. Поворачиваю голову вправо и влево, осторожно касаюсь лица кончиками пальцев.

— Красавица, — слышу негромкий голос Алены.

Красавица?... Взмахнув ресницами, поднимаюсь с кресла и провожу раками по струящейся ткани платья. Пожалуй, да — я красива. Мне нравится то, что я вижу в отражении.

Алена помогает с укладкой волос и, быстро собрав свой инвентарь, убегает на другую заявку.

Мы начинаем съемку. Успеваем застать предзакатное солнце и делаем несколько десятков потрясных фото. Мягко обволакивающие фигуру золотые лучи делают меня почти неземной.

— Твою мать... — бормочет Денис, щелкая камерой, — Ты ангел, Наташка...

Мои щеки вмиг нагреваются. Я улыбаюсь в объектив и машинально кусаю губы.

— Охренеть... Крутанись на месте...

Мы работаем, пока солнце не садится, а потом я переодеваюсь в свитер и гетры, и съемка продолжается.

Я позирую в уютном кресле, на диване и у камина. Денис сыплет комплиментами и подбадривает шутками, ловя мои эмоции на камеру.

Мне комфортно. Зажатости и стеснения, которых так боялась — нет. И, пожалуй, я подумаю над тем, чтобы после родов организовать фотосессию «Ньюборн», при условии, что малыш будет не против.

— Ну, что?... Финальный аккорд? — подмигивает Ден, намекая на мой третий образ.

— Да...

Пока он переносит оборудование в павильон с темно-серыми стенами, я переодеваюсь в гримерке в длинный пеньюар из чёрного кружева. Смущение затапливает, когда вижу себя в зеркале. Телесного цвета бельё создает иллюзию обнаженного тела. Приглаживаю волосы пальцами и, улыбаясь, сама себя успокаиваю.

Оно того стоит. Фото должны получиться фантастическими.

— Ого!... — только и выдает Денис, когда я вхожу в небольшой павильон.

— Нормально? — поправляю ткань на животе и машинально прикрываю ладонью чересчур глубокое декольте.

— Если выстрелит, разрешишь мне взять снимки с этого фотосета для выставки?

— Нет, — отвечаю сразу, — Они только для меня.

Почесав переносицу, он коротко кивает и указывает на квадратный белый пуф в центре. Мы начинаем съемку.

На этот раз Дэн, за исключением коротких инструкций, фотографирует молча. Я меняю позы и пытаюсь расслабиться. Почему-то не выходит.

Неожиданно он откладывает камеру и направляется ко мне. Усевшись на корточки, смотрит в глаза.

— Не зажимайся, Наташ.

— Я не зажимаюсь...

— Ты прекрасна... как богиня!... — понижает голос, — Покажи мне свою красоту! Не прячь!...

— Да не прячу я!... — восклицаю со смешком.

— Прячешь! Ты внутренне напряжена, потому что думаешь о том, что скажут другие!

— Я не планирую их кому-то показывать!

— И все равно думаешь о чужом мнении!

Чёрт. Дэн прав, да. Мысленно я представляю реакцию Березовского. Какой она была бы, если бы он увидел. Восхищение? Гнев? Ревность?...

— Наташ, — Денис подается вперед и касается моей лежащей на колене ладони, — Это эстетика. Искусство, если хочешь... Я же не прошу тебя целоваться с кем-то на камеру.

Вдоль моего позвоночника бежит колючий ток, потому что Денис говорит и смотрит так, что я ему верю. Каждое слово попадает в цель.

Он опускает мои руки, прикрывающие грудь, и убирает волосы за спину.

— Сними бюстгальтер, Наташа, — просит тихо, — Всего пару снимков... пожалуйста!

Сердце в груди тарабанит как бешеное. Я знаю эти приемчики и проникновенные взгляды, когда нужно ободрить и раскрепостить объект съемки, но чувствую, что невольно поддаюсь атмосфере и загораюсь жаждой эксперимента. Я не делаю ничего плохого. И никого не предаю!

— Обещай, что их никто не увидит.

— Клянусь!

— И... все будет прикрыто...

— Как скажешь, — слабо улыбаясь, соглашается он.

Я иду в гримерку, снимаю лифчик и завязываю тонкий поясок пеньюара. Глядя на себя в зеркало, заливаюсь краской, потому что налитая грудь и просвечивающие через кружево алые соски выглядят более чем провокационно.

Но общая взбудораженность и капля адреналина в крови делают глаза и губы ярче. Мое дыхание учащается.

— Если увижу, что пялишься, убью, — обещаю, врываясь в павильон вихрем.

— Я не посмею, — усмехается негромко, настраивая камеру, а потом поднимает взгляд, и я вижу в нем всполохи пламени.

— Дэн...

— Всего пару снимков, Наташ. Развяжи пояс.

Дергаю за тесемку, полы разъезжаются, оголяя круглый живот. Грудь прикрываю рукой.

— Охуеть... — выдыхает Денис, — посмотри на меня, девочка.

Я поворачиваю голову, силюсь улыбнуться, но не выходит. Сделав серию снимков, он тут же их просматривает. Я завязываю поясок и обнимаю себя руками.

— Ну?...

— Бомба.

Глава 27. Роман

Оставив машину у дороги, выбираюсь на улицу. На улице свежо