Второй шанс - Линн Пайнтер

На пассажирском сиденье зажужжал телефон, и на первом же красном сигнале светофора я проверила сообщение.

Джош: С Днём святого Валентина. Ты уже здесь? И что ты хочешь в первую очередь — стихотворение или подарок?

Я: Стихотворение, определённо.

Я улыбнулась, и загорелся зелёный. Когда я проезжала через наш пригородный район, песня по радио (в моём старом фургоне даже не было функции Bluetooth) переключилась на что-то кричащее и металлическое, поэтому я начала искать мелодию, достойную этого знаменательного дня.

Билли Джоэл? Нет.

Green Day? Не-а.

Адель? Хммм… можно попробовать…

Я опустила взгляд на приборную панель, чтобы увеличить громкость, потом подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, что грузовик передо мной внезапно остановился. Я нажала на тормоз, но вместо того, чтобы остановиться, мои шины заклинило, и я начала скользить. Блин, блин, блин!

Я ничего не могла поделать. Я врезалась в кузов грузовика. Сильно. И я уже приготовилась к тому, что машина позади меня врежется, но она, к счастью, вовремя остановилась.

Едва дыша, я посмотрела через лобовое стекло и увидела, что мой капот полностью смят. Но водитель грузовика вышел, что, надеюсь, означало, что с ним всё хорошо. Я схватила свой телефон, открыла дверцу и вышла, чтобы осмотреть повреждения.

— Ты переписывалась, не так ли?

— Что? — я подняла голову и увидела Ника Старка, моего напарника по химии. — Конечно, нет!

Он опустил взгляд на мою руку, в которой был телефон, и приподнял бровь.

Каковы были шансы, что я врежусь в кого-то, кого я знаю? И не просто кого-то, кого я знала, а кого-то, кому я, казалось, никогда не нравилась. Технически, он никогда не был козлом по отношению ко мне, но и дружелюбным его не назовёшь.

Когда я представилась ему на первом уроке химии, вместо того чтобы сказать: «Приятно познакомиться» или «Я Ник», он просто посмотрел на меня несколько секунд, прежде чем сказать: «Хорошо» и вернуться к просмотру своего телефона. Когда я случайно пролила свой энергетический напиток на наш лабораторный стол несколько месяцев назад, вместо того чтобы сказать: «Всё нормально», как нормальный человек, когда я извинилась, Ник Старк посмотрел прямо на меня и, не улыбаясь, сказал: «Может, тебе стоит отказаться от кофеина».

Парень был загадкой. Я никогда не видела его за пределами школы, и у него не было ни одной компании или группы друзей, о которых бы я знала. Хотя мы были старшеклассниками, у меня до сих пор не было достаточно информации, чтобы понять, как его классифицировать. И меня это бесило.

— Это ты остановился посреди оживлённой улицы, — сказала, я.

— Там перебегала белка, — ответил он почти рыча.

— Послушай, Ник, — я глубоко вдохнула, вспомнила свою мысленную мантру:

«Ты выше этого, ты выше этого», и выдавила: — Не вини…

Его глаза сузились. — Прости. А ты…?

Я скрестила руки и прищурилась.

— Ты это серьёзно?

— Ты учишься в Хейзелвуд?

— Я твоя напарница по химии. — Он прикалывался надо мной? Парень никогда не говорил ничего, кроме редких односложных ответов, но всё же. — Мы целый год сидели за одной партой на химии…? Ничего не припоминаешь?

— Это ты? — Его глаза блуждали по моему лицу, будто он не был уверен, верить мне или нет.

— Да, это я! — Я теряла терпение, потому что у меня были грандиозные планы на день, а этот угрюмый парень мешал мне осуществить мой безупречный День Святого Валентина. Так ещё и не помнил меня, что… какого спрашивается?

— У тебя же есть страховка?

— Невероятно, — пробормотала я, глядя на его старенький красный грузовик, который сзади выглядел ничуть не хуже, чем со всех сторон. — Не похоже, что есть какие-либо повреждения. По крайней мере, с этой стороны.

— Страховой полис, пожалуйста, — он протянул ладонь и стал ждать. Я захотелось толкнуть его за его водительское высокомерие, но он был гораздо выше меня, и у него были широкие плечи, которые, казалось, не так-то и легко сдвинуть с места. Поэтому вместо этого я наклонилась к фургону и схватила свой рюкзак с сиденья, прежде чем открыть бардачок и вытащить небольшую папку, которую я сложила в тот день, когда приобрела фургон. Я перевернула жёлтую вкладку — раздел «В случае аварии» — и вытащила страховой полис из файла.

Он взял его и сузил глаза. — Ты держишь его в блокноте?

— Это не блокнот, а папка для чрезвычайных ситуаций.

— И разница в том…?

— Это просто способ держать всё в сохранности и организованно.

— Всё? — он посмотрел на папку и спросил: — А что там ещё есть?

— Список механиков, эвакуаторов, инструкции по оказанию первой помощи… — я закатила глаза. — Ты действительно хочешь, чтобы я продолжала?

Ник пялился на меня целых пять секунд, прежде чем пробормотал что-то похожее на: «Черт побери, нет», достал свой телефон и сфотографировал страховой полис. После этого он настоял на том, чтобы вызвать полицию, когда мой фургон начал дымиться. Я пыталась настаивать, что на нём можно ехать — мне нужно было доехать до школы и послушать своё стихотворение, чёрт возьми, — пока двигатель не загорелся и пожарным не пришлось его тушить.

Вот же блин, папа меня убьёт.

А потом моя мама будет разбирать мой труп на кусочки, пока от него ничего не останется.

И у меня не будет времени на стихотворение Джоша до окончания первой смены.

— Вот, — Ник вылез из своего грузовика и протянул мне куртку. — Я знаю, что она не подходит к твоему наряду, но она тёплая.

Я хотела отказаться, потому что винила его в этой катастрофе, но мне было холодно. Моё классическое розовое оксфордское платье от «Ральф Лорен» было слишком милым, чтобы носить его под курткой, но это было до того, как я стояла на морозе и наблюдала, как моя машина превращается в костёр.

— Спасибо, — сказала я, надевая армейско-зелёную куртку, которая доходила мне почти до колен.

Ник скрестил руки и осмотрел место происшествия, где спасатели убирали обломки.

— По крайней мере, у тебя уже была развалюха.

— Думаю, ты имел в виду «классика», — сказала я, хотя ненавидела свой ползучий фургон.

Просто было что-то в поведении Ника — и в том, что он не узнал меня, — что вызывало у меня желание поспорить с ним.

Он скрестил руки и спросил: — У тебя всё в порядке?

Я нацепила фальшивую улыбку и выдавила: — Прекрасно.

Я