Изумрудный бал.Воздушный поцелуй. Декан, на выход! - Джулия Поздно

Это же надо было мне так влипнуть!

И так как время до факультатива с деканом у меня еще оставалось, я решила вернуться в общежитие и поговорить со своим питомцем Шквалом.

– Чего это ты вернулась? – моргнула черепаха, лениво переползая на соседний камень. – Лекции прогуливаешь?

– Тебе Малика передала презент – креветки, – я приблизилась к аквариуму и достала из сумки небольшой прорезиненный мешочек. Затем запустила пальцы в его содержимое и посыпала камень сушеным веществом.

– Я такое не ем… Что это за неопознанная крупа? – буркнул питомец и снова моргнул.

– Это должно быть вкусно, попробуй.

Шквал с недоверием шлепнул своей перепончатой лапой по той самой смеси.

– Сама слизывай с камня, тоже мне, нашла свинью в моей морде.

– Какой ты привереда, – я фыркнула, обидевшись. – У меня, может, жизнь идет под откос, а тут ты, нет чтобы сказать спасибо. Выпендриваешься.

– Ох, смотри, какая нежная. Подумаешь. Пока ты страдаешь, твоя магия нестабильна – и может произойти много всякого дурного.

– Уже произошло… – тяжело вздохнула и опустилась на стул, стоящий рядом с аквариумом.

– Камень вынь и сполосни, нечего мне тут воду мутить. У тебя есть таз?

– Я могу у водников позаимствовать, а зачем?

– Нальешь воды и будешь меня кормить в нем, а потом вернешь обратно в мою чистую и прекрасную воду.

И я вот посмотрела на него так, видимо, совсем глупо, что он лишь моргнул и добавил:

– Тебе же будет легче, пока ты тут страдаешь от своей неразделенной любви, меньше мороки по уходу за мной.

– Ты же магический, какой за тобой такой уход?

– Поверь, мы ничем не отличаемся в остальном от других своих сородичей. О тебе же думаю, ну, и о себе… Ты вот сколько дней как со мной?

– Я не помню, не считала.

– Вот именно, потому что ты забыла обо мне.

– Неправда!

Я попробовала запротестовать и возмущенно кинулась доказывать обратное.

– Правда, и поверь, если бы не подозрительный подарок Малики, так бы и не вспомнила. Я магическое существо, все чувствую. Чего не скажешь о тебе, какой-то недомаг.

– Эй, я бы попросила все-таки. Этот недомаг поборол настоящую пуму в желании воссоединиться с тобой.

– Опять врешь, Лидэрия.

– Я не Лидэрия, – снова тяжело вздохнула и положила подбородок на сложенные в локтях руки. – Это имя я придумала, в другом мире мама меня называла…

Шквал сполз с камня и плюхнулся в воду, активно работая лапами.

– Ты сейчас в Ильссарре, а то прошлое уже пора забыть, не нужно оно тебе.

– Ладно, я так понимаю, разговора у нас не получится, пока я тебя не посажу в таз. Договорились.

Я быстро сбегала к знакомой адептке с водного факультета. Она, конечно, была удивлена, зачем мне потребовался таз днем, но отдала его благодушно во временное пользование.

Я попыталась выловить Шквала сначала руками, но он ускользал всякий раз, когда мне практически удавалось ухватиться за его скользкий панцирь.

– А попробуй применить свою магию, – подсказал мой питомец.

Я прислушалась к себе. А ведь Шквал прав, в воде тоже был воздух при определенных условиях. Нагреть воду я не могла, чтобы искусственно преобразовать воздух, да и тем более я не планировала черепаший суп…

Поэтому я просканировала магический фон. А так как вода для Шквала была относительно теплой, при взаимодействии просто вытолкнула его, бросив в таз.

– Больно… – возмутился питомец.

– Ты сам предложил, и если бы не уплывал, то я бы тебя аккуратно положила в таз, а теперь так, как вышло. Не жалуйся.

– Эх, чего не вытерпишь ради вкусной еды. А ты сообразительная, поэтому с боевой тактикой справишься, магистру Домиасу просто неохота возиться с отстающими.

– Ага, а у декана Дейтерро времени вагон. Как считаешь, зачем ему это?

– Ну… – в задумчивости изрек Шквал. – Клейк не может упустить возможности, чтобы поднатаскать адептов в боевом искусстве.

– Но наша магия – это всегда только оборона и защита. Все основы и теории говорят об этом.

– Каждый маг – уникальный в своем роде, несмотря на то, что у всех есть сходные силы и необходимые ресурсы. Клейк не исключение. Он превосходный воздушник, один из лучших в своем роде. Ему всегда мешали только молодость, взрывной характер и горечь поражений.

– Выходит, что магистр Домиас просто принципиально не желает возрождать в нас боевой дух, но статус магистра обязывает?

– Именно. На сегодня ликбез, Лидэрия, окончен. А теперь корми меня и даже можешь почесать мне шею.

– Кормить буду, а чесать будешь себя сам.

Кивнула и затем высунула язык.

– Жестокая… – уныло проговорил Шквал и открыл свой клюв.

***

– Приветствую, адепты. Сегодня наше первое дополнительное занятие по «Боевой тактике и управлению магией воздуха».

Клейк летал вперед-назад на своей воздушной сфере, уверенно держа спину.

– Приветствуем, магистр Дейтерро, – заголосили мы синхронно.

– Все мы понимаем, по какой причине каждый из вас оказался на этом занятии. Несдача экзамена у магистра Домиаса. Все так?

Я же смотрела на его широкие плечи, загорелую шею, волевой подбородок, в красивые карие глаза. Наблюдала за тем, как в момент его разворотов играют бугристые мышцы, напоминающие тугие канаты.

– Так, магистр Дейтерро.

И пока декан занимался вводной частью занятия, я не выпускала из своей руки кристалл-накопитель. Потому что боялась, что, как только выпущу камень из рук, моя магия сдаст меня со всеми потрохами.

– Адептка Унфри! – гаркнул грозно декан, что я тут же вытянулась по струночке. – Выйдите из строя.

Я вздрогнула.

Называется, почувствуй себя на магическом плацу при боевой выправке служивого, к которым, вероятно, так привык за время своей боевой деятельности Клейк.

Я осторожно шагнула вперед и испуганно уставилась на магистра, свой предмет обожания.

– Вы слышали, что я сейчас сказал?

– Конечно, – я активно закивала и глаза сделала при этом честные-честные.

– Повторите.

– Что?

Как ему в голову вообще могло прийти подобное, а главное – зачем. Вот как мне теперь выкручиваться? Я ведь стояла, держала накопитель и совершенно не слушала его, потому что залюбовалась им же. Но признаться в этом я никак не смела, хотя отсчет времени уже пошел, как только я покинула кабинет психолога.

– Вы с нами поздоровались и сказали о том…

И вот тут такая оглушительная тишина в моей голове, ничего больше не слышала. Самой от себя противно, это же надо было так втрескаться в декана, что мозги потекли, словно расплавленный сыр.

– О чем я говорил?

Кому-то из адептов стало меня жалко, и по мере возможностей он мне стал