Чёртова Грейнджер - Швепса

я не удержался от ухмылки, за что получил ещё один свирепый взгляд. Даже не знаю, что мне нравилось больше: её стоны удовольствия или карие радужки, переполненные негодованием. — Я могу и промолчать, если ты выполнишь одно моё желание.

Соглашайся, Грейнджер. Ну же.

— Серьёзно? — она подняла брови, глядя на меня как на глупого ребёнка. Словно сверху вниз. Хотя именно эта сучка была внизу абсолютно голой. Как же хочется придушить тебя.

— Абсолютно.

— Иди к чёрту.

Мразь. Гордая, развратная мразь.

— Это твой выбор, — голос с нотками стали, но я всё ещё надеялся, что она сломается. Пожалуйста-блядь-согласись. Пена немного осела, и я видел часть её груди, которую она чуть приподнимала скрещенными под ней руками. Сколько раз мне придётся дрочить, чтобы успокоиться? Твою ж мать. Кончать в собственный кулак — отвратительно. — Готовься к последствиям, — бросил я, уже приподнимаясь.

Запах ванили прекратил сковывать мои лёгкие. Так должно быть лучше, но нет. Мне ни хрена не лучше. Меня тянуло обратно каким-то магнитом. Магнитом, блядь, ага. Мой член тянул меня обратно.

Я не спеша направился к выходу, проклиная каждую колонну в этой ванне. Нужно убираться отсюда, не оглядываясь. Уже завтра она пожалеет, когда все взгляды в Большом зале будут направлены на неё. Она пожалеет.

— Стой, — её голос остановил меня у двери. — Одно желание, и никто не узнает о том, что было в этой комнате?

Я чуть не запрыгал от радости. Она клюнула. Ей-Мерлин, она клюнула!

— Всё верно, Грейнджер, — я не повернулся, чтобы она не увидела моей реакции. Пусть наслаждается равнодушным голосом.

— И что же это за желание? — я слышал, как она громко вдохнула в ожидании моего ответа.

Я развернулся на пятках, вновь прикрыв свой стояк мантией, и направился обратно, идя на запах ванили, словно умалишённый. Я остановился на бортике позади нее. Мной руководил уже далеко не разум. Я проиграл в битве со своим же телом. Этому невозможно сопротивляться. Я, блядь, умираю, как хочу кончить. Смотреть на неё, захлёбывающуюся в экстазе.

— Ты закончишь начатое. При мне.

А я подрочу и кончу на тебя, потому что не могу позволить себе секс с грязнокровкой. А ты живи с этим и опускай глаза при каждой встрече. Мерлин, от этой мысли мой член был готов сам расстегнуть ширинку и кончить без любых манипуляций. Это было куда лучше публичного унижения.

— Тебе пора лечиться с такими шуточками, Малфой, — она развернулась ко мне, от злости забыв о прикрывающей её пене. Чёрт, я сейчас просто взорвусь. Думай о её крови, Драко. Грязь-грязь-грязь. Там нет голой груди. — Я серьёзно. Что тебе от меня нужно? — она опять вздёрнула подбородок.

Замолчи, иначе я трахну тебя прямо сейчас, Грейнджер. Заткну твой чёртов рот своим членом и буду вдалбливаться в твою глотку, пока из глаз не хлынут слёзы. И даже после этого, пока не вылью всё в твой поганый рот.

— Я сказал тебе, — сквозь сжатые зубы, иначе сорвусь.

— Да пошёл ты! Говори своим дружкам что угодно! Тебе не поверят!

— Вот сука, — я прорычал, делая ещё шаг к бассейну и стоя на самом краю. Её лицо было прямо у моих ботинок. Тут твоё место, блядь. Я смотрел сверху вниз, мысленно уже натягивая её на свой член. Терпения не осталось ни капли. — Думаешь, такая смелая?! — Её глаза засверкали опасным огнём, но мне было плевать. — Я сделаю так, что мне поверят. Тебя будет презирать каждый ученик. Каждый будет знать, чем ты занималась и кто тебя застукал! Что скажет твоя любимая МакГонагалл, м?

— Да как ты…

— Тоже мне, гордость школы, — выплюнул я, пытаясь обуздать свою нахлынувшую ярость.

Её глаза расширились от гнева. Если бы у нее в руках была палочка, она бы точно меня прокляла.

— Остудись! — она резко схватила меня за ногу и дернула на себя. Я никак не ожидал подобного и тут же, не устояв на бортике и секунды, с кучей брызг рухнул в воду, захлёбываясь в сраной пене и путаясь в мантии.

Я убью её. Придушу голыми руками.

Вынырнув спустя пару секунд, я откинул челку со лба и отыскал её взглядом. Она стояла в метре от меня с победной усмешкой на губах. Я двинулся на неё, разгребая пену перед собой руками. Она, явно запаниковав, отшатнулась к краю бассейна, но дальше отступать ей было некуда. Ты попалась, сучка.

Я прибил её своим телом к бортику, оградив путь к отступлению руками, уперев их в стенку слева и справа от неё. Я тяжело дышал и испепелял её взглядом. Она пыталась оттолкнуть меня, что-то бурча себе под нос. Шах и мат, Грейнджер.

Одежда липла к телу, ботинки пропускали воду, создавая мерзкое ощущение в ногах. Хорошо тебе голой, да?

— Как же я тебя ненавижу.

Она не ответила, а только опустила глаза вниз, неожиданно прекратив сопротивление.

Мой член упирался в её живот. Блядь, только этого не хватало.

— Малфой…

— Заткнись.

— Отойди от меня! Ты же не можешь…

Да, я не могу хотеть тебя! Я не осёл, как Уизли. Но скажи это моему члену.

— Заткнись, я сказал, — только это вслух.

Её рот вновь открылся, но я не дал вырваться из него ни звуку, прижимаясь к её губам. Пошло всё к чёрту. Я терзал её рот, словно голодный зверь. Я даже не понимал, пыталась она вырваться или нет. Я вжимался в её тело всё сильнее, наплевав на всё. Мягкие уста сводили меня с ума. Я прикусил её нижнюю губу и потянул. До моих ушей донесся полувсхлип-полустон. Не открывая глаз, я проник в её рот языком.

Когда она ответила, переплетая свой язык с моим и притягивая к себе, сминая рубашку под водой, по моему телу пробежала дрожь. Я замер. Вся моя злость растворилась, оставляя после себя лишь желание.

Что ты делаешь? Ты погубишь меня — нас, — Грейнджер.

Грейнджер. Чёрт.

Я переместил руки на её талию, увлекая её за собой в центр бассейна и не разрывая поцелуя. Мне было мало. Мало её губ. Я хотел её всю.

Подхватив под ягодицы, я усадил её на себя. Она скрестила ноги за моей спиной. Так удобно, будто бы тут и было её место — в моих объятиях. Это всё вода. Поцелуй становился всё более нежным и медленным. Осторожным. Меня пугало это. Пульсация в моей груди пересилила пульсацию члена, меня просто разрывало. А она нещадно продолжала целовать меня, проводя своим тёплым языком по верхней губе и посасывая её, доводя меня