Еще одна роза Хетага - Наташа Доманская

что избранник похож не на романтического героя, а на вечно уставшего, с постоянно занятой головой. А ведь работающий мужчина не может оказаться в двух местах одновременно, не может зарабатывать деньги на подарки и при этом каждый вечер садиться на коня, чтобы привезти любимой в зубах очередной дорогой „веник“ и наброситься на нее, успев только скинуть штаны».

«Допустим, но ведь подарки так и не доезжают до адресата», — спорил невидимый оппонент.

«А разве женские капризы и истерики не способны убить на корню любое желание что-либо дарить», — выкручивался парень.

На протяжении всего их сожительства Дэн вел каждый день с собой подобные разговоры, постоянно находя новые доводы в свою пользу. Он понимал — не мог не понимать, — что Саше была совершенно не интересна его работа, за которую неплохо платят, и уж тем более она не могла поддержать его призрачную мечту создать собственный квест. Ведь это, наоборот, требовало вложений. А значит, возникали дополнительные ограничения, отнимая свободное время и деньги, которые приходилось не тратить, а копить.

Девушка пропускала его рассуждения мимо ушей, бросаясь в парня безэмоциональными: «угу», «м-м-м», «ничего себе», «круто». Вкупе с ее одержимостью чистотой и эстетикой со временем превратили Сашу в глазах Дэна из любимой женщины во временную сожительницу. И парень искренне не понимал, почему для нее это не так очевидно, как для него. Ведь Саша сама виновата, что у них такая обычная, ничем не примечательная, скучная жизнь. Если бы она старалась больше, то, возможно, и не пришлось бы теперь жаловаться. Ведь в семье все зависит от женщины. Это вам кто угодно подтвердит.

Глава третья

Саша аккуратно переставляла ноги в весенних ботиночках, боясь покатиться по еще покрытой ледяной коркой земле. И зачем только она их обула. Понадеялась, что утром Денис отвезет ее на работу, а к вечеру скорлупу подтопит апрельское солнышко, и уже беспрепятственно можно будет выгулять новую обувь. Но муж, сидевший полночи за компьютером, утром только отмахнулся от нее, как от назойливой мухи:

— У меня сегодня выходной, — и, подоткнув одеяло, снова сладко засопел.

В отличие от Саши, у парня была машина, и сборы на работу вместе с дорогой занимали всего каких-то полчаса. Из-за этого Дэн вполне мог позволить себе поваляться подольше. Кроме того, раз в неделю он вовсе не посещал офис, а выполнял работу дома, совмещая ее с подработкой (которую тщательно скрывал от своего руководства). Условия с дополнительным выходным были прописаны в его контракте в обмен на то, что иногда в субботу или воскресенье могло потребоваться его присутствие в офисе. Платить за внеурочную работу никто не хотел, но выдать взамен четыре дня в месяц дистанционно руководителю показалось вполне удачной идеей. Сегодня как раз и был один из таких дней.

К вечеру же, вопреки Сашиным ожиданиям, подморозило, а светло-коричневые замшевые ботиночки в этническом стиле оказались ужасно скользкие. И хотя они идеально подходили по цвету под ее длинное бежевое пальто из валяной шерсти, во всем этом луке девушка изрядно мерзла. Оказалось, что даже натуральная шерсть московскими ветрами продувается и от промозглой весны не спасает.

Апрель же, как назло, в этом году был капризный: до середины месяца валил сильный снег, которому часто составлял компанию противный колючий дождик, и всего лишь несколько дней во второй декаде выдались теплыми, солнечными. Ночью столбик термометра опускался до минуса, что утром не могло не отразиться на дорогах: они становились блестящими, гладкими и скользкими, как каток, на котором за всю зиму Саша даже ни разу не побывала. Несмотря на то что в некоторые дни погода стояла хорошая, с приходом вечера долгожданная весна все равно пряталась, будто не решаясь вступить в свои законные права.

Саша любила этнический стиль в одежде, хоть многие вещи из ее гардероба совершенно не годились для московского климата. Пестрые расцветки, натуральные материалы, обилие аксессуаров и декора, а также базовые элементы, которые она так нежно любила: сарафаны, кимоно, шаровары, платья в пол и цыганские юбки подошли скорее бы для какого-нибудь южного города или, например, Европы. Но сочетание элементов национальных костюмов разных народов, во-первых, выделяло ее из общей массы, а во-вторых, избавляло от необходимости отвечать на успевшие набить оскомину вопросы окружающих: почему с брюками-алладинами она надела свитер или почему так странно сочетает украшения и до сих пор носит безрукавки и немодные деревянные сабо. Ведь именно наличие большого количества этнических деталей в ее гардеробе делали образ гармоничным и, как ни странно, модным. «Творческий человек может позволить себе любую одежду и в любых комбинациях», — говорила мама и дарила дочери очередную расписную жилетку или юбку, расшитую пестрыми камнями или цветными нитками. В таких нарядах Саше было комфортно, и девушку давно не пугал ярлык «не от мира сего». Жаль только, что всю эту красоту никак нельзя было назвать теплой.

Дошагав от остановки до магазина и аккуратно обогнув припаркованные машины, которые автолюбители умудрились натыкать даже вдоль входа, девушка, преодолев две ступени, поднялась на широкое каменное крыльцо. Оно тоже было покрыто нарядной полупрозрачной скорлупкой, как рыба, которая продавалась в этом магазине в таком же толстеньком ледяном панцире. Перед ней разъехались стеклянные двери.

— Spar всегда рад встрече с вами, — пробубнила девушка себе под нос и нырнула в тепло.

В магазине уютно пахло кофе и всеми сортами чая, которые на развес продавался в бутике прямо у входа.

«Ты где?» — завибрировал в кармане пальто телефон.

«В магазине, скоро буду!» — напечатала Саша.

«У нас есть лук? И еще морковь?» — пришло новое сообщение.

«Зачем тебе?» — напряглась девушка.

Если Денис начнёт готовить, то она вместо спокойного вечера будет до ночи отмывать кухню. Саша передернула плечами.

— Девушка, вы туда или сюда? — Высокий мужчина лет примерно пятидесяти в темном пальто пытливо смотрел на нее сверху вниз.

Она стояла посреди входа в торговый зал и тележкой перегородила все пространство.

— Простите, — Саша прижалась к шкафчикам с номерами и напечатала: «Дождись меня, я сама все приготовлю».

«А когда ты будешь?»

— Все-таки разрешите, барышня, — обратился к ней высокий мужчина и пригладил огромной пятерней темные волосы. Он мог бы показаться ей даже симпатичным или, как любила характеризовать мужчин мама, интересным, если бы не огромная выступающая бородавка на подбородке.

Саша, поморщившись, отпрыгнула от шкафчиков, к которым прижималась, и налетела на свою же тележку, больно врезавшись бедром в острый угол:

— Гребаный день, гребаный день, гребаный день! — Она раздраженно оттолкнула тележку прямо под