Камень, жнец и мандрагора - Наталья Юрьевна Кириллова

— И что теперь будет? Ты сворачиваешь миссию по возвращению камня?

— Нет.

— Ждёшь дальнейших указаний от… э-э, большого начальства? — и контактирует ли жнец со своим начальством, буде таковое?

— Действую согласно первоначальному плану, — Алессандро оттолкнулся от парапета, развернулся лицом к городу.

— А Оливер? — удивилась я столь непоколебимой целеустремлённости. Возрождённый явно способен на многое, в том числе увести камень у жнеца из-под носа, а Алессандро как ни в чём не бывало продолжит делать то, что делал до появления конкурента? — Он не станет вставлять палки в колёса… то есть пытаться помешать или… ну, не знаю… перехватить булыжник?

— Возможно, кристалл его не интересует.

Кого в этом убеждают, меня или себя?

— В любом случае забрать кристалл прежде меня он не сможет. Просто будем осторожнее, — Алессандро подал мне руку, и я покорно приняла. — Мэнникс показал себя, перестал скрываться, хотя ещё долго мог прятаться, не привлекая моего внимания, значит, кристалл не столь уж и важен для него. Вероятно, его интерес в другом.

Узнать, в чём оный интерес заключается, не успела — зелень изнанки поглотила нас раньше.

* * *

Когда мы покидали временное жильё, и в доме, и на улицах царили тишь да благодать, однако по возвращению картина разительно переменилась. Прежде пустынные улицы и воздушное пространство над ними заполнились снующими туда-сюда горгульями, из распахнутых окон лились голоса, шумы и запахи еды, а наше временное гнездо и вовсе стало похоже на гнездо осиное. По крайней мере, гудело и жужжало оно ничуть не хуже. Подробности выяснились на месте.

Фиан так расстроился из-за проигрыша, что ухитрился перебрать с крепкими напитками. Жадею невоздержанность супруга огорчила куда сильнее отсутствия победы в соревновании и теперь она сердито выговаривала страдающему от похмелья мужу, что надо было не потреблять бесконтрольно всё, что лилось, а найти нужных горгулий и переговорить с ними насчёт расширения мест поставок продукции из нашей семейной мастерской. Нет, Жадея и сама побеседовать может, благо что в делах она разбирается не хуже Фиана, но вот незадача, почтенные горгулы не воспринимают всерьёз женщину, говорящую с ними о работе, тем более молодую, тем более замужнюю. Раз молодая горгулья при муже, то отчего ведёт важные переговоры вместо супруга?

Мама не ограничивала старших детей, справедливо полагая, что те могут и сами с собой разобраться, однако на протяжении всего праздничного вечера не спускала глаз с младшеньких. Тех повышенное материнское внимание не смутило, да и горгулий на арене собралось преизрядно, посему ничто не помешало Киане и Азуру ускользнуть от родителей. Папа предложил дать младшим отпрыскам немного свободы, всё же праздник, надо веселиться и расслабляться, и дети вполне себе взрослые, однако мама была неумолима, как мчащийся на всех парах локомотив. В результате поисков Азур обнаружился на дальних трибунах, в компании таких же великовозрастных остолопов, занятых проведением эксперимента неизвестного назначения, а Киана не нашлась вовсе, ни на арене, ни в ближайших заведениях. Она вернулась под утро и наотрез отказалась говорить маме, где была всю ночь.

Отсутствие замков на дверях несколько упрощало жизнь, позволяя потихоньку проскользнуть в свою комнату, не ставя домочадцев в известность. Но, как и днём ранее, совсем уж незамеченным наш приход не остался. Недолго посидев в спальне и невольно узнав все детали произошедшего накануне — ни мама, ни Жадея не пытались понизить голос, — мы засобирались на выход. Неплохо было бы поесть нормально, да и разговоры на повышенных тонах через стены быстро начали утомлять. Однако стоило Алессандро выйти на минуту, как на пороге, резким движением откинув зашелестевшие бусы, возникла мама.

— Халциона, — возвестила родительница и бросила настороженный взгляд через плечо.

— Что? — сразу напряглась я.

Убедившись, что потенциального будущего родственника поблизости нет, мама вошла в спальню.

— Ты опять уходишь? — строгий взор пробежался по моему платью в полоску.

— Да, — не стала я отрицать очевидное.

— Ты и твой… жених днями напролёт где-то пропадаете, — выдала мамуля обвиняющим тоном. — Да и вечерами вас не видно.

— Мы гуляем по городу, — вот, почти и не соврала.

— Прошлой ночью вы вернулись раньше нас всех… кроме Кианы, разумеется.

— Ма, — я максимально выразительно глянула на родительницу, надеясь, что она без лишних уточнений поймёт, чем ещё может заниматься ночами любящая молодая пара. Хоть у моего народа и куда более спокойное отношение к сексу, чем у людей, но это не значит, что я намерена обсуждать с мамой свою интимную жизнь.

Родительница шагнула к кровати, тщательно расправила краешек покрывала и присела. Чопорно сложила руки на коленях и посмотрела на меня, сидящую на своей половине постели.

— Халциона, судя по тому, во что ты постоянно одета, ипостась ты нынче меняешь редко.

— Ну да… нечасто.

К чему она клонит?

— Ты вернулась в родное гнездо, впервые за столько лет, отправилась с нами на праздник… и при том и часу ещё с семьёй не провела. Не рассказываешь, как ты жила, ни с кем из нас не говоришь, не доверяешься, только без конца шепчешься с женихом. Понимаю, он твой возлюбленный, но разве ты не намиловалась с ним… там, где ты сейчас живёшь? Тебя никогда нет рядом, ты забыла о подарке и обидела Хризалиту…

Я сделала что? И когда Лита наябедничать успела?!

— Из-за твоего… некроманта Азур совсем от рук отбился, — мама осуждающе покачала головой и вдруг придвинулась ближе ко мне, наклонилась, участливо посмотрела в глаза. — Что бы ты ни сделала, Халциона, ты моя дочь, а я твоя мать и я тревожусь за тебя не меньше, чем за других моих детей. Я желаю тебе только добра и счастья. И я считаю, что этот некромант тебе не подходит. Тебе следует подыскать другого жениха, достойного молодого горгула.

Уж лучше бы мамуля и дальше со мной не разговаривала…

Глава 9

— Каменным испокон веков было тяжело с людьми, — вдохновенно вещала мама, нимало не заботясь, что неугодный зятёк может объявиться в любой момент. — Человечки так хрупки, чувствительны, ненадёжны и полны предрассудков, что в их сторону и крылом махнуть страшно. Ты только погляди, что эти неравные отношения уже с тобой сделали: ипостась лишний раз не меняешь, на родных не смотришь, будто стыдишься нас