Берта сдаваться не умеет - Екатерина Началова

— Э-м-м—м...

— Ты не помечена... — она потянула носом, и я закатила глаза. Конечно, Фэа бы почувствовала запах соития. — Тогда что он тут делал? За стеной что-то произошло между вами, а?

Она подмигнула.

Я укоризненно глянула на соседку и мысленно опять помянула небесную корову. Очень неудобно иметь дело с хорошими носами. Всё-то они знают и чуют. А у нас же ничего с Крисом не произошло, кроме нескольких «почти». Ну почти ничего же! Я отвернулась к стене, старательно отгоняя от себя воспоминания, в которых при свете свечи спускаю белье, впервые обнажаясь перед мужчиной. Почти обнажаясь. Почти впервые... Хотя в лазарете тоже было, пусть и не добровольно. Так что не считаются! Ни тот раз, ни этот.

— Он предложил мне помочь своими лекарствами, ничего такого... — вынужденно пояснила, отчаянно краснея в стену. — Еще придет пару раз.

— Ого. Помощь? Сам предложил? — Волчица издала хриплый смешок. — Помощь — это очень даже серьезное дело, Бертуся. Запал он на тебя.

На меня? Крис? Да не может быть.

— Ерунда какая! — отмахнулась. — Он просто отдает долг. И вообще Змеи не в моем вкусе. Быки и Змеи — это... это...

— Как Быки и Волки? — с понимающей усмешкой уточнила соседка.

— Вот! Да! Невозможно! — быстро подтвердила я и осеклась, глядя на Волчицу.

— Так-то оно так, — она смотрела на меня прищуренными глазами. — Если, конечно, не договориться.

«Намекает на наш договор», — поняла я.

— Ладно! — Фэа махнула рукой, сама, видно, не особо веря в предположение. — Ну и как твой задок после лечения?

Я осторожно пошевелилась и сползла с кровати. Сделала несколько неуверенных шагов, прислушиваясь к себе. С восторгом повернулась.

— Отлично! Легче, гораздо лучше! Не врут про змеиные лекарства! Надо обязательно купить себе такой бальзам.

— Или со Змеем связаться, — Волчица не упустила возможности куснуть меня.

— Угу... — с угрозой буркнула я, собираясь в отхожее место.

«Удобства» в Эгиде общие, по одному на каждую из четырех сторон. Маленькое помещение в конце коридора с дыркой в полу. Холод, вонь... Самое неуютное место в крепости. Мужчины часто не заморачивались, предпочитая делать свои дела прямо со стены. Им-то с огурцами удобнее, конечно... А у меня выбора нет. Купальня тоже имелась, в соседнем отдельном помещении, да только чаще пустовала: пусть вода по трубам и подавалась, но холодная, а желающих греть, да носить не находилось. Я тоже воду не грела, предпочитая старый добрый походный вариант: обтирание. Его хватало для поддержания чистоты. Мыть тут голову, конечно, еще то занятие, но я успокаивала себя тем, что все кончится — и срок службы в Эгиде тоже.

Только вернулась, как обнаружила около своей комнаты Байнара. Бык подпирал плечом стену и расплылся в улыбке при виде меня.

— А я соскучился. Решил заглянуть, проводить тебя до столовой.

Румянец точно осел у меня на щеках. «Пришел! Ко мне!»

Он шевельнул ноздрями.

— Опять вереском пахнешь... Вкусно, — и тут же осуждающе качнул головой. — Зря ты! Заболеешь, мыться так часто. Смываешь защиту с тела, которая болезни задерживает, остаешься без щита. Я стараюсь так не плошать. Спроси, когда в последний раз болел! Ну! Спроси!

Он говорил убежденно, и я сдержала улыбку, понимая, что Байнар, конечно, из низкородных. У тех активно гуляли поверья про защитный барьер из жира и грязи. Меня же учили с точностью до наоборот: там, где грязь — болезнь, там, где чисто — здоровье. Но вслух я ничего не сказала, не желая ни спорить, ни выдавать свое происхождение. Не к месту это. Тем более, что запах от Байнара хоть и резковат, но все равно приятен. Даже интересный... мужественный аромат!

Оживленно беседуя, мы неторопливо двинулись к столовой. Бык вел себя очаровательно, рассказывая мне байки из своей жизни. Так я узнала, что он в семье восьмой ребенок (а всего их — двенадцать), что он ненавидит тесные помещения, умеет плести мебель из веток и обожает леденцы. Я млела. Большой, веселый и красивый Бык, неторопливо шествующий рядом и поддерживающий под локоток, был просто олицетворением того, что мне хотелось добавить в свою жизнь и оставить навсегда.

К сожалению, как только мы дошли до столовой, идиллия кончилась.

— Пока ты хвостом крутишь, я тут зашиваться должен?! — бросил мне разъяренный Айвар, едва я открыла дверь. Он возмущенно поднял в воздух большой кухонный нож в ошметках моркови.

Повар у нас, конечно, тяжелый... Я на секунду задумалась, решая сложный вопрос: ответить или подождать до выздоровления, когда Байнар грубо подал голос, широко шагнув вперед.

— Э. Рот прикрой, пока узлом не завязали! Смотри с кем говоришь!

По тону чувствовалось, что давить свою линию в подобных перепалках для него не в новинку. Айвара это не смутило. Ни на миг не замедляясь, он с той же бойкостью обратил гнев на Байнара:

— Зрение у меня хорошее, образина! Может у тебя проблемы? Я не с тобой, а с телкой говорю! Той, что снаряжена мне помогать, а не шляться по коридорам без дела! Тебя никто не спрашивал!

— А ты лучше спроси, амбал недорезанный! Тебе свезло со мной беседовать, повернешь, найду чем тебе твой грязный рот закрыть...!

В добавок Байнар назвал Айвара так, завернув настолько неприличное ругательство, что я почувствовала, как у меня загорелись уши. Внутри неприятно кольнуло.

«О, нет...»

Такой жаргон употребляли только Быки из особой касты, те, с которыми лучше не связываться. Не низкородные, хуже: профессиональные отступники от закона. Я встречала таких. Они держались особняком и не были случайными преступниками, нет. Отступники осознанно делали выбор, навсегда выбирая отступничество и тем гордились. Неужели он из них? А может просто набрался дурного? Холодея, я оглянулась на повара.

Дело принимало нехороший оборот. Быки встали друг напротив друга, постепенно наливаясь силой. Если начнут бодаться, уже не остановятся.

— Байнар, прошу, уходи. Не надо, — решительно попросила, пытаясь отодвинуть Быка к двери. Использовать бы Силу, но пока нельзя... Драки я совсем не хотела. Смысл? Айвар в принципе бешеный, ему