Вопрос времени. Часть 1 - Мэри Калмз

Я бросился на землю, он наступил на меня, потом кто-то еще пнул меня, а потом меня дернули за руку так сильно, что я подумал, что у меня вывихнуто плечо. Снаружи кто-то поднял меня на ноги и вытащил на улицу, где стояло около сотни полицейских машин, повсюду мигали фары. Было холодно, и я отметил это раньше, чем все остальное. Раздались выстрелы, и меня снова повалили на колени на землю. Я потерял равновесие, потому что меня толкали и толкали, а потом кто-то накрыл меня курткой, которая весила около тысячи фунтов. Я упал на спину, и Джордж оказался на мне, облизывая мое лицо, пока я пытался отдышаться. Я был без сил, и когда я наконец схватил собаку и обнял ее, чтобы она остановилась, я понял, что надо мной стоят четверо мужчин.

Ни один не выглядел довольным. Один парень, в частности, выглядел так, будто хотел задушить меня прямо посреди улицы.

– Два года работы под прикрытием провалились за несколько секунд, – ледяным тоном сказал он мне.

Что ответить?

– Простите?

– Кто ты, блядь, такой? – огрызнулся он. Этот хмурый взгляд казался неизменным.

Я дважды кашлянул. Ребра болели.

– Джори Кейз.

– Что ты здесь делаешь, парень? – огрызнулся один из остальных.

Я попытался вдохнуть побольше воздуха.

– Я пришел за собакой, – сказал я им, и это было все, что я мог объяснить. В тот момент это казалось таким пустяком.

– Собакой?

Выражение их лиц было бесценным, и даже лежа на асфальте мне пришлось улыбнуться.

****

Если бы я не смотрел так много телевизор, реальная жизнь не была бы такой разочаровывающей. В общем, я ожидал увидеть комнату для допросов из сериала «Закон и порядок», а на деле все оказалось совсем не так.

Здесь было не темно, а очень даже светло, а металлический стол был прикручен к полу. Стулья были холодными и металлическими, без каких-либо накладок, и в них не было ни атмосферы, ни характера, о котором можно было бы говорить. Все было откровенно пресно, и поэтому мне было скучно. Я приложил к затылку пакет со льдом, выпил «Спрайт» для желудка, который затошнило, когда закончился адреналин, и взял ручку и бумагу, чтобы записать все, что запомнил. Я пересказывал увиденное множеству разных людей десятью разными способами. Когда Анна пришла за Джорджем, меня к ней не пустили.

В ту же секунду ее увезли в безопасное место. Я не мог их винить. Я тоже не хотел, чтобы она пострадала. Я опустил голову на сложенные руки, когда дверь открылась. Столько людей входило и выходило, что я даже не поднял глаз.

– Мистер Кейз.

Я перевернул голову набок и понял, что вернулся детектив Сэм Кейдж. Он, как я решил, ненавидел меня больше всех. Я испортил его тайное расследование своей потребностью в спасении. Ему и его коллегам-детективам пришлось выйти из укрытия, направить оружие на Брайана Майнора и спасти меня.

Единственной удачей за всю ночь было то, что Брайан действительно хладнокровно убил человека, и у них был свидетель этого... я. Он собирался сесть в тюрьму надолго. По их словам, это было так же хорошо, как рэкет, взяточничество, шантаж и вымогательство. Убийство первой степени имело свой срок, который их устраивал.

– Сядьте и посмотрите на меня.

Я поднял голову и откинулся в кресле, глядя на него. На нем уже не было кевларового бронежилета, теперь он был одет в рубашку и галстук. Он пытался изобразить из себя мягкого полицейского детектива, но я на это не купился. Я уже видел в нем зверя. Остальные - высокий, но лысеющий капитан, его смуглый напарник восточно-европейской внешности и двое других, похожих на мальчиков с плакатов для морской пехоты, - все они были приятнее детектива Кейджа. Я хотел, чтобы в комнате со мной был кто угодно, кроме него.

– Мистер Кейз, вы...

– Что это за пистолет? – спросил я, указывая на его кобуру.

– Что?

– Что за пистолет?

– А что?

Я пожал плечами.

– Мне просто интересно.

– Это «Глок 22».

– Хорошо, – зевнул я, испустив глубокий вздох. Этот обмен фразами занял, наверное, полторы секунды. Что было следующим на повестке дня?

– Расскажите мне о себе, мистер Кейз.

Я снова посмотрел на него.

– Что вы хотите знать?

– Откуда вы родом?

– Из Кентукки, – ответил я. Обычно я говорил «из Лос-Анджелеса» или «из Майами», просто чтобы звучало погламурнее, но решил, что он хочет знать правду, ведь он офицер полиции и все такое.

– Как давно вы живете в Чикаго?

– Я переехал сюда, когда мне было семнадцать.

– Вы сбежали из дома?

– Нет. Я закончил школу, когда мне было семнадцать. Мой день рождения в январе, поэтому я начал учиться в четыре года, а не...

– Мы можем двигаться дальше?

Грубовато.

– Ну?

– Грубовато? – сказал я вслух, вместо того чтобы подумать об этом в голове.

– Извините, продолжайте.

– Неважно, – огрызнулся я. Ненавижу, когда меня застают за болтовней перед людьми, которым на все наплевать. Это было неприятно.

– Просто говорите уже, извините, что прерываю.

Он не сожалел, но я решил, что если буду ждать искренности, то просижу здесь очень долго. Лучше было просто оставить все как есть. Какое мне было дело до того, волнует его это или нет?

– Ладно, я приехал сюда, нашел работу и с тех пор здесь работаю.

– Ага. И что, ваша семья все еще там, в Кентукки?

– Нет, – выдохнул я. – Была только моя бабушка, и она умерла, когда мне было десять.

– А где ваши родители?

– Понятия не имею.

– Вы понятия не имеете, где ваш отец.

Он сказал это так, будто не верил.

– Нет. Я вообще не знаю, кто он такой. В моем свидетельстве о рождении это даже не указано, а моя мать ушла, когда мне было три месяца или что-то вроде того. Ее звали... Мэнди, но это все, что я могу вам сказать. Она никогда не возвращалась, так что я никогда ее не видел.

– Понятно. Значит, вас воспитывала бабушка, а когда она умерла, что?

– Я попал в приемную семью.

Он посмотрел прямо на меня.

– Какие-нибудь ужасные истории?

– Нет, мне повезло. С