Наследница забытой усадьбы - Джулия Поздно

Ознакомительный фрагменти обратка. Да с такой силой, что отбросило к окну. Упасть не упала, так как Вильям каким-то непонятным заклинанием подвесил меня в воздухе. А вот от демонстрации кружевных панталон, увы, никто не смог защитить…

Так я и парила под потолком, демонстрируя всем присутствующим свое нижнее белье.

— Милый, немедленно закрой глаза! — скомандовала с легкими нотками ревности Лавруня, которой пришлось неожиданно выйти из нежного образа, престарелой леди.

А вот лорд Лерджи, напротив, закрывать глаза и отворачиваться не собирался…

— Спустите меня вниз! — я засучила ногами в воздухе, как будто это каким-то образом могло мне помочь.

— Да-да, конечно, простите, вы могли получить страшные ушибы, — Вильям заторопился меня спасать, да так, что запутался в ножках собственного стула и с грохотом повалился на пол.

— Да чтоб вас всех! — выругался лорд Лерджи, сначала мужчина помог подняться поверенному, а затем недовольно поморщившись, и бурча себе что-то под нос, наконец спустил меня.

Не скажу, что была благодарна за оказанную помощь, но твердая почва под ногами не могла не радовать. Из всего произошедшего я вынесла хороший урок: ничего не трогать в магическом мире, особенно без специальной подготовки.

— Не слышу слов благодарности?!

— Не дождетесь, — я проследовала к магической стене и стала от нее на расстоянии вытянутой руки, чтобы случайно с ней не соприкоснуться и не повторить полет динозавра в панталонах до самого окна. — Вильям, я надеюсь на ваше благоразумие, и вы немедленно снимите эту защиту и выпустите меня наружу. В письме насколько я могу припомнить о захвате мой личности не упоминалось!

— Какой захват? — воскликнул поверенный. — Это универсальное заклинание, наложением которого занимаются еще до того, как контора начнет свою работу. Стена реагирует на эмоциональную нестабильность, и поэтому срабатывает защита.

— Что бы что? — вскинулась я, применяя в речи словечки своего мира, но кажется накал страстей был раздут уже до такого уровня, что никто особо и не обращал на это никакого внимания.

И вправду, что это я там себе попискивала под нос в тщетных попытках выбраться отсюда на улицу? Разве это кого-то волновало? Никого!

— Чтобы уровень конфликтной ситуации снизился, все участники должны договориться о мирных переговорах.

— А вы в роли парламентера?

— Не знаю, кого или что вы имели в виду, но я нейтральная сторона, — с обидой проговорил Вильям. — Я всегда на стороне справедливости!

— Какая-то она у вас странная справедливость. Не находите? На ваших глазах творится самое настоящее бесчинство. Этот господин облапал своим масляным взглядом невинную девицу, а вы… ему позволили! Я буду жаловаться, — и топнула ножкой.

— Леди Шорсин, я вас умоляю, остановитесь, — Вильям покосился на магическую стенку. — Еще немного и она рванет!

— Варвары, — отвесила комплимент в адрес мужчин. — Как есть варвары, и магия ваша…

Но продолжить я не успела, потому что внезапно на меня напала немота, в самом прямом смысле этого слова.

Я не могла пошевелить губами, и причина этому была лишь одна, самодовольная усмешка на лице лорда Лерджи.

— Чудесным образом, вы заставляете, проявиться магию не только в этой бездушной конторе, — мужчина обвел взглядом кабинет, — но и в том, в ком ее давно заблокировали ваши пра-пра.

Меня уже порядком нервировали его грязные намеки, и разговоры о каких-то неведомых мне предках, поэтому я была сильна не только в словах, но и жестах. Пальцы в кружевных перчатках сами сложились в неприличный жест, и я с большим чувством победы и удовлетворения, показала его лорду. Знай наших!

Глава 2

Жест как я и предполагала не возымел действия на моего спасителя, зато мне весьма полегчало, и даже настроение улучшилось.

Во всей этой ситуации, казалось, что основной жертвой здесь была я и никто другой. Но, дальше все пошло не совсем так, как я того ожидала.

Вилья старался примерить нас, выходило плохо и не очень правдоподобно. Но он просто выполнял свою работу, я же хотела домой…

И когда понимала, что, собственно, возвращаться мне некуда и не к кому, становилось грустно.

— Ну, что вы, леди Шорсли, не надо слез, — сочувственно проговорила Лавруня, когда поняла, что в мои планы не входило очаровывать ее мужа.

— Я что-то устала, и день такой выдался нервный, — и я снова бросила взгляд полный упрека в сторону лорда Лерджи.

— Могу предложить носовой платок, и хватит наконец тянуть быка… — и тут мой спаситель осекся…

В общем, он пришел в разум, осознал наконец, что в конторе находились какие никакие леди, и что достойному джентльмену не пристало использовать всякого рода непристойности.

Но меня как раздирало, и, кажется, с этим я не могла ничего поделать. Оно рвалось вопреки моему желанию, от куда-то очень глубоко.

— Никогда не слышала столько гадостей, за такой короткий промежуток времени!

Восхитительное свинство с его стороны. Но в лице лорда не дрогнула ни одна мышца.

— Посиди с мое… — тяжело выдохнул спаситель. — Совсем не до любезностей будет. Ладно, мир?!

Я пропустила мимо ушей, про мир, и зацепилась за «посиди с мое».

— Вы сиделец? За какие интересно проступки? — и чтобы не испытывать судьбу окончательно, отодвинулась от нового знакомого максимально подальше.

— Я, нет! Что творится в вашей голове? — вскинулся лорд Лерджи.

— Я прошу вас, — уже максимально истерично проговорил Вильям. — Скоро завершение рабочего дня, а мы так и не обсудили ни одного важного вопроса.

— Что-то узнав поближе этого джентльмена, мне совсем и не хочется ничего прояснять. Я очень сильно вымоталась с дороги, хочу спать! Давайте уже ваши документы, я подпишу их все, а поговорим позднее, очень вас прошу!

И я была услышана. На все протесты со стороны лорда, и высказывания, что он так не согласен, поверенный потирал лишь ладони и выдавал ценные документы мне на подпись по одному.

— Позже, лорд Лерджи. Других вариантов все равно не будет. Наследница прибыла в срок!

— Что? Нет, вы же говорили…

Но как только я поставила последнюю подпись, мой спаситель, странным образом исчез, вот прямо испарился.

— Не переживайте, ему не привыкать.

— А он, собственно, кто такой?

— Лорд? — Вильям пожевал слегка пухлую губу, как будто раздумывал в каких частях предоставить мне всю правду. — На