Иста: Тайна Темного леса - Юлия Добрева

Напряжение в комнате спало.

— Не буду долго расхаживать вокруг да около. Мне вчера-сь вечером пришла весточка от князя Всеволода Игоревича. Он возвращается в Киев и будет проездом в городе. Хочет со мной повидаться, — с счастливым видом рассказывал Казимир, — сегодня я уеду. Ты и Айка останетесь на хозяйстве. В помощь вам Марфа и староста.

— Батенька, вы на долго?

— Думаю, через две недели вернусь. Это если не задержусь. Да ты дочка не переживай, делов дома много… так замаетесь, что и не заметите как я вернусь, — ущипнув игриво Исту за нос, успокоил Казимир.

Не любила девушка такие долгие отъезды отца, не спокойно было на душе. А в этот раз, не смотря на теплоту разговора, внутри она чувствовала пронзающий грудь холод. Страх окутывал ее плечи, и мелкими иглами пронзал кожу. Хотелось обнять отца и всеми силами держать его на месте, вцепиться зубами и не отпускать.

— Что ж, я не в силах повлиять на ваше решение…,- глубоко вздохнув успокаивала себя девушка, — но…

— Иста…?

Увидев настороженный взгляд отца, она решила сменить тему разговора.

— Ко мне дошли слухи, — осторожно начала Иста, — недавна-сь к нам захаживал староста деревни со своим сыном. Данияр кажись зовут.

— Хитро, — громко смеясь заметил Казимир, — Иста, тебе меня не обмануть. Твои слухи, я сегодня утром видел выходящими из твоей комнаты. И к твоему сведению, я знаю, что ты прекрасно помнишь Данияра и чей он сын.

— Вас батенька не обмануть

Подобные разговоры забавляли Казимира, а особенно в них ему нравилось наблюдать за искренней улыбкой дочери. Иста сама и не заметила, как пронизывающий ее тело холод исчез, на смену ему пришел жар от смущения.

— Тебе интересно что я решил?

Иста молча кивнула, с ожиданием глядя на отца.

— Было договорено так. Если к осени Айка встретит и полюбит другого парубка, я не буду возражать их браку. В ином случае, она будет выдана за Данияра.

От слов отца Иста замерла. Руки ослабли, сердце бешено заколотилось о ребра, а в венах за пульсировала кровь. Ей хотелось закричать на отца, упасть на колени, умолять, биться челом об пол, лишь бы он изменил решение.

— Почему так? — прокашлявшись спросила дочь.

Где-то там глубоко она уже знала ответ, только боялась его признать.

— Не смотря на мою глубокую любовь и привязанность к вам, есть обычаи, которые надобно соблюдать. От тебя я не жду подобного, только потому, что дал своей матери слово — не решать твою судьбу. И покорно выполняю его. Так и ты будь добра уважай мое слово.

Тон отца, как и настроение, резко сменилось. Из веселого, оно стало серьезным и грубым.

— Я вас услышала батенька. Могу идти?

Иста встала и покорно поклонилась отцу. Она не собиралась ему перечить и от того зацепилась за последнюю возможность помочь сестре.

С этого дня девушка намеренно решила водить сестру на всякие гуляния, в надежде что та повстречает милого к душе парубка, и выйдет за него замуж по своему желанию.

— Да, можешь ступать.

Тихо, она попятилась к двери, и толкнув ее спиной покинула светлицу. Чувствуя, как стены начинают давить на нее, Иста быстро выбежала во двор чтобы отдышаться и остыть.

Теребя пояс от юбки, в ее голове возникло желание укрыться в конюшне. Зайдя внутрь, Иста обнаружила что из людей не было ни души. Не став никого звать, она тихо углубилась дальше по коридору пока не нашла свою лошадь, стоящую в стойле, и смачно жующую сено. Это была молодая кобыла черной масти по имени Чернава.

— Вот ты где моя красавица, — поглаживая нос лошади прохрипела Иста, — извини, забыла принести тебе угощения.

Не довольно заворчав, Чернава продолжила жевать. Наблюдая за ней, девушка медленно прошла внутрь и облокотившись на стену, сползла вниз. Присев на свежую, чистую подстилку из сена, заплакала. Кобыла перестав жевать, медленно и аккуратно развернулась и начала тыкаться носом в лицо девушки, намочив ей щеку. От подобной ласки, Иста тихо засмеялась.

— С тобой даже и не поплачешь, — поглаживая кобылу между ушей тихим голосом прохрипела она, — хорошо тут у тебя. Бронислав смотрю тебя разбаловал. Ты у него в любимицах.

В ответ лошадь довольно зафыркала.

— Ох, Чернава, как бы мне хотелось взобраться на тебя и ускакать от сюда далеко-далеко, за речку в лес. Отстроить себе избоньку и жить в спокойствие и одиночестве.

На последнем слове кобыла снова ткнулась носом в щеку Исты.

— Извини, не одиночестве конечно, а вдвоем с тобой. Так лучше?

Лошадь довольно кивнула мордой.

— Выти замуж…Бабушка всегда знала, что я не смогу примирится с такой судьбой… Дай сердце волю — заведет в неволю…

Замолчав, она стала вспоминать тот злополучный вечер. В ее памяти навсегда остался этот пронзительный вой, который она слышала той ночью, когда мама навсегда исчезла. Айка тогда была еще совсем малышкой, Иста успела спрятаться с ней на полати, и крепко прижимая к себе судорожно ждала утра не сомкнув глаз. Н рассвете, вернувшись с города, их нашел отец. Прижимая к груди дочерей, он горько плакал. Долго Казимир не мог смириться с пропажей жены. Исте было больно наблюдать за стенаниями отца и видеть печаль в его глазах. Особенно, когда он смотрел на нее. Она знала, что похожа на мать, и от того ей было еще больнее за него. Ее пугала насколько может быть сильной любовь, чтобы даже после стольких лет не забыть те чувства.

— Знаешь, а может оно и к лучшему? Может я зря расстраиваюсь? До осени еще далеко…

— Не дальше чем ты думаешь.

Услышав знакомый голос Чернава стала разворачиваться обратно, радостно фыркая. Вставши и отряхнувшись от сена, Иста увидела Бронислава.

Он был старше нее на три года. Выше на пол головы, широкоплечий, с пшеничного цвета волосами, и длинной бородой. Фигурой напоминал большого медведя, с значительными мускулами. Парень обладал редким цветом глаз, светло-карий с зелеными вкраплениями. Его взгляд часто вводил ее в ступор. Она неоднократно забывала, о чем хотела сказать и путалась в словах. Из-за этого Иста редко, когда держала с ним зрительный контакт. Стараясь не смотреть ему в лицо, рассматривала одежду.

Невзирая на работу в конюшне, на удивление, его белоснежная рубаха всегда была чиста, и на штанах не оседало ни одной пылинки. Иста могла бы подумать, что Бронислав отлынивает от работы и отсиживается где-то в углу, но нет. В окно своей комнаты она часто наблюдала, как он рубит дрова, чистит конюшню, выгуливает лошадей, помогает другим