Неверный - Рина Каримова

Все не так.

Но…

Толкаю дверь. Шагаю вперед. То, что вижу перед собой разбивает меня окончательно.

Иллюзии сгорают за секунду.

Остается лишь тупая боль в груди.

Замираю, глядя на грязную картину прямо перед собой.

Мои губы нервно дергаются.

Теперь понятно, почему Эмир не хотел, чтобы я шла на новогодний корпоратив его фирмы.

Какая же я дура. Торт испекла, готовила любимому сюрприз. Сегодня узнала, что беременна. У нас есть взрослая дочь, но муж всегда мечтал о сыне. А сам вот так…

Неверный. Как ты мог так со мной поступить?

4

Наверное, мне стоило сразу развернуться и уйти. Броситься прочь. Бежать подальше отсюда.

Но сил сдвинуться с места нет.

Я так и застываю, глядя вперед. Едва переступив порог, замерзаю изнутри.

Чувств нет. Только пустота.

А может мне сейчас до такой степени больно, что чувства не выдерживают и отключаются. Какой-то защитный рефлекс срабатывает.

Мне открывается картина, которая оставляет мало места для воображения.

Все однозначно.

Эмир стоит боком ко мне. Небрежно привалившись бедром к столу.

Его галстук ослаблен. Тот самый галстук, который я ему утром поправляла.

Рубашка вверху расстегнута.

Снежана внизу. Перед ним. На коленях. Рука моего мужа лежит на ее затылке. Крупная смуглая ладонь, которая так часто скользила по моим волосам.

Горло сдавливает до боли. И кажется, совсем не могу дышать. Глаза словно режет. Но слез нет.

Ничего нет. Вакуум.

Они настолько увлечены друг другом, что даже не замечают меня. Зато слышат звук, который издает дверь, ударяясь о стенку.

Сама не замечаю, как отталкиваю ее от себя. Это выходит автоматически.

Муж холодно бросает:

— Что за черт? — в его отрывистом голосе сквозит легкое раздражение. — Кто…

Эмир начинает фразу, но не заканчивает. Потому что поворачивается и видит меня.

Снежана… не отвлекается от работы.

Муж отталкивает ее от себя. Оттягивает в сторону за волосы. Резко. Пожалуй, даже грубо.

Его лицо будто темнеет.

Что-то не так, Эмир?

Ты не ожидал меня здесь увидеть?

— Вера! — бросает он.

И протягивает руку в мою сторону.

Его обращение отрезвляет. А жест окончательно помогает сбросить оцепенение.

Отшатываюсь.

Отхожу назад.

Ускоряю шаг, потому что позади слышится его тяжелая поступь. И новый окрик.

— Вера! — хрипло, хлестко. — Стой…

Будто рычание.

Сейчас меня всю передергивает, когда муж обращается ко мне по имени. После всего.

Чудом успеваю заскочить в лифт. Нажать кнопку последнего этажа. Створки кабины закрываются прямо перед Эмиром.

Достаю телефон. Все как сквозь пелену.

Вызываю такси. Судорожно стискиваю мобильный.

Поднимаю взгляд. Как завороженная смотрю на панель, где сменяются цифры.

Пять. Четыре. Три. Два. Один.

И вот лифт открывается.

Почти бегу по пустынному холлу. На улицу. Быстрее.

Там застываю на крыльце.

Падает снег. Крупные белоснежные хлопья кружат в морозном воздухе.

Теперь даже эта красивая зимняя погода кажется мне какой-то издевкой.

Телефон, зажатый в ладони, вибрирует. И я вижу, как на парковку подъезжает такси.

Спускаюсь по ступенькам. Но каблук скользит.

Вскрикиваю.

Кажется, сейчас упаду. Однако нет.

Кто-то обхватывает меня за талию. Придерживает.

Как заторможенная, поворачиваю голову.

Тот мужчина, который заговорил со мной в главном зале. Знакомый Эмира.

— У вас все нормально? — спрашивает он теперь, вглядываясь в мое лицо.

— Нет, — выдаю на автомате. — То есть — да. Извините. Мне нужно ехать.

Кажется, он говорит еще что-то. Но я не слышу. Спешу в такси. Усаживаюсь на заднее сиденье.

Телефон снова вибрирует.

Только теперь это не сообщение, а звонок.

Эмир.

Как он…

Зачем…

Он что собирается о чем-то со мной говорить? После всего?!

От одного вида его контакта на экране телефона у меня начинается какая-то тихая истерика.

Отключаю мобильный.

— Куда едем? — спрашивает водитель.

А я застываю.

И правда.

Куда?

5

— В центр, — выдаю наконец.

Куда угодно. Лишь бы подальше отсюда.

— Без адреса?

Водитель поворачивается ко мне.

— Да, — выдавливаю с трудом.

В горле ком. Даже этот короткий ответ ощущается гранитным камнем на языке.

— Хотите просто прокатиться?

Киваю.

Водитель отворачивается и переключается на дорогу. Не знаю, сколько кругов мы наматываем вот так. Таксист понимает меня правильно. Больше ничего не спрашивает, просто едет дальше.

Снег падает за стеклом. А я прижимаюсь лбом к прохладной дверце авто. Бездумно наблюдаю, как меняется одна улица за другой.

Машин почти нет. Людей тоже.

Но ездить так часами нельзя.

Нужно что-то думать.

И еще — нужно подумать о ребенке.

Накрываю живот ладонью.

Я так долго мечтала об этом малыше. Так его ждала. И вот наконец — будто чудо. Под Новый год.

Мой ребенок. Только мой. Теперь.

Остальное я должна отбросить. Хотя бы постараться. Потому что если сейчас дам волю эмоциям, всем своим переживаниям, то меня унесет.

Нужно быть сильной. Собраться.

Я подумаю обо всем потом. Когда смогу спокойно думать. А пока… надо понять, что дальше.

Где ночевать. Где жить.

В наш дом не хочется возвращаться. Даже слово «наш» болезненно режет. Меня передергивает моментально.

Там столько дорогих сердцу воспоминаний. И все перекрывается одним. Самым ярким. Ранящим. Последним. Той омерзительной сценой, которую я увидела в кабинете.

Тошнота подкатывает к горлу. Невольно накрываю шею ладонью.

Нужно успокоиться.

Заставить себя успокоиться.

Так настраиваюсь.

Пока что стараюсь отстраненно подумать, куда могу поехать. Вариант на ум приходит лишь один. Квартира, которая досталась мне в наследство от мамы. Свекровь несколько раз предлагала сдать ее в аренду. Заработать.

— Каждую копейку в семью, — отбивается голос свекрови в голове. — Почему твоя квартира закрытая простаивает? Нельзя так. Неразумно это.

В семью. Да…

Вот такая у нас семья.

Теперь я рада, что никаких квартирантов там нет. Значит, сама смогу спокойно туда заехать. А раньше просто не получалось представить, что чужие люди будут жить среди маминых вещей. Вывозить все, выбрасывать, как предложила мне свекровь, я отказалась. Пусть просто стоит. Пусть квартира будет закрыта.

— Столько денег на коммуналку уходит, — сетовала свекровь. — Вер, ну зачем тебе это? Как ярмо на шее. Платишь ни за что. А людей бы пустила, так хоть бы подзаработала.

Мать у Эмира деятельная. Деньги считает умеет.

— Глупо, что не сдаешь. Район-то хороший.

Она постоянно мне об этом говорила. Напоминала.

Глупо? Возможно.

Ну вот как раз для такого случая квартира пригодилась. Видимо, что-то я