Пламя в моем сердце - Рита Трофимова

В ответ на безмолвную угрозу, Филипп улыбнулся шире и стойко выдержал взгляд властной родительницы.

— Я уже иду, мама, — занервничала Лина.

Марта, постояв минуту, с грозным видом скрылась за дверью.

— Ну вот зачем ты так? — Лина неохотно отстранилась. — Теперь она всю ночь не уснёт.

— Пусть привыкает, — подмигнул ей Филипп.

* * *

На прощание он коснулся губами уголка её губ, почти невесомо, невинно, но этот обжигающий поцелуй был обещанием чего-то большего. Даже сейчас, когда Лина вспоминала о нём, по телу пробегала сладкая дрожь. Это были незабываемые ощущения, от которых сбивалось дыхание и сердце колотилось как чумное.

Всю последующую неделю они переписывались эсэмэсками, а ночью созванивались и вели долгие беседы. «Твой Док», — светилось на экране телефона. Фил первый нашёл её «ВКонтакте» и добавил в друзья — его страница была засекречена. На аватарке бледнело лицо какого-то мрачного мема, и имя было неброское, даже смешное — Lavriс. Совсем как «мюмзик в мове». Улыбаясь, Лина припомнила строчки из любимой сказки «Алиса в стране чудес». «Лаврик? — размышляла она. — Ну да, конечно, Лаврик. Тётя Мариночка носила фамилию Лаврова, не потому ли такой забавный и ласковый ник?»

Лина вздрагивала от каждого входящего оповещения, каким-то шестым чувством предугадывая эсэмэску от Фила. Он присылал ей любимые треки групп, красивые, тревожные, даже немного трагичные. Как ни странно, Лина быстро прониклась его музыкой, она волновала её до слёз, пробиралась под кожу горячими мурашками и заставляла сердце биться с удвоенной силой. Список любимых песен рос день ото дня, и вскоре весь её плейлист был заполнен музыкой Фила.

Оба — и Лина, и Фил — были словно на одной волне. Он понимал её с полуслова, она — его чувствовала. Спать совсем не хотелось, напротив, эмоции переполняли её, и жажда общения не утолялась. Лина засыпала на рассвете с раскалённой трубкой в руке, но в девять уже поднималась с постели, чтобы не вызвать подозрений бдительной Марты, и включалась в работу по дому. А от Филиппа уже висел с десяток непрочитанных сообщений. Лина беспокойно вздыхала — складывалось впечатление, что он не спит круглые сутки.

— Филипп, — как-то спросила его Лина, — а ты когда-нибудь спишь?

— Я бы, наверное, несколько лет жизни отдал за одну только ночь полноценного сна, — с какой-то безысходностью в голосе ответил он, и душу Лины будто огнём опалило.

— Это всё из-за таблеток?

— Да. Злоупотребление чревато. Сам виноват, придурок.

— Всё будет хорошо. Я знаю! — Лина смахнула набежавшие слёзы, борясь с подступающим к горлу колючим комом.

— Мне бы твою уверенность, — усмехнулся Филипп.

К концу недели градус их общения заметно понизился. Теперь в интонациях Фила всё больше сквозило уныние, голос становился бесцветным и тихим, но Фил ни на что не жаловался. Лина увлекала его беседой, он будто оживал и снова включался в разговор и даже умудрялся шутить и смеяться, вот только смеялся он больше над собой, а шутки были едкими и злыми. Звонки стали реже, а разговоры короче. Лина сама набирала номер Филиппа и терпеливо ждала ответа. Разве она могла предположить, что наступит момент, когда Филипп перестанет снимать трубку, а вскоре и вовсе исчезнет из сети? Лина не смыкала глаз по ночам. Всё чаще её посещали тревожные мысли о том, что он не справился, не смог сдержать обещания и снова вернулся к пагубной привычке. Или же вновь схлестнулся с Олькой, такой удобной и беспринципной, прикрывающейся любовью «во благо», готовой по первому требованию выдать дозу смертельного яда. Временами на Лину накатывала обида. «Но почему, Филипп, почему ты так поступаешь со мной?» — снова и снова повторяла она в пустоту.

Ей остро не хватало его, и она чувствовала себя несчастной и обманутой. Время будто зависло, но Лина старалась не поддаваться собственным страхам. Она тосковала под треки Фила, проживая моменты последней с ним встречи. «Вelieve in me…» — пел приятный голос парня, и Лина удивлялась той созвучной эмоции, что слышалась в песне.

— Я верю… я верю тебе, верю в тебя, Филипп, — упрямо повторяла Лина врезавшиеся в память строчки. — Только, пожалуйста, позвони!

* * *

Всю ночь Лина ворочалась в постели. Безрадостные мысли о Филе не давали уснуть. Разве может она уехать, оставив друга в беде, уехать и развлекаться на полную катушку. Лина металась по комнате, и думала, думала. Решение — остаться в Москве далось ей нелегко. При одной только мысли, что ей придётся расстроить мать отказом, сердце леденело и ухало в пятки. Хотя, рассказать матери правду про Фила было смерти подобно.

«Мама, Филипп зависимый, и его нужно спасать! Я должна быть с ним! Без меня он не справится!»

Лина зажмурилась, представив на секунду потрясённое, застывшее в недоумении лицо Марты. Разве она способна понять такое? Ох нет, наверняка устроит скандал, будет давить, умолять, шантажировать… или, ещё того хуже, останется в Москве и будет контролировать каждый шаг. Нет, нужно срочно придумать другую причину!

За завтраком Лина вяло ковырялась в тарелке, ругая себя за слабость и нерешительность. Бездействие — худшее из зол! Нужно во что бы то ни стало побороть сомнения и перешагнуть страхи.

Лина чувствовала сердцем, что Филу приходится несладко. Иногда ей казалось, будто она вжилась в его шкуру, и ощущает тревогу и страх, боль, почти физическую и изматывающую. Словно в подтверждение мыслей, Лину бросило в жар, горло сдавил тошнотворный ком, и внезапно всё вокруг стало черно́. Лина потёрла виски, постепенно приходя в себя и отодвинула тарелку.

— Ты опять ничего не съела! — упрекнула её Марта. Всё это время она сидела напротив Лины и делала вид, что смотрит телевизор. — Да что с тобой такое?

— Всё нормально, мама. Просто не хочется. — Лина поднялась из-за стола и попыталась обойти мать, но та подскочила следом и, уперев руки в бока, заслонила собой проход.

— Да на тебе лица нет! Ну-ка говори, что стряслось!

— Просто я не выспалась, — замялась Лина, осторожно подбирая слова, в груди будто струна натянулась.

— Это всё нервы, концерты и экзамены, — не дослушав, перебила её Марта. — Ты слишком переусердствовала с занятиями, дочка. Надо бы сменить обстановку, развеяться и больше отдыхать. Ну ничего, ничего, осталось каких-то три дня до вылета, а там…

— Мама, я думаю, что поездка в Германию сейчас не