Зачарованный чай и колючий граф - Мария Жарова

Зверь снова застонал. Слабый, беспомощный звук.

— Не двигайся, — сказала Элис, и ее голос наконец обрел какую-то твердость. — Не шевелись, я… я что-нибудь придумаю.

Она металась по магазину, хватая то одну склянку, то другую. Крапива? Бесполезно. Ромашка? Смешно. Подорожник? Не справится.

Отчаяние накатывало волной. Она чувствовала себя такой беспомощной. Такой глупой. Травница. Какая же она травница? Она не могла спасти даже свой бизнес, а тут — жизнь.

И тут ее взгляд упал на прилавок. На тот самый пузырек с фиолетовой жидкостью. «Слеза феникса». Пахнет перцем.

Чушь. Бабкины выдумки.

Но…

Она посмотрела на зверя. Он уже почти не дышал. Глаза закатились, обнажив белки.

Другого выбора не было.

Элис схватила пузырек. Рука дрожала. Она с силой дернула пробку — та не поддавалась.

— Да откройся же, черт тебя дери!

Пробка с хлопком поддалась. Резкий запах перченого соуса ударил в нос. Без раздумий, почти не глядя, она перевернула пузырек над страшной раной.

Капля. Всего одна капля мутной фиолетовой жидкости упала на окровавленную шерсть.

И тут же раздалось шипение. Громкое, яростное, как от раскаленного железа, опущенного в воду. Из раны повалил едкий дым, пахнущий паленой шерстью и… и грозой.

Зверь вздрогнул всем телом, издал короткий, сдавленный вой. Его тело начало неестественно выгибаться, кости затрещали с жутким звуком.

Элис отшатнулась, уронив пузырек. Тот покатился по полу, оставляя за собой фиолетовые пятна.

— Что происходит? Что я наделала?

Дым рассеялся.

И Элис снова застыла в немом оцепенении. Потому что на ее полу, на испорченном ковре, лежал уже не зверь.

Лежал человек.

Высокий. Очень высокий. Со всклокоченными волосами того же серебристо-серого цвета. Иссиня-бледный. И совершенно голый.

Стрела все так же торчала из его бока. Но рана вокруг нее… затянулась. Остался лишь свежий, розовый шрам.

Он был без сознания. Грудь медленно поднималась и опускалась. Ритмично. Крепко.

Элис смотрела на него. На длинные ресницы, темные влажные пятна на персидском ковре. На стрелу.

В голове гудело. Она медленно, очень медленно подняла руку и ущипнула себя за запястье. Больно.

Значит, не спит.

Значит, это действительно только что произошло.

В ее тихом, уютном, почти что разорившемся магазинчике с травами теперь лежал голый, незнакомый, чертовски красивый мужчина. Со стрелой в боку.

И пахло по-прежнему. Медью, землей и зверем.

Элис медленно опустилась на корточки. Потом просто села на пол. Уперлась локтями в колени и закрыла лицо ладонями.

— Бабка, — тихо прошептала она в ладони. — Ну ты и предсказательница.

Глава 4. Граф и швабра

Тишина сгустилась после того как рассеялся дым. Теперь её нарушал только прерывистый храп незнакомца. Элис сидела на полу, уставившись на него, и чувствовала, как медленный ужас сменяется практическим отчаянием.

Голый мужчина. На полу. Со стрелой.

Она отползла назад, за прилавок, и медленно поднялась, держась за столешницу. Ноги не слушались. Мысли путались. Что делать? Куда бежать? Кого звать?

«Никого, — тут же пронеслось в голове. — Никому нельзя говорить».

Она посмотрела на разбитую витрину. Холодный ночной воздух врывался внутрь, заставляя её вздрогнуть. Первым делом — это. Надо хоть как-то закрыть дыру.

Схватив старую штору из подсобки, она кое-как завесила зияющий проём, прикрепив ткань гвоздями, вбитыми в раму отчаянными ударами тяжелой книги по учёту трав. Теперь в магазине стало совсем темно, если не считать тусклый свет уличного фонаря, пробивавшийся сквозь ткань.

Потом она зажгла свечу. Дрожащее пламя выхватило из мрака тело незнакомца. Он лежал в той же позе, могучее телосложение и бледная кожа создавали нереалистичную картину. Элис подошла ближе, всё ещё опасаясь, что он превратится обратно в волка.

Но ничего не происходило. Только стрела торчала из его бока, словно насмехаясь над всей этой ситуацией.

«Стрелу... надо вытащить», — поняла она.

Мысль была до ужаса практической. Не «кто он», не «почему волк», а «стрелу надо вытащить». Иначе — инфекция, заражение, смерть на её полу. И тогда уж точно никуда не денешься.

Она набрала в миску воды, взяла чистую тряпку и вернулась к нему. Стала на колени. Руки дрожали. Она никогда не видела мужское тело так... близко. И уж точно никогда не оказывала медицинскую помощь голому незнакомцу посреди своего магазина.

— Ладно, — прошептала она, больше для себя. — Ладно, Элис, соберись. Просто... вытащи её.

Она обхватила пальцами древко стрелы. Оно было тёплым. И липким от крови. Элис сглотнула ком в горле и потянула.

Незнакомец застонал. Глубоко, горлово. Его тело напряглось. Элис отпустила стрелу, отпрянув.

— Чёрт.

Она посмотрела на его лицо. Теперь, при свете свечи, она разглядела его лучше. Высокие скулы, тёмные брови, густые ресницы. Красивый. Чёрт возьми, он был красив. И молод. Лет тридцати, не больше.

— Слушай, — сказала она ему, хотя знала, что он не слышит. — Мне нужно это сделать. Иначе будет хуже. Потерпи, ладно?

Она снова ухватилась за стрелу. Набрала воздуха в лёгкие и рванула на себя изо всех сил.

С влажным, чавкающим звуком стрела поддалась. Элис отлетела назад, держа в руках окровавленное древко. Из раны хлынула свежая кровь.

— Чёрт, чёрт, чёрт!

Она прижала тряпку к ране, пытаясь остановить кровотечение. Незнакомец застонал снова, его веки затрепетали. Элис давила на рану изо всех сил, чувствуя, как тёплая кровь пропитывает ткань.

— Дыши, — бормотала она. — Просто дыши. Всё будет хорошо.

Она не знала, врала ли ему или себе.

Кровь постепенно остановилась. Элис осторожно отняла тряпку. Рана выглядела страшно — рваная, воспалённая. Но та самая «слеза феникса» явно сделала своё дело — края раны уже не сочились, а сам разрез казался ... чистым. Слишком чистым для только что извлечённой стрелы.

Она промыла рану водой и перевязала её чистым лоскутом от старой простыни. Потом, поколебавшись, натащила на него несколько мешков из-под трав. Неоставлять же его совсем голым. Вид был всё равно сюрреалистичный — могучее тело, перевязанное тряпьём и прикрытое мешками с изображением ромашек.

Она отползла в угол, прислонилась к стеллажу и закрыла глаза. Адреналин отступал, оставляя после себя пустоту и дрожь в коленях. Она только что вытащила стрелу из тела оборотня. Или кого он там? В её магазине спал голый мужчина, который несколько минут назад был волком.

Она снова посмотрела на него. При свете свечи он казался почти беззащитным. Сильным, но уязвимым. И совсем не страшным.

«Что же ты за птица, — подумала она, — что в