Суседки Лизька и Лера для злого Миллиардера - Мира Цветова

— Или местного гуся подговолим, чтобы щипал тебя, — грозно добавляет Лера, — или дяде Валеле скажем, что у тебя во дволе его чекушка залыта, он там всё пелепахает.

— Так, бандитки без штанов, — обрываю поток угроз, — хватит меня тут дядей Валерой пугать, к дому моему не подходить и к машине тоже. Увижу ещё раз, вместе со своей Матильдой отправитесь в…

Смотрю на Алину, которая выглядит совершенно потерянной и разбитой, от былой дерзости или задора не осталось и следа.

Махнув рукой, разворачиваюсь, иду к себе домой.

Слышу, как бандитки без штанов поют у меня за спиной:

— Ой, фу ты, какой мущщина, мы не хотим от него сына…

Останавливаюсь на мгновение… и иду дальше.

Не хочу тратить время на споры и перебранки.

Надо собраться с мыслями и добить это приложение!

Вернувшись домой, загоняю машину во двор, пусть и места там немного, после чего возвращаюсь к работе, закрываю все окна, включаю успокаивающую музыку, погружаюсь в работу…

Следующие несколько часов безуспешно бьюсь над багом, пробую все возможные методы, чтобы его исправить, но ничего не помогает.

К вечеру, вконец устав, решаю хоть немного разгрузиться, приготовить себе ужин, достаю из холодильника мясо и…

Слышу робкий стук в окно.

Кого там ещё принесло?

Подхожу, а там… Алина!

На глазах слёзы, в руках зажат детский платок.

Нехорошее предчувствие рождается внутри.

Быстро выхожу на улицу.

— Что случилось?

Она всхлипывает и… бросается ко мне в объятия.

— Андрей… прошу, я больше не знаю, у кого просить помощи… девочки пропали… помоги их найти… я боюсь, что…

Глава 3

— Андрей, прошу, помоги найти девочек… мне больше не у кого просить помощи… я… я боюсь, что их похитили

Пытаюсь успокоить Алину, задаю вопросы:

— Где ты видела девочек в последний раз и когда? И почему ты думаешь, что их похитили?

Смотрит на меня своими большими зелёными глазами.

Сейчас в них ни капли злости, только страх и отчаяние.

Я и забыл, какие они яркие и красивые, словно камни драгоценные, которые буквально гипнотизируют…

— Я прибиралась в доме, — бормочет бывшая, — ужин готовила, а девочки была в палисаднике… ягоды собирали. Смеялись, пели песни, а потом… я отвлеклась на телефон, разговаривала с коллегой по работе… выглянула в окно, а девочек нет.

Нехорошее предчувствие рождается в груди, невидимой скользкой змеёй сворачивается вокруг сердца.

— Может, они у кого-то из друзей или соседей? Или на озеро убежали?

— Нет, — всхлипывает Алина, — они у меня умницы, никуда и никогда без разрешения не убегают… я весь посёлок обошла, везде проверила, у соседей спросила… нигде нет девочек…

Помогаю бывшей зайти в дом, усаживаю за стол, наливаю воды.

Понимаю, что она уже на грани нервного срыва, поэтому вопросы стараюсь задавать осторожно.

— Алин, ты обращалась в полицию?

— Да, — вытирает глаза, — участковому звонила, но он сейчас в отъезде, только утром вернётся, в город в отделение тоже набирала… там сказали, если к утру девочки не вернутся, тогда звонить… якобы они могли просто убежать в лес гулять, а у полиции нет столько людей, чтобы на подобные вызовы выезжать… дети каждый день убегают то в лес, то на озеро, а потом возвращаются…

Вижу, что говорить ей снова тяжело.

Алина прячет лицо в руках, начинает рыдать.

Я же, поддавшись секундному порыву жалости, сажусь рядом, обнимаю её, сам не замечаю, как говорю те же слова, что и несколько лет назад, когда мы были вместе.

— Не бойся, Алин, всё будет хорошо, прорвёмся.

Девушка смотрит на меня удивлённо, но плакать перестаёт.

Я же сам себя ругаю за то, что дал волю эмоциям, снова заглядываю в эти большие зелёные глаза.

— Так, подожди, ты сказала, что их могли похитить. Кто?

Она прикусывает губу, явно не хочет говорить правду.

— Алина, — вздыхаю, — если хочешь, чтобы я тебе помог, ты должна говорить мне правду и ничего не скрывать. Поэтому прошу тебя быть со мной откровенной и ничего не утаивать. Кто мог похитить девочек? Их отец?

Девушка смотрит на меня испуганно, тут же мотает головой.

— Нет… у них не отца…

Я уже хочу сострить, что у любого ребёнка есть отец, но вовремя себя останавливаю, понимаю, что Алина и без того на грани.

— Так, ладно, если это не их отец, тогда кто? Кто-то из знакомых или близких? Бывшие коллеги? Недоброжелатели?

— Нет, — мотает головой девушка, — я думаю, что это бывшие партнёры моего отца, которым он задолжал огромные деньги.

А вот это уже интересно.

Когда я видел отца Алины в прошлый раз, незадолго до разрыва с девушкой, он был успешным бизнесменом, владел сразу двумя фирмами, смотрел на меня, начинающего айтишника свысока, считал нищебродом и даже в лицо говорил, что я недостоин его дочери.

А сейчас я сам владелец успешной фирмы, а отец Алины…

Должен кому-то огромные деньги.

— Можно подробнее про отца и долги, — говорю я, параллельно достаю телефон, ищу в контактах одно важное имя, — чем больше фактов ты расскажешь, тем больше шансов найти и вернуть девочек. Ну же, Алина, говори всё, как есть, не бойся. Я не буду осуждать и тем более смеяться.

Она кивает робко.

— Проблемы у отца начались давно… он вложился не в тот проект, потерял много денег, пришлось поднять одну фирму… потом начались проблемы с налогами и отчётностью, на него завели несколько дел, он, кажется, занимал немаленькие суммы, чтобы рассчитаться с долгами и влезал в ещё большие долги. К тому времени от него ушла мама, вышла за другого и переехала с ним в другу страну, просто оставила нас всех.

Почему-то я этому ни капли не удивлён.

Мама Алины всегда была меркантильно и недалёкой женщиной, велась только на деньги и дорогие подарки.

Признаюсь честно, мне даже кажется, что Алина – приёмная, потому что на своих родителей не похожа ни внешностью, ни характером.

— Кончилось всё тем, — продолжает девушка, — отец продал всё имущество, сам едва не остался на улице, меня он выгнал из дома ещё раньше, сказав, что не намерен кормить внучек, которых он не желал…

Чувствуются, как у меня сжимаются от злости кулаки.

Не мужчина, а жалкий выродок, который не видит ничего, кроме денег!

Как же хочется прописать ему