Над Этной розовое небо - Юлия Белова

Я на миг даже забываю о своих страданиях:

— А с чего ты вдруг это спросил? Как тебе это в голову пришло? Что за бред вообще?

— Так мне Инга все рассказала. Не жди, говорит, её — она у Васи, своего жениха.

Инга, какая же ты подлая сука!

— А я, говорит, рядом, вот я, прямо перед тобой… У меня все в глазах потемнело — гнев, обида. Нет, правда, не хотел говорить, но меня это очень расстроило. Я выпил почти целую бутылку граппы… Но боль не проходила… А этот секс… ну… с Ингой… я… понимаешь, я ничего не чувствовал, она сама всё сделала, это был вообще не я. Я просто помутился рассудком.

Я сажусь. В сердце пустота. Видела я, как она сама… Инга, какая же ты сука…

— А я пришла к Васе за образцами для Аурелли, они у него дома были, заехала после выставки, мне было по пути. Он накинулся на меня, попытался изнасиловать. Я вырвалась и убежала. Сумка, деньги, телефон — всё осталось у него в квартире. Я просто выбежала и всё. Шла сначала пешком, потом села на электричку, на станции ещё проторчала. Позвонить не могла, да и ответить на твои звонки тоже. Пришла домой поздно, думала, что тебя уже не застану. Но нет, застала…

Я поднимаюсь на ноги. Пусто, безразлично, тоскливо, жалко себя. Иду к машине, на Марко не смотрю. Не хочу на него смотреть. Идти тяжело — болят разбитые колени. Он меня догоняет и подхватывает на руки. Я не сопротивляюсь, но ничего не чувствую и отворачиваю от него лицо. Он говорит, что сейчас промоет мои ссадины, ещё что-то. Но я не слушаю, не обращаю внимания. Я будто заморозилась, окаменела.

Едем молча. Печаль и ледяной покой. Он постоянно смотрит в зеркало, пытается поймать мой взгляд, но я не отвечаю. Я смотрю на Этну, которая сначала появляется впереди, а теперь остаётся слева от нас. Сегодня она не в духе, дым плотный, густой, темно-серый, и на фоне багрового закатного неба он выглядит зловеще. Кровь и пепел… Всё как в моем сердце… Чувствуешь, да? Чувствуешь, что у меня внутри? Я мысленно обращаюсь к вулкану и вдруг ясно осознаю нашу незримую связь и вздрагиваю от мысли, что он может догадаться — я украдкой бросаю взгляд на Марко — он может узнать, что я умею управлять Этной…

Подъезжаем к кантине. Перед тем как выйти, спокойно и без эмоций говорю:

— Ты решил, что я тебя обманула. Понимаю. Хотя не совсем. Ведь ты же знал, что был у меня первым. И какой тогда жених? Может ты, конечно, подумал, что я перед свадьбой решила вкусить запретных плодов или ещё что-то такое… Глупо, но в, принципе, как-то можно объяснить с натяжками. Ладно, допустим. Но что ж ты как баба сразу начал мне мстить с первой попавшейся сукой? Вот это объяснить вряд ли получится… Ладно… Спасибо, что подвёз. Хотя бы поговорили.

Я выхожу из машины и медленно ковыляю к дому.

21

Аэропорт Катаньи современный, но небольшой и поэтому летом здесь всегда шумно, суетно, не протолкнуться. Но сегодня творится что-то несусветное — утром был страшный ливень и ураган, задержали много рейсов, так что за полдня скопилось невероятное количество людей. Я стою среди встречающих, напротив раздвигающихся стеклянных дверей. Но постепенно меня отжимают дальше от выхода. Прямо передо мной встаёт крупный парень, потом ещё один. Ну привет. Я сдаюсь, отхожу в сторону, наблюдаю за выходом с приличного расстояния. Здесь свободнее, надеюсь Юльку не пропущу, замечу.

Фабио дал мне свою машину, чтобы я смогла съездить в аэропорт. Никола уже звонил, сказал, что с колесом все в порядке и завтра он сам привезёт мне мой «Фиат». Хороший он парень, повезло, что оказался на той дороге.

Стою, жду, когда выйдет подруга, а из головы не идёт вчерашний день. Холодная пустота в груди никуда не исчезла. Снова и снова прокручиваю в голове разговор с Марко. Наверное, хорошо, что мы поговорили, но легче от этого не стало. Пожалуй, будет лучше всё же уехать отсюда. Отец поймёт — объясню в чём дело, уеду в Москву. Там жизнь, а здесь, кроме Марко ничего нет. Мой взгляд соскальзывает со стеклянных дверей пассажирского выхода, рассеянно блуждает по залу и останавливается на несуществующей точке где-то между мной и пассажирским выходом.

Я стою, как соляной столп, каменная статуя или хрустальная скала, а вокруг меня текут шумные человеческие потоки, идут люди с чемоданами, рюкзаками и сумками. Они улыбаются, радуются, целуются, жестикулируют, кричат, а я неподвижно стою в длинной юбке, скрывающей заклеенные пластырем колени. Лицо опухшее, глаза красные, нос тоже.

— У тебя что, аллергия?

Я вздрагиваю, стряхиваю оцепенение и широко улыбаюсь:

— Котя! Как ты вышла? Я тебя не заметила!

— Да?! А я тебе махала, прямо на тебя шла. Ну ты даёшь! У тебя ничего не случилось?

— Да нет, норм. Как долетела?

Мы обнимаемся, целуемся и становимся такими же, как люди вокруг нас.

— Какая ж ты, Юлька, красавица! — я восхищённо осматриваю её с головы до ног. Стройная, симпатичная, короткие вьющиеся светлые волосы, тёмные глаза, обтягивающая маечка, короткая юбка, длинные загорелые ноги, белые кроссовки.

— Сто лет тебя не видела… Ой, ты сиськи сделала?

— Лиз, ты чё такая дура? Это все моё! Натурэль!

— Ну все, берегись, Сицилия, — я смеюсь. — Пойдём, нам туда.

Не успеваем сделать и пару шагов, как слышу:

— Лиза! Чао!

Поворачиваю голову — это Пьерджорджио.

— Пьерджорджио! Привет! Ты откуда или куда?

— Вот, только что прилетел из Рима.

— Значит летел вместе с моей подругой. Это Юлия, знакомься.

— Да, точно, я её ещё там заметил.

Я перевожу, Юлька смотрит на Пьерджорджио с улыбкой Лолиты. Тот не сводит с неё глаз.

— Юль, да не старайся ты, у него жена и куча детей.

Она делает разочарованное лицо.

— Что ты ей сказала?

— Правду, только правду.

— Злая девчонка!

Мы шутим, смеёмся.

— Пьерджорджио, тебя подвезти?

— Не нужно, спасибо, меня встречают.

— Ладно, тогда надеюсь, скоро увидимся.

— Да, обязательно! Я к тебе загляну. Кстати, я приглашаю вас с подругой на день рождения. В ближайшую субботу зову своих лучших друзей. Ничего особенного, просто ужин в рыбацком ресторане у моего старого товарища.

— Вот это да! У тебя день рождения! Обязательно приедем!

— Надеюсь! Это прямо на