Не рыцарь из прошлого - Аня Истомина

— Конечно не просто так, — закатываю глаза. — Подписчиков ведь надо как-то набрать на канал.

— Ну, что ты злишься? — Арина сидит на диване напротив и смотрит на меня серьезно. — Может, он все осознал и хотел помириться?

— Ариш, — усмехаюсь, глядя на нее. — Я, как бы это сказать? — показываю на живот. — Беременна немножко.

— Да любит он тебя, — сердито фырчит она, как ежик. — И Пашка другой. Мне кажется, ему и чужой ребенок не помеха.

— Когда кажется — креститься надо, — зеваю. — Если ты забыла, как мы расстались, то я нет. Мне не надо ничего от него. Пусть едет в свой рыболовецкий круиз, женится там и своего родит.

— Иришка, ну как сходила к доктору? — заглядывает мама в комнату.

— Все хорошо. Девочка будет. — с улыбкой смотрю на нее.

— Бабское царство будет, — ахает мама и садится у меня в ногах. — Как назовем? Может, Дарина?

— Марина, — хмыкает Арина, закатив глаза. — Или Карина.

Сдерживаю улыбку. Нашу маму зовут Галина. И мы с сестрой иногда втихаря хихикаем над ее креативностью в выборе имен.

— Софья, — вздыхаю, положив руку на живот.

Это имя мы выбирали с Пашкой вместе. Но, несмотря на то, что мы расстались, имя мне не разонравилось.

— Тоже красивое, — кивает мама. — Ириш, а к нам Паша заходил. Тебе Арина сказала?

— Сказала, — вздыхаю.

— Такой красавчик стал, — смотрит на меня пристально. — Возмужал. Оправдали его.

— Да, знаю я, знаю, — закатываю глаза.

— Я вот думаю, он же явно тебя увидеть хотел. Ты не жалеешь, что вы расстались?

— Мам, я не хочу слушать про Пашу, — смотрю на нее. — Давай лучше про что-нибудь другое поговорим. Про погоду, например.

— А чего ты злишься-то сразу? — возмущается она. — Уже слова не скажи.

Со стоном отворачиваюсь носом к стене и накрываю голову подушкой.

Я снова чувствую себя маленькой, хотя уже давно работаю менеджером в большой аутсорсинговой компании, где в моем подчинении была целая команда. Это так странно.

— Потому что Паша в прошлом, — все же оборачиваюсь. — И Глеб тоже. Я не хочу говорить о них, извините.

— Ну, Глебу бы твоему я сама лично голову бы оторвала, — вздыхает мама, вставая. — Он мне никогда не нравился. А Паша очень хороший мальчик.

Усмехаюсь. Воспоминание разблокировано.

“Хороший мальчик."

— Здравствуйте, а Ира дома?

— Проходи, Паш, она в ванной. — слышу голос мамы из прихожей. — Кушать хочешь? Что-то давно тебя не было.

— Не, спасибо, теть Галь, я не голодный.

— Ну, тогда через полчасика пироги будут готовы, чайку попьем.

Докрасив ресницы, брызгаюсь духами и тихонько выскальзываю из ванной. Приоткрыв дверь комнаты, наблюдаю, как Пашка валяется на моем диване, закинув руку за голову и что-то глядя в телефоне.

Заметив, что дверь приоткрылась, он поднимает взгляд от экрана и тут же расплывается в улыбке, откладывая телефон.

Захожу в комнату, тихонько прикрываю за собой дверь. Иду к нему молча, останавливаюсь в шаге с недовольным лицом. Мы поссорились. Поэтому я сейчас собиралась ему назло уйти гулять с подружками и не брала трубку.

Пашка молча протягивает руку и, обхватив меня за ногу, тянет на себя. Не удержав равновесие, падаю на него сверху.

— Пусти, — возмущаюсь шепотом, потому что он тут же разворачивается так, чтобы я оказалась снизу, под ним.

— И куда ты собралась в таком коротком платье, м? — рычит тихо мне в губы и пытается поцеловать, но я уворачиваюсь.

— Не твое дело, — язвлю, выразительно выпучив глаза. — Я же не спрашиваю у тебя, что за девки с тобой на фотографиях.

— Ну, так ты сама игнорируешь меня уже несколько дней, — усмехается. — Иначе бы знала, что это мои сестры двоюродные, были проездом с тетей.

— В таком случае, я иду гулять с двоюродными братьями, — мстительно улыбаюсь, выкручиваясь из-под мощного тела.

— Хорошо, иди, — кивает Пашка, перехватывая мои руки и задирая их над моей головой так, чтобы я не могла его оттолкнуть, перехватывает их в одной ладони, а другую нагло запихивает мне под подол платья.

— Сдурел? Родители дома! — шиплю сердито, дергая ногами ровно до того момента, пока упрямые пальцы не добираются до чувствительного местечка. Ахаю, сбиваясь с боевого настроя, и тут же подвергаюсь атаке поцелуями. Жадно отвечаю на них, потому что ужасно соскучилась.

Мы четыре дня не разговаривали.

Пашка отпускает мои руки, понимая, что никуда я уже не денусь. Кладу ладонь на твердый от возбуждения член и сжимаю так крепко, чтобы понял, как я ревновала. Паша с тихим стоном толкается бедрами навстречу моей руке, а сам ласкает меня глубже и быстрее.

Жмурюсь и закусываю губу от нарастающего напряжения. Все тело сводит мощной судорогой. Сжимаю его пальцы до боли в мышцах и обессиленно выдыхаю, медленно расслабляясь и успокаиваясь.

Пашка просто молча наблюдает за мной, с легкой ухмылкой разглядывая мое лицо.

— Что? — обиженно хмурюсь.

— Ничего, — шепчет, не в силах сдержать улыбку. — Вот теперь можешь идти гулять со своими “братьями”.

Закатываю глаза, а он со вздохом встает с дивана и одергивает футболку. Сажусь, глядя на его вздыбленную ширинку.

— А ты, видимо, к “сестрам” снова пойдешь? — зло усмехаюсь, вставая и пытаясь его обойти.

— Еще слово — и мне будет все равно, что дома родители, — нависает он сверху, не давая мне такой возможности.

Упрямо вздергиваю подбородок и пристально смотрю в ответ.

— Ну? — усмехается.

— Меня “братья” ждут, — фыркаю, делая шаг в сторону, но тут же тихо взвизгиваю, потому что Паша разворачивает меня, прижимает к себе спиной и оттесняет к балкону.

А потом мы как два божьих одуванчика пьем с родителями чай с яблочными пирогами на кухне и бросаем друг на друга молчаливые взгляды.

Целуемся в подъезде, когда Пашка собирается уходить — ему в ночь на работу, а он вместо сна приехал ко мне. И я остаюсь дома, потому что уже поздно и мне лень куда-то идти. Да и не хочется теперь, без него.

— Вот нет отца у парня, а какой все-таки хороший мальчик, — вздыхает мама, когда я возвращаюсь.

— Хороший, — улыбаюсь, надеясь, что она не заметит мои распухшие от поцелуев губы.

— Так, я же не говорю, что он плохой, просто уже очень много времени прошло, — вздыхаю, глядя на маму. — Мам, а давай сделаем пирогов с яблоками?

— Ой, давай, — переключается она тут же. — Сто лет не делали. Пойду, тесто поставлю.

С облегчением выдыхаю, когда она выходит, и тянусь к телефону. Своим рассказала, надо теперь написать свекрови, что у нее будет внучка. В конце концов, с ней,