Непристойное предложение. Вырезанные сцены - Ника Цезарь

– Кто тут у нас такой шалунишка? – пробормотал Персей, прикусывая мою шею у основания так, что наверняка останется след. – А, крошка?

Маг не дал мне ответить, его губы жадно накрыли мои. Ворвавшийся язык вновь выбил из меня стон наслаждения. Он двигался в порочном танце, заставляя меня крепче хватать его за шею и притягивать к себе. Я стонала, двигаясь к нему навстречу, с новой силой обхватывая напрягшийся член.

Резко прервавшись, он лизнул меня в губы, широко улыбаясь.

– На этот раз работать будешь ты, крошка, – хрипло проговорил мужчина, унося в спальню, но так и не выйдя из меня.

Персей довольно щурился хмельными глазами, в то время как я крепко прижималась к нему и осознанно тёрлась острыми сосками о грудь. Я жаждала продолжения, и вынужденная задержка меня не радовала.

Его глаза вновь потемнели, а хищный оскал говорил, что меня накажут. Но это меня не остановило, я радостно ответила зеркальной улыбкой и прижалась губами к его шее, жадно прикусывая кожу.

В этот раз мы расположились на кровати. Не разрывая связи, я стянула через голову порванное платье, – хорошо, что оно держалось на честном слове, – в то время как он лежал подо мной и жадно блестел глазами, любуясь моей грудью. Его руки моментально взметнулись вверх, жадно сжимая её.

– Надеюсь, крошка, ты хорошая наездница, – хрипло выдохнул он, напрягая член, одновременно с тем, как его пальцы болезненно ущипнули соски, слегка их прокрутив. Острое наслаждение выгнуло мою спину, заставив качнуть бёдрами.

Мужчина закусил губу, наслаждаясь моими неторопливыми движениями. Я то опускалась, то поднималась, то крутила попой, задевая чувствительный бугорок, ища ритм и наслаждение. Набухший клитор приятно тёрся о его кожу, заставляя меня судорожно вздрагивать.

Неспешные движения зачаровывали, как и жадные глаза, что с восхищением ласкали мою грудь и бёдра. Но и руки не оставляли меня, направляя в движениях. Я качалась на волнах желания.

Прикоснувшись к груди, он принялся нежно поглаживать кожу, массируя набухшую плоть, но не касаясь сосков, дразня, заставляя меня рычать от возмущения, в то время как его глаза горели восторгом.

Опустив обе руки мне на бёдра, Персей стал наращивать темп движений, не спуская жадных глаз с колышущейся груди, а потом резко сбил скорость, стоило мне только почувствовать приближающуюся волну наслаждения, заставив обиженно захныкать. Даже сейчас он умудрялся контролировать ситуацию, что злило меня.

В нетерпении я извивалась, выгибала спину, желая немедленно ускориться, но он продолжал сдерживать меня, довольно усмехаясь. Его руки властно взметнулись к груди, с наслаждением её сжимая и скользя большим пальцем по ареолам.

– Перси-и-и… – возмущённо всхлипнула я, на что он только шире улыбнулся, довольно опрокидывая меня на кровать.

– Какая нетерпеливая у меня крошка, – усмехнулся он, закидывая мои ноги к себе на плечи, – смотри на меня! – рыкнул он.

Его глаза завораживали огнём, не давая и малейшего шанса отвернуться. Персей двигался сильными размашистыми толчками, задевая точки, о существовании которых я даже не думала, выводя мои эмоции на новый уровень. Как будто со стороны я слышала свои участившиеся стоны, видела, как мои руки безуспешно пытаются зацепиться за мужчину, а после мечутся по постели.

Его скулы заострились, пока он упрямо вбивался в меня, подводя к яркой разрядке, которую я ощущала, как огненную волну, зарождающуюся где-то в глубине, и неумолимо на меня надвигающуюся.

Капли пота, словно бусинки, сбивались на лбу, а после медленно текли по его лицу, сквозь туман я видела, как его глаза покрываются пеленой наслаждения, как учащается его дыхание и дрожат руки.

Кажется, в этот раз оргазм накрыл нас одновременно, заставив дрожать, пока мышцы сжимались, разрядами разнося удовольствие по всему телу.

Медовый месяц

Персей Сандерс

Ритмичный шум прибоя вместе с солёным запахом моря наполняли комнату. Лёгкий бриз тихо шелестел белоснежными занавесками, предназначенными больше для красоты, чем чтобы скрывать нас от случайных любопытных глаз.

Пляжный домик располагался в отдалении и был окружен пышной зеленью и яркими ароматными цветами. Здесь не ходили горожане и не бывали случайные отдыхающие. Серьёзный охранный контур установленный вокруг дома, захватывал даже часть моря. Дело рук ещё моего прадеда, что так же, как и я, проводил здесь медовый месяц.

Домик состоял всего из трёх комнат: кухни, небольшой гостиной и огромной спальни с широкой удобной кроватью, камином и большой ванной, что располагалась тут же около окна, чтобы, нежась в ней, можно было любоваться садом и плещущимися волнами.

Это место никогда не знало топота детских ног, только стоны удовольствия. В нашей семье к нему обращались влюблённые, желающие насладиться компанией друг друга в уединении.

Медовый месяц… это сочетание слов вызвало у меня довольную улыбку и отозвалось сладким предвкушением, в то время как мерцающие магические светляки мягко освещали наши сплетённые усталые тела. Ещё буквально десять минут назад комнату наполняли громкие стоны, срывающиеся с губ. До сих пор резкий солоноватый запах секса наполнял мои лёгкие.

Сейчас Джемма дремала на моём плече, а я задумчиво чертил пальцем круги по бархатистой коже её спины, разрываясь между желанием пошалить на пляже или же нежно разбудить свою крошку. Медовый месяц скоротечен, упускать время не хотелось, тем более, что я никак не мог ею насытиться. Жгучее желание обладать женой, казалось, ни капли не ослабевает, а наоборот, усиливается, оттого решение разбудить её нравилось мне всё больше и больше. Ей понравится, она будет благодарна… Фантазия моментально нарисовала в голове образ склонившейся надо мной в благодарностях жены, чьи алые губы осыпают поцелуями кожу. И вот она медленно опускается всё ниже и ниже, пока её ротик не обхватывает в ласке мою восставшую плоть…

Сомневаться я не привык, и мои прикосновения стали более настойчивыми. Высвободившись из её нежных объятий, я стал прокладывать дорожку влажных поцелуев, особенно уделив внимание груди. Она ещё спала, а её тело уже отзывалось на нехитрую ласку. Соски затвердёли, а груди налились в моей руке. То посасывая, то покусывая две вершинки, я постепенно стал спускаться ниже, осыпая поцелуями-метками её гладкое тело, проведя языком по нежной впадине пупка и, наконец, достигнув желанной цели.

Джемма тихо постанывала, качаясь на волнах удовольствия между сном и явью, при этом её тело было податливо и с радостью раскрывалось мне навстречу. Проведя ладонью по её гладкому лобку, я с