Повторим медовый месяц - Кара Колтер

считает, что у отца начала развиваться деменция. Отсюда его враждебность и обвинительный тон без всякого повода. Неподобающее поведение. Вспышки ярости.

— Мне очень жаль, Джо. Почему ты мне сразу не сказал?

— Мама просила никому не говорить. Пока. Она пытается его защитить. Она считает, что окружающие изменят к нему отношение.

Блоссом уставилась на него так, словно у Джо выросли две головы.

— А я разве окружающие?

Джо не понравилось выражение лица Блоссом и тон, которым были сказаны эти слова.

— Я должна была войти в вашу семью через две недели, а ты не счел нужным поделиться со мной такой важной новостью, как же так? Если бы я знала о болезни твоего отца, я бы не задумываясь поменяла наши свадебные планы. Одно слово от тебя, и всего этого можно было бы избежать, — выпалила Блоссом.

Неужели она имеет в виду последние десять дней? Ладно. Это, вообще-то, спонтанный медовый месяц. Но лучший из всего, что они когда-либо планировали.

— Но на самом деле все дело в том, что ты мне не доверяешь. А любовь основана на доверии, и на этом основаны свадебные обеты, которые мы дали бы, если бы сыграли свадьбу.

Он был ошеломлен такой перспективой.

— Есть еще что-нибудь, что ты от меня скрываешь? — надменно спросила она.

Как она смеет обращаться с ним так, словно у него аллергия на правду, из-за одного упущения? Но потом Джо понял, что есть еще кое-что, что он скрывал от нее.

— Твоя кредитка работает потому, что я оплатил все расходы за отмененную свадьбу, — произнес он.

Блоссом остолбенела. Она выглядела так, будто он объявил, что замешан в незаконной торговле наркотиками.

— Я же просила тебя не делать этого! — бушевала она.

— Но это сущие пустяки, — пытался урезонить ее он. — Это не имеет большого значения.

— Это для тебя пустяки, а для меня это очень важно. Все дело в уважении.

— Ты знаешь, о чем это на самом деле? — спросил он. — Ты просто напрашиваешься на конфронтацию. Потому что твоя жизнь была слишком хороша, и все именно так, как сказала Блисс. Ты не веришь, что с тобой может случиться хорошее.

— Вы с Блисс меня обсуждали?!

— Ну, не совсем так, — смутился он. — И не говори, будто вы с Блисс не обсуждали меня.

— Это совсем другое дело, — запальчиво возразила Блоссом.

— Что ж, мисс «Справедливость», хочу напомнить, что и вы не удосужились посвятить меня в свои семейные секреты, — едко заметил Джо.

Он был рад, что не успел преподнести ей кольцо, иначе она швырнула бы его ему в лицо.

Блоссом резко поднялась из кресла и пулей вылетела с террасы.

Он услышал шум запущенного двигателя. Она решила угнать его машину? На мгновение Джо охватило беспокойство. Надо бы ее вернуть. Но как? Он остался без колес.

Но по здравому размышлению Джо решил на время оставить бывшую невесту в покое.

Едва выехав за пределы виллы, Блоссом съехала на обочину и остановилась. Она выпила всего ничего — каких-то три-четыре глотка шампанского, но ее трясло от волнения. Блоссом злилась на себя и на весь мир. Ее самолет вылетает завтра. Слава богу, она не аннулировала свой билет, поскольку они планировали вернуться в Ванкувер на частном самолете Джо.

Планы, планы…

Ее мать любила повторять, что, если хочешь рассмешить богов, строй планы.

Блоссом позволила еще раз обнадежить себя.

Неужели она так ничему и не научилась?

Глава 16

Да, Джо только что бросил ей в лицо справедливую фразу, размышляла Блоссом. Она действительно не верила в то, что с ней может случиться что-то хорошее. И это объясняется довольно просто: она невезучая.

Известие о болезни отца Джо вызвало у нее настоящий шок. Ей стало стыдно за себя. Она представила, каково было Джо узнать такую страшную новость.

С другой стороны, он сам виноват, что держал новость при себе. Она бы поняла его, поделись он с ней тогда на ланче. И здесь, на острове, у него была возможность рассказать ей обо всем.

Однако он не удостоил ее своим доверием.

Джо упомянул, что болезнь отца сделала его поведение непредсказуемым. Он теперь говорит, что думает, не заботясь о манерах и приличиях, так, что ли?

Однако у Блоссом есть более насущные проблемы, чем то, что на самом деле думает о ней отец Джо.

Что ей делать сегодня вечером?

Она снова платежеспособна и могла бы снять номер в отеле.

Но мысль о том, чтобы воспользоваться кредиткой, наполнила ее яростью. Как Джо посмел? Он ей за это заплатит. Конечно, не в прямом, а в переносном смысле. Это теперь вопрос гордости. Значит, она не может сорить деньгами и платить за гостиничный номер.

Она забралась на заднее сиденье.

«Не то чтобы жизнь в машине была для тебя чем-то новым», — сказала она себе.

И, по крайней мере, ей не нужно беспокоиться о том, что она замерзнет.

Ванкувер погодой не порадовал. Моросящий дождь, беспросветно серое небо, свинцовые тучи как нельзя лучше соответствовали настроению Блоссом. По контрасту с Гавайями все здесь нагоняло депрессию. И впервые на ее памяти отношения с сестрой были такими натянутыми.

Нет, они не ссорились, хотя ссора была бы лучшим выходом из положения.

Конечно, они спорили по поводу того, что Джо оплатил все издержки несостоявшейся свадьбы.

— Я не стану рисковать будущим компании, — заявила Блисс. — Если хочешь вернуть Джо деньги из-за какой-то там гордости, плати из собственного кармана, а не за счет фирмы.

Блоссом не стала упрекать сестру за то, что та обсуждала ее с Джо за ее спиной. Вместо этого они жили в состоянии напряженной отчужденности дома и на работе, из-за чего Блоссом чувствовала себя такой одинокой, как никогда в жизни.

Тем не менее, по иронии судьбы она продолжала планировать «долго и счастливо» для других.

И как ни странно, она по-прежнему любила свою работу и полностью в нее погружалась.

Наконец однажды ночью, когда она уже лежала в постели, дверь со скрипом отворилась, и Блисс заглянула внутрь.

— Я больше не могу этого выносить, — сказала Блисс срывающимся голосом.

— Я тоже.

Блоссом подвинулась, и Блисс улеглась рядом. Бартоломео, постоянный спутник Блоссом, раздраженно мяукнул, протестуя, что ему нашлась замена, и спрыгнул с кровати.

Блоссом и Блисс одновременно вздохнули.

— Ты ведь не из-за денег на меня злишься? — спросила Блисс.

— Я зла на весь мир и тебя не выделяю.

Блисс расхохоталась. Блоссом было приятно услышать ее смех.

— Я сержусь не столько из-за денег,