Истинная для Оборотня. Право на ошибку - Натали Эмбер

Наш небольшой свадебный кортеж останавливается неподалёку от ресторана. Вижу впереди толпу, состоящую из людей и оборотней, все вместе они приветствуют нас. Прищуриваюсь от яркого света прожекторов, когда дверь джи-мобиля открывается. После тонированных стёкол в глаза бьёт обилие цветов.

Двор обрамляют фигурные арки и бордюры, украшенные розами. Все гости нарядно одеты, но люди выглядят слишком скромно, по сравнению с оборотнями, словно они проходили мимо и оказались на этом празднике совершенно случайно. Мне вдруг становится стыдно за них.

Тони подаёт мне руку. Он сегодня одет с иголочки. Элегантный чёрный фрак обтягивает широкие плечи и торс, под ним виднеется белоснежная рубашка. На кармашке фрака приколота бутоньерка с тремя алыми розами. Длинные чёрные волосы аккуратно собраны в хвост на затылке.

Смотрю на это великолепие и думаю только об одном: на его месте мог быть Хосе. Сердце сразу сжимается от боли, а мозг лихорадочно подсовывает дурные мысли. ЕГО НЕТ, смирись!

Одним мощным движением оборотень вытаскивает меня из машины. Вкладывает мне в руку букет невесты из алых роз, стебли которых перемотаны белой лентой от основания почти до самых бутонов. Крепко сжимаю его в руке и чувствую, как один из шипов проникает сквозь ленту и прокалывает кожу. Тут же аккуратно перехватываю букет другой рукой.

– Чёртовы флористы! – слышу над ухом недовольное рычание Тони, – Всех уволю!

Он берёт в свои большие руки мою пострадавшую ладонь и целует, зализывая рану. Чувствую горячее дыхание на своей коже. Когда оборотень поднимает голову, его глаза переливаются золотистым блеском. Но стоило лишь моргнуть, как они вернулись к привычному голубому цвету.

Совершенно не ожидала такой заботы от Тони. Он беспокоится, о том, что я поранилась? Что капли крови попадут на молочно-белое платье и останутся пятна? Или что гости будут недовольны?

– Не забыла о нашем уговоре? – вдруг шепчет оборотень мне на ухо и всё становится на свои места.

В памяти тут же всплывают угрожающие слова: «На церемонии ты должна выглядеть счастливой, иначе Тина умрёт»! Вот же глупая! С чего я взяла, что Тони обо мне беспокоится? Это был лишь короткий миг, после которого оборотень вернулся в своё привычное состояние.

– Не забыла, – отвечаю ему и натягиваю дежурную улыбку.

Со стороны это выглядит так, словно жених осыпает невесту комплиментами, а она улыбается ему в ответ. Гости радостно аплодируют нашему приезду. Тони кладёт мою руку на свой согнутый локоть. Вместе с ним делаю шаг на нетвёрдых ногах, ещё один и ещё...

– Ах, прости! – вскрикивает Жаклин, привлекая к себе внимание.

Эта змея будто бы случайно наступила мне на шлейф платья. Она с таким раскаянием в глазах посмотрела на нас, что мне захотелось похвалить её актёрское мастерство, но Тони всё понял. В его взгляде, направленном на Жаклин, загорелись искорки злости. С ней-то он не договаривался, как со мной.

Дальше мы шли сквозь толпу, приветственно улыбаясь гостям. Жаклин в узком розовом платье семенила следом, позируя и обаятельно улыбаясь фотографам. Меня так и подмывало треснуть чем-нибудь тяжёлым по её разукрашенному личику, чтобы не выпендривалась.

Впереди показалась импровизированная сцена, украшенная цветами и бело-голубыми лентами. С двух сторон на ней стояли величественные статуэтки богов, которые доставили прямо из храма. Заметив их, я сначала удивилась, почему оборотни не захотели провести церемонию там? Но сразу вспомнила, насколько мал единственный сохранившийся в Читта-ди-Маннари храм, и этот вопрос отпал сам собой. Тони подаёт мне руку, помогая подняться по ступенькам. Неподалёку от нас вижу жреца в серой мантии, который держит в руках молитвенник. Губы жреца шевелятся, он что-то торопливо читает, волнуется так, словно впервые проводит торжество. Хотя это вполне объяснимо, вряд ли ему приходилось бывать на таких крупных церемониях раньше.

Оборачиваюсь к нашим гостям. В передних рядах замечаю отца в новом сером костюме, а рядом с ним старую Берту в цветастом платье. Они улыбаются, глядя на нас. Вспоминаю данное Тони обещание и одариваю их самой светлой улыбкой, на которую я сейчас способна.

Чуть поодаль в толпе замечаю Энни в праздничном наряде, а вместе с ней других девчонок с моей бывшей работы. Приветственно киваю, а они радостно машут мне в ответ.

– Дорогие гости! – раздался взволнованный голос жреца, усиленный многократно, – Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы сочетать священными узами Антонио и Катрин, чьи два любящих сердца нашли друг друга. Сейчас на наших глазах они обретут полноценную семью.

Любящих, как же! Жрец торжественно указывает в нашу сторону и выжидает паузу. Смотрю на толпу и не верю собственным глазам: люди и оборотни все вместе дружно аплодируют нам.

– Является ли ваше решение добровольным и искренним? – задаёт вопрос жрец, поворачиваясь к нам, – Я прошу ответить вас, жених.

– Да, – не раздумывая ни секунды, кивает Тони.

Он смотрит на меня и улыбается, вызывая нервную дрожь. Неужели это всё?

– Я прошу ответить вас, невеста, – раздаётся как в тумане.

Пауза затягивается. Все взгляды обращены ко мне, а я застываю на месте в полной растерянности. Рука Тони собственническим движением сжимается на моей талии. Он уже открывает рот и хочет дать ответ за меня. Но это будет нарушением традиций, ответить должна невеста.

– Да, – срывается робко с моих губ.

Вижу недоумевающий взгляд отца, похоже, до него, наконец, дошло, что я не буду счастлива в этом браке, не смогу ради денег быть с нелюбимым человеком. Вспоминаю наш с ним последний разговор. Как отец с пеной у рта пытался доказать, что оборотни обеспечат меня тем, чего не смог дать он.

Рука Тони снова каменеет на моей талии. Спохватившись, я одариваю всех гостей очаровательной улыбкой. Пытаюсь убедить их и в первую очередь себя, будто всё в порядке, ничего страшного не произошло.

– Если в этом кхм… зале, – жрец оглядел прилегающую к территории ресторана улицу, но текст менять не стал, – Кто-то из присутствующих знает причину, по которой брак не должен состояться, скажите сейчас или умолкните навеки!

Делаю вид, что просто улыбаюсь гостям, а на самом деле ищу взглядом того, кто спасёт меня.

Того, кто одним своим словом может помешать торжеству продолжиться.

Того, кто обещал вернуться ко мне.

Ищу и не нахожу...

Над улицей повисло гробовое молчание. Все затаились. Казалось, даже город замер и не издавал ни звука. Не было слышно привычного шума машин, уличного гомона, смеха детей, ничего.

–