Не поддающийся (чувствам) - Дарья Волкова

говорит: «Аэлита была слабой». Мне все время кажется, что там где-то остается не сказанное «на передок». В смысле, слабой на передок. Впрочем, я стараюсь об этом особо не думать.

Мы выходим из дома вместе. За Аиром должна вот-вот приехать служебная машина, я остаюсь с ним поболтать, а Ленэра отправляется в сторону метро, предварительно уведомив нас, что на ужин будет курица.

С одной стороны, железный порядок и дисциплина. С другой стороны, в доме всегда идеально чисто и вкусная еда. Мы с Аиром переглядываемся. Правда заключается в том, что мы живем с Ленэрой потому, что если мы уедем, она сойдет с ума от тоски. Мы знаем это оба и точно.

***

– У нас сегодня новенькие, – Злата, наш администратор, протягивает мне ключ от раздевалки.

– Много?

– Двое.

В раздевалке переодеваюсь в кимоно и прохожу в зал. Точно, двое новеньких.

– Доброе утро, девушки. Для тех, с кем еще не знакомы, представлюсь. Меня зовут Рена, я ваш инструктор по самообороне.

***

– Мне он не нравится.

В кабинете генерального директора повисает тишина. Никто не решается ее нарушить. Если Захар о ком-то говорит, что человек ему не нравится – это нельзя игнорировать. Потому что слову Захара Мелехова у нас принято верить.

– Ты же поддерживал идею об уходе в более глубокую переработку.

– Я и сейчас ее поддерживаю. Идея отличная. Парень мутный.

Артур Балашов, генеральный директор и владелец агрохолдинга «Балашовский», в котором я работаю, обворачивается к начбезу.

– Марат, что скажешь?

– Все чисто.

Мы снова молчим. На кону – решение о приеме на работу человека, который будет курировать направление переработки. Кандидатура подобрана, всеми одобрена, и тут Захар, начальник производства, говорит: «Он мне не нравится». И спрашивать чем именно – бесполезно. Захар Мелехов такие мелочи не объясняет.

– Ну, ведь идеальная кандидатура! – в голосе Миланы Антоновны слышится легкое раздражение. И я согласен с ней. Тоже изучил резюме кандидата. Все там идеально и как нам надо.

Захар лишь пожимает плечами.

– Захар, давай так, – по голосу Артура я слышу, что он принял решение. Как обычно, мудрое и взвешенное. – Мы его берем на испытательный срок. Ты за ним присмотришь.

– Некогда мне присматривать. Мне к посевной надо готовиться.

Артур и Милана приглядываются. Я чувствую недовольство Миланы Антоновны.

– Я за ним присмотрю, – они переводят дружно взгляды на меня. – Все равно сейчас будем финансовый план на это направление верстать. Заодно и присмотрюсь.

Милана мне кивает одобрительно. Мы переходим к следующему вопросу.

Я в этой компании – второе лицо в финансовом управлении. В перспективе – первое. Вокруг меня топ-менеджмент холдинга, мои коллеги. И одновременно, это моя семья. Начальник службы безопасности холдинга, Марат Ватаев – мой отец. Милана Антоновна, сестра генерального директора и совладелица – моя мачеха. И эти люди не только мои коллеги, но и моя семья. И подвести их я не могу.

***

Во время перерыва на обед проявляется Лика.

– Я его нашла!

– Кого?

– Твоего красавчика!

В упор не понимаю, кто мог бы у Лики значиться «моим красавчиком». Ликуша объясняет.

Твою налево...

Под предлогом срочного дела прерываю звонок и лезу в соцсети.

Ну, Лика! Ремня на тебя нет! И Ленэре не пожаловаться.

После того эпизода с поцелуем мне было не до Лики и ее социальных сетей. Я для себя вопрос закрыла. Не мое это, и нечего лезть. Работы много и своей, и тут еще мне общественно-бесполезную нагрузку пытаются впаять. Плюс вчера у Ленэры скакануло давление, Аир звонил какому-то знакомому доктору, я бегала в аптеку. В общем, были суета и кипишь, пока все не нормализовалось. А мы потом с Аиром на кухне контрабандно пили коньяк, пока нас не спалила Ленэра и не разогнала спать. Вот так у нас все, по серьезному. Словом, не до Ликуши было.

И теперь я на экране смартфона любуюсь на следы своего попустительства.

Лика выложила видео моего поцелуя с незнакомцем. Уже это одно заставляет дергаться глаз. Интересно, почему я не замечала, как по-дурацки на мне сидит новый пуховик? Или это видно только на фоне таких, как этот мой «мажор»? Выглядим мы с ним рядом, и наш поцелуй, как злобная извращенная пародия на сказку царевну-лягушку. В которой лягушка целует сама, и она ни фига не царевна.

Только это половина беды. Потому что Лика, зараза, кинула клич среди своих подписчиц с просьбой опознать красавца. И его опознали! Некий Рустам Ватаев, наследник агропромышленной империи Балашовых. Именно так, мать его! Именно наследник и именно империи! Цесаревич, чтоб его! Как меня так угораздило-то? А может, Ликушины подписчицы выдают желаемое за действительное?

Короткие розыски оказываются результативными. Не ошиблась Ликушина аудитория. Это именно он. Информации о нем скудно, социальных сетей не ведет – тут я начала снова проникаться к нему симпатией, несмотря на «наследника империи». Связанные ссылки ведут в основном на материалы деловых изданий. Фотографий его – раз, два и обчелся, но они подтверждают упрямый факт: я поцеловала именно Рустама Ватаева, наследника императора и прочая. Интересно, если он наследник империи Балашовых, то почему он Ватаев, а не Балашов? Я снова лезу в Интернет, но ответов не нахожу. Зато обнаруживаю два факта. Как говорится, две новости, одна хорошая, другая плохая. Хорошая заключается в том, что мне попадаются фотографии той самой девушки, что была с Ватаевым рядом, когда я его «осчастливила». И это не жена. Это его сестра, Гульнара Ватаева. Хотя, судя по фото со свадьбы рядом с мрачного вида мужиком, уже не Ватаева. Ага, точно, Темирбаева. Ладно, меня это не касается, но мысль о том, что я не внесла ненужной перчинки в семейную пару, утешает. Вторая новость, которая условно «плохая», меня тоже особо не касается. Просто вдруг выясняется, что Рустам Ватаев – один из видных столичных холостяков. Потому что имперский наследник – раз. И красавчик – два. Второе могу подтвердить. Первое, если бы я знала… Интересно, за кого он меня тогда принял? За совсем ошалевшую, из категории жаждущих выскочить замуж за имперского наследника? Ладно, мне с ним, как говорится, детей не крестить – вообще и в частности.

Телефон тренькает Ликушей.

– Ну, что скажешь?

– Ремня на тебя нет!

– А ты говорила – жена, жена! А это сестра!

Лика, похоже, тоже провела ресерч. Но, думается мне, мы пришли к разным выводам.