Салочки с генеральным - Ярослава Бекетова

Всё тело горит, конечности не слушаются, моё сознание то проясняется, то снова мутнеет.

Мужчина поднимает голову, считывая мои ощущения, после чего принимается за другой сосок.

Непослушными пальцами цепляюсь за короткие волосы начальника, причиняю боль. Он не реагирует. Появляется желание оторвать его бестолковую голову и вытрясти из неё похотливые мозги, однако мои руки вновь перехватывают.

Глаза застилает пелена новых слез, когда директор в спешке размещается между моих ног, принимая удобную для себя позу, затем переносит свой вес на одну руку, другой сдёргивая расстегнутые брюки вниз вместе с трусами, высвобождая толстый возбуждённый член.

Весь ужас положения отражается на моем бледном обескровленном лице. Я готова скатиться в настоящую истерику.

Глаза Марка Григорьевича лихорадочно блестят, брови грозовыми облаками нависают над ними, а беспорядочный ёжик волос дополняет сцену сумасшествия. Воздух резкими толчками покидает мощные лёгкие мужчины, обдавая меня жарким дыханием.

— Кира… Прикоснись ко мне, — тихо сипит он.

Зажмуриваю глаза, прикрыв их для надежности ещё и ладонями. Как маленькая повторяю про себя: "Он не тронет. Не заставит".

— Кира… — выдыхает хрипло, полностью закрывая меня своим телом, но продолжая удерживать вес на одной руке, — пожалуйста, девочка моя, дотронься.

Крепкими пальцами сжимает мою ладонь и осторожно смещает её между нашими телами вниз. Когда пальцы касаются члена, одергиваю руку, будто получив ожог. Марк Григорьевич настойчиво перехватывает её и с силой прижимает к себе. От этих тактильных ощущений — горячего твёрдого мужского органа в руке — становится не по себе. Длинные крепкие пальцы обхватывают мою ладонь сверху, после чего обе наши руки синхронно задают один темп.

Он учит меня… Нет. Даже мысленно не хочу давать характеристику этому действию.

— Ещё. — босс мягко подталкивает к самостоятельности, убирая свои пальцы и прекращая помогать.

Почувствовав свободу, тут же одергиваю кисть, за чем следует недовольный рык директора.

— Савина… — Привычная маска злости искажает его лицо. — Верни руку на член и подрочи мне.

От шока мои глаза расширяются и становятся похожи на два блюдца.

То, что директор приказывает сделать ему… Звиздец — вот что это!

Пока я одуреваю от наглой пошлости чокнутого начальства, оно решает сменить тактику.

— Бл*дь, какая непокорная! Даже под… — не договорив, босс мгновенно переворачивает меня на живот и оседлав вдавливает в кровать.

Скребу пальцами, комкая темно — синюю ткань мягкого покрывала под собой, реву от бессилия, пока мужчину трясет от нестерпимого желания.

Колготки вместе с трусиками рваными кусками содраны с тела. Оказалось, это особая категория боли.

Для чего я родилась женщиной? Чтобы чувствовать себя раздавленной сто килограммовой тушей, без шанса победить?

Хватка мужчины ненадолго слабеет, затем следует обжигающий поцелуй в район позвоночника, отчего я дергаюсь, как от пощёчины. Горячие губы проходятся по каждому позвонку до самой шеи, где впиваются в кожу, оставляя засос.

— Я тебя съем, — насмешливо раздаётся сверху.

Пошла жаришка

Резким нетерпеливым движением раздвигает мои ноги и уверенно располагается между ними.

Гранитные плиты мышц намертво придавливают меня сверху.

Из-за головокружения, уже практически вижу вертолёты. Молюсь, чтобы босс быстрее закончил и оставил меня в покое.

— Мать твою, нельзя тебя трахать в таком состоянии. Никак нельзя… — агрессивный шёпот теряется в нецензурной брани: — Бл*дь, я сошёл с ума.

Марк Григорьевич грубо подхватывает меня под живот и, направив пальцы вниз, позволяет себе то, что до него не делал ни один мужчина.

От медленного ритмичного давления на клитор меня бросает в жар, к животу приливает тепло, но моему палачу мало. Сместив кисть ниже, босс как обезумивший, начинает растирать девственный вход подушечкой среднего пальца, срываясь на неглубокие проникновения.

Протяжно вою. Это невозможно вынести. А если бы он не опоил меня? Я могла бы противостоять сильному взрослому мужчине, нацеленному получить секс несмотря ни на что? Нет. Конечно, нет. И сама мысль об этом вселяет ужас. Он всё — равно изнасилует, сделает это, а мне как потом жить? Не выдержу.

Мужской палец, оказавшийся во мне на одну фалангу, приходит в движение, совершая ряд грубых рывков.

Мои всхлипы только сильнее возбуждают насильника. Учащенно дыша, он придавливает меня сверху всем своим весом, неистово толкаясь горячим твёрдым членом в поясницу.

Всё выглядит слишком нереально, как сон, который по ощущениям длится бесконечно. Но внезапно начальник делает рывок и со всей силы вжимается в моё обмякшее тело. Затем глухо стонет, щедро заливая семенем спину и ягодицы. А я теряю сознание.

Если голова болит, значит она есть

Марк

Надо же, не сдержался.

Всё, что требовалось в тот вечер: сделать так, чтобы Кира после "кофе" проснулась голой в моей постели, а дальше, дело плевое. Предложил бы секс на постоянной основе. Не согласится на долгосрочные "свидания" — пригрожу увольнением по статье.

Самому смешно. Девчонка морозилась с первого дня трудоустройства. Так что, кого и надо по статье, так это меня, причём по уголовной. В темницу, бл*дь, на пожизненное с фоткой Киры на стене камеры, чтобы скрашивала одинокие ночи заключённого.

*злорадный смех*

По стечению обстоятельств мне самому пришлось проводить собеседование зелёных студентов для отдела аналитики продаж в Медфарм. Ректор универа — старый друг моего отца — просил за своих учеников. Так что доверить такое дело кому — то другому было невозможно. Кира очутилась в числе пяти лучших выпускников. Я взял всех. Раскинул их по отделам в качестве помощников. Там видно будет.

Замотанная в строгий костюм Савина попала в центр моего внимания. Ткань брюк обтягивала её округлые бедра, хотя крой этого не предполагал. Природа щедро наградила девочку шикарной попкой, выделяющейся на фоне тонкой талии. Никогда не думал, что меня переклинит на чьей — то пухлой заднице.

Два месяца кружил орлом над этой неприступной девочкой. Савина оказалась отмороженной напрочь. Мало того, что не обратила на меня свое царское внимание, так в целом делала вид, что её мужчины не интересуют. Конечно, зачем молодой, красивой, свободной от отношений девушке секс?

Представляю, как все ржали с моей перекошенной рожи, когда муштровал Киру за любую оплошность. Вызывал в кабинет не один раз, но наша недотрога обзавелась защитниками в лице оборзевшей заведующей отдела аналитики и её подруг из кадров. Дурдом.

Препарат, который дал девочке, был безопасен. Я не собирался проводить опыты на живом человеке или тем более убивать, все — таки я — врач. Правда, без диплома.

В какой момент всё пошло не по сценарию? Наверное, после лицея. Ведь вместо престижного столичного