Отвергнутая жена дракона. Второй шанс для попаданки - Чинара

Должно быть, это память тела продолжала подкидывать реакции прошлой хозяйки.

Это, безусловно, очень мило с его стороны, но та женщина меня не предупреждала о подобных эффектах.

Она лишь сказала, что в новом мире… не будет легко. Но все может сложиться намного лучше, чем на Земле.

Именно так звучали слова хозяйки небольшой кондитерской, где я спряталась, убегая от дружков старшего брата, проигравшего меня в карты.

Когда амбалы ворвались в квартиру, первой моей мыслью было, что они ищут Влада. Что он снова, в очередной раз, вляпался в темную историю, и мне нужно немедленно бежать его спасать.

С тревогой спросила у них, где он и все ли с ним в порядке. Заверила, что готова заплатить выкуп, если они назовут сумму. Я ведь уже не раз сталкивалась с подобными ситуациями.

Правда, на этот раз меня пугала мысль, что требуемых денег может не хватить.

Все, что год назад осталось от отцовского наследства, уже полностью испарилось — ушло на долги брата. Но я никогда не жаловалась.

Мы с отцом давно привыкли вытаскивать его из различных передряг, в которые он попадал с пугающей регулярностью.

Старшим из нас двоих был Влад, но я никогда особо не рассчитывала на его защиту или поддержку. Я смирилась с тем, что именно он нуждается в моей помощи.

Папа пытался объяснить Владу, что ему пора взяться за ум. Что именно он должен заботиться о своей младшей сестре, а не наоборот, и стать ее надежной опорой.

Я часто слышала их мужские разговоры за закрытой дверью.

После каждой такой беседы Влад обычно психовал. И исчезал на некоторое время. А потом появлялся с новой проблемой, требующей немедленного решения.

Перед тем, как папы не стало, они с Владом сильно поссорились. Брат ушел, оставив невысказанные обиды, и так и не смог попрощаться с отцом.

Я очень любила своего папу. Он был для меня целым миром. Он заменил мне мать, которую я совсем не помнила. Он был для меня не просто отцом, но еще и наставником, и лучшим другом.

Папа всегда, сколько себя помню, отличался удивительным оптимизмом. Он излучал свет, совсем как маяк, указывающий путь в темноте. Он учил меня, что из любой ситуации есть выход, нужно только как следует его поискать. Он никогда не унывал, не боялся трудностей, он казался мне настоящим героем, чья сила духа была подобна нерушимой скале.

Сколько себя помню, мы не жили в роскоши, не купались в золоте или бриллиантах, но и не испытывали нужды. Наша жизнь была самой обычной, как и у многих других людей.

Папа часто повторял, что счастье не в деньгах. И я всегда соглашалась с ним. А вот Влад мог с ухмылкой добавить: «Верно, бать, не в деньгах, а в их количестве». Его слова каждый раз звучали, как дерзкий вызов.

Папа только качал головой в ответ на такие высказывания сына.

Я хорошо помню, словно это было только вчера, как он улыбался и говорил:

— Никогда нельзя унывать, дочь. Ели ты начнешь грустить, то злая туча сразу же захочет испортить твое красивое платье колючим дождем. Лучше всегда улыбайся и повторяй про себя: «Все обязательно сложится самым лучшим образом». Это очень сильное заклинание, но оно действует, только если верить в него всем сердцем. Если ты будешь повторять его и верить в него, то твоя дорога всегда будет освещена ярким солнышком, и ни одна тучка не посмеет встать на пути.

— Папа, ты же меня не обманываешь? — наивно спрашивала я в детстве.

— Разве могу я обманывать свое любимое солнышко? — отвечал отец, нежно поглаживая меня по голове своей широкой ладонью.

Через пару недель после того, как папы не стало, Влад вернулся в дом.

Все свое имущество отец разделил между нами поровну. Но по какой-то причине брат был уверен, что я что-то от него прячу.

Он с холодной иронией произнёс:

— Наверняка батя оставил своей любимице гораздо больше, чем половину квартиры и жалкие пятьсот тысяч. Ты не думаешь, что ты задолжала мне, Валя? Ведь именно из-за тебя я всегда был у него на вторых ролях, как какой-то забытый пасынок.

Эти обвинения были для меня хуже пощёчин. Они ранили душу, впиваясь острыми осколками стекла.

Я знала, что в них нет ни капли правды. Отец никогда не выделял кого-то из нас, просто Влад часто попадал в неприятности.

Обида душила меня, как петля на шее. Не позволяла нормально вдохнуть. На глаза навернулись слезы. Мне отчаянно хотелось ответить брату, сказать, как он не прав, и как он смеет говорить такое сейчас, когда отец только покинул нас. Но я сдержалась. Ради отца. Ради его памяти и наставлений.

Папа всегда учил, что нужно быть выше людской злобы. Не поддаваться на провокации и не опускаться до уровня того, кто хочет тебя обидеть.

— Ты никогда не знаешь, что переживает тот или иной человек, дочка. Не знаешь дорогу его жизни. Возможно, у него сегодня был неудачный день. Обвинять всегда легче, чем прощать, но ты не ищи легких путей. Не поддавайся соблазну легкости. Легкие пути не делают нас мудрее. Они лишают нас опыта и уроков. И даже в самый ясный день мы не всегда можем понять, где просто, а где сложно. Мы всегда плывем по морю, не зная глубины.

Именно так, мысленно повторяя отцовские наставления, я оправдывала брата. Стараясь увидеть в нем не злодея, а запутавшегося человека.

Сдержав обиду, обуздав бурю в душе, я прошла в свою комнату. Достала из ящика деньги, которые сняла пару дней назад, чтобы отнести в другой банк, затем вернулась на кухню и положила их на стол перед Владом.

— Папа одинаково любил нас обоих. — произнесла я спокойно. — Но если моя часть денег поможет тебе легче перенести утрату, то забирай их. Мне не жалко.

— Ей не жалко. — хмыкнул он и бросил на меня колючий взгляд, — Посмотрите, какая благородная краля! Бати больше нет, и ты можешь перестать строить из себя нравственную девицу. Если бы ты была такой, то не наставляла бы мужу рога, и он бы не ушел к твоей подруге, оставив тебя в одиночестве.

— Я никому и ничего не наставляла. — ответила я, словно отражая удары. — И ты это прекрасно знаешь.

Влад не стал отвечать. Лишь искоса посмотрел на деньги и ухмыльнулся.

— А, я понял. — через пару минут произнес он, — Думаешь меня на понт взять?