Правильный способ соблазнить злодея - Тэнло Вэйчжи

Лянь Шэн закусила губу. Прежде чем она успела что-то сказать, правитель Лянь внезапно воскликнул:

— Генерал И! Назови свои условия! По правде говоря, Интун на грани падения. Если ты согласишься помочь, мы примем любые условия.

Если не принять меры, город будет захвачен. Хотя правитель Лянь иногда мог быть не слишком умён, сейчас его разум работал ясно. И Цяньчэн привёл свои войска к его резиденции, и его намерения были очевидны. Он хотел занять трон! В таком случае он не станет помогать Интуну просто так.

Правитель Лянь осознал, что если они не смогут бежать в императорский город, где Второй принц взойдёт на престол, ему не избежать ответственности. Лучше присоединиться к И Цяньчэну, хотя бы для того, чтобы спасти город от надвигающегося кризиса. Войско И Цяньчэна внушало страх, и, возможно, у него действительно были шансы завоевать Поднебесную.

Лянь Шэн нахмурилась и взглянула на И Цяньчэна. Если он женился на ней, их города должны были стать союзниками, а не врагами. Но что, если Лянь Шэн была лишь подарком от Интуна, а не равной супругой?

И Цяньчэн не обернулся, услышав её голос. Он встретился с ней взглядом, глубоко вздохнул и коснулся её лица.

— Тебе стоит отдохнуть, — произнёс он.

Ресницы Лянь Шэн дрогнули, но она не отстранилась. Почувствовав тепло его ладони, она тихо ответила:

— Хорошо.

Она уважала его и не ждала невозможного. Обида в его сердце ещё не растаяла, и она не успела завоевать его доверие. Всё, что он делал, было продиктовано амбициями. Лянь Шэн лишь надеялась, что ради неё И Цяньчэн спасёт как можно больше солдат и защитит жителей города.

И Цяньчэн проводил её взглядом, и последние следы тепла исчезли с его лица. Он повернулся к правителю Лянь и с холодной улыбкой произнёс:

— Я могу отправить войска, но отныне Интун будет принадлежать Шацзи. После подавления мятежа я размещу здесь гарнизон. Если вы согласны — подпишите договор. Если нет — мы уходим.

— Вы хотите весь Интун?! — Правитель Лянь был ошеломлён. Он ожидал, что И Цяньчэн потребует золото, сокровища, зерно, но не сам город!

Это был прямой вызов императорской семье!

И Цяньчэн не стал отвечать на риторический вопрос. Несмотря на важность переговоров, его мысли были далеко — он вспоминал выражение лица Лянь Шэн. Он не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии, поэтому отпустил её.

Будет ли ей грустно? Как она теперь на него посмотрит?

— Хорошо… — Правитель Лянь сжал кулаки. — Если генерал гарантирует безопасность моей семьи и защитит Интун от Сицян, я подпишу!

И Цяньчэн кивнул и направился к выходу.

— Генерал И! Куда вы?

— Отдавать приказы. — Лучше действовать незамедлительно. По данным разведки, у Лянь Ци заканчивались припасы, и он с трудом удерживал оборону. Если с ним что-то случится, Лянь Шэн будет страдать.

* * *

НяньЛю заметила:

— Похоже, генерал очень любит вас, раз так спешит. Не хотите ли проводить его?

Лянь Шэн отрицательно покачала головой. Она не верила, что И Цяньчэн торопится из-за неё. Скорее всего, его подгоняли амбиции. Ей было неизвестно, какие условия были согласованы между её отцом и И Цяньчэном. Когда нянька спросила, не хочет ли она проводить его, Лянь Шэн инстинктивно отказалась.

Возможно, это было связано с тем, что она вернулась в родные места, где её окружали близкие люди. Ей не нужно было постоянно думать о том, как угодить И Цяньчэну. Пока что она не хотела продолжать эту игру.

Он не любил её по-настоящему, так зачем же путаться у него под ногами? Лучше уйти поскорее и избавить себя от мучительного прощания.

Но кто-то думал иначе. Во дворе послышались шаги, сопровождаемые приветствиями: «Генерал!» Вскоре шаги приблизились. И Цяньчэн, который должен был быть на поле боя, направлялся в её покои!

Он нёс доспехи и, увидев её удивлённое лицо, насмешливо приподнял бровь.

— Что, остолбенела? Не собираешься помочь мне облачиться? А то потом будешь плакать, что опоздала.

Она совсем забыла, что ему нужно надеть доспехи! Теперь, кажется, прощание неизбежно.

Нянь Лю, увидев, как генерал смотрит на госпожу, почувствовала облегчение и даже радость. И Цяньчэн не был таким монстром, как о нём говорили. Он был красив и, кажется, испытывал к госпоже тёплые чувства.

Нянь Лю увела служанок, оставив их наедине.

— Подойди, помоги мне снять одежду.

Глава 20

Время было на исходе. Лянь Шэн на мгновение замешкалась, но затем, стиснув зубы, шагнула вперёд, чтобы помочь ему раздеться.

Они стояли так близко, что она ощущала на себе его взгляд, словно И Цяньчэн смотрел на неё сверху вниз. Лянь Шэн не смела поднять глаза, а её руки слегка дрожали. Закончив раздевать его под его пристальным взглядом, она потянулась за доспехами.

— И штаны тоже, — внезапно произнёс он, поднимая одежду. Лянь Шэн не успела схватить штаны и лишь вцепилась в воздух. Подняв глаза, она встретила насмешливый взгляд И Цяньчэна, в котором не было и намёка на шутку.

— Может быть, ты сам справишься? — подумала она, не в силах сдержать раздражение. Неужели его руки сегодня сломаны? Лянь Шэн стиснула зубы, стараясь не выдать своих чувств.

— Это твоя обязанность. Ты моя жена уже столько времени, а до сих пор не научилась помогать мне одеваться, — ответил он.

Лянь Шэн была готова сойти с ума от этого наглеца. Это он не любил её, это он отказывался жить с ней. А теперь всё сваливали на неё! Но спорить с ним было бесполезно. И Цяньчэн не из тех, кто слушает доводы.

Она наклонилась и грубо дёрнула за его штаны. Они не поддавались…

И Цяньчэн тихо рассмеялся, и Лянь Шэн почувствовала, как её уши горят от стыда. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Пара рук подняла её, но она не хотела видеть насмешливое выражение его лица и упорно смотрела вниз.

И Цяньчэн взял её за руку и провёл ею вокруг своей талии. Лянь Шэн замерла, ощутив что-то холодное и твёрдое. Она моргнула, и раздался щелчок — в её руке оказался кинжал.

Что за мысли были в голове этого человека? Кинжал был привязан у него за спиной, и пока она его не сняла, штаны не поддавались.

— Возьми это и защити себя, — сказал И Цяньчэн, глядя на неё. В его сердце медленно росло чувство жалости и нежности. Этот кинжал отец сделал для него, когда ему исполнилось десять. Он был изящным