Plus-size для шейха. Свадьбы (не) будет! - Анфиса Рэйса

Но это будет позже, а пока я должен помогать своей семье. Семья для мусульманина – превыше всего.

И всё-таки, иногда я ненавижу свою работу. Вот как сейчас, ведь я снова должен уехать.

– Через неделю, – повторил я.

– Это всего на два дня, – сказал отец. – Ты же знаешь, я никому не могу доверить эту важную сделку, кроме тебя.

Мне хотелось верить, что мои братья справятся не хуже, но всё-таки нужно быть реалистом.

– Но Даша… У меня остались считанные дни.

Поверить не могу, что снова должен уехать. Я ведь уже оставлял её одну в особняке. Никто её не трогал – я всем настоятельно объяснил, чем это чревато. Но и меня не было рядом.

А я хочу быть с ней… примерно двадцать четыре часа в сутки. Пока она ещё здесь. И потом, конечно, когда она решит остаться.

– Ну уедет она к себе на родину, – махнул рукой отец. – Как уедет, так и вернётся. Не дура же она – упускать такого жениха. Или ты думаешь, что она за эти недели не разглядела, какая роскошная у неё может быть жизнь? Вон, Нура твоя однажды пришла, теперь и метлой и выгнать.

Я только покачал головой. Отлично знаю, что Даше все богатства нашей семьи вообще безразличны. Ни разу я не видел в её глазах того алчного блеска, которым так часто блестят глаза Нуры.

Зато в глазах Даши я вижу другое. Свою родственную душу, если уж говорить прямо. Увидев её в первый раз, я понял, какой замечательной женой и прекрасной мамой для моих детей она станет.

Тогда я думал, что влюбился.

Но на самом деле, я до сих пор продолжаю в неё влюбляться. С каждым днём всё сильнее и сильнее, когда лучше узнаю её.

Конечно, у Даши не самый простой характер. Но это потому, что она привыкла сама решать свои проблемы, защищаться от агрессивного мира. Не понимает даже, что это функция должна принадлежать её мужчине – защищать и оберегать её.

А функция женщины – это вовсе не готовка, стирка или подчинение мужчине. Женщина должна дарить любовь. Но для этого рядом с ней должен быть настоящий мужчина.

Я это хорошо уяснил. К сожалению, на примере своего отца.

Я очень люблю его и за многое благодарен. Но даже из детства я помню слёзы своей матери, и часть меня никогда не сможет ему это простить.

– У нас с Дашей договор, – сказал я отцу. – Я обещал, что отпущу её, если через тридцать дней она сама не захочет остаться. И больше не появлюсь в её жизни.

– Зачем с женщинами договариваться? У них мысли меняются также часто, как день сменяет ночь. Ты выбрал её, вот что важно. Пусть радуется, судьба к ней благосклонна. Девица молодая, крепкая, много родит сыновей. Но нрав у неё непокорный, вряд ли она найдёт себе кого-то лучше моего сына, – он хлопнул меня по плечу.

За что я благодарен отцу, так это за то, что он легко принял Дашу. Если бы он был против нашего брака, это стало бы большой проблемой.

Жаль, что нам с ним так и не удалось убедить маму.

– В общем, улетаешь через восемь дней, – подытожил отец.

Пришлось соглашаться. Я не мог подвести его доверие и не мог позволить моим братьям влезть в это дело и всё переиначить.

***

Я пригласил Дашу погулять. Она уже немного устала от ресторанов, выставок и музеев, куда я уже водил её. Далия мне на это намекнула и сказала, что я даже слишком стараюсь, и иногда им, девушкам, хочется просто спокойно пройтись и пообщаться.

Сестра – одна из немногих, кто всегда помогает мне. Мы с ней на одной волне. Это только кажется, что она преследует свой интерес, ведь когда женюсь я, жениха подберут и ей. На самом деле, Далия помогла бы мне в любом случае.

И Даша ей нравится. Так что я ей полностью доверяю.

– Люди на нас странно смотрят, – прокомментировала Даша, когда мы с ней шли по парку.

Стояла привычная для Абу-Даби жара, но в парке было много растительности, поэтому зной не был невыносимым. Даже подобие ветерка присутствовало.

– Тебе кажется, – ответил я. Лично я не обращал никакого внимания на то, кто там на нас и как смотрит.

– Это потому, что я не в чёрном покрывале, – продолжила Даша. – А вот на тебя почему-то никто внимания не обращает, хотя ты тоже похож на европейца.

На прогулку я оделся в джинсы и белую рубашку. Не стал надевать привычную мне традиционную одежду, чтобы Даше было комфортнее.

– Я всё равно остаюсь арабом. А вот твоя белая кожа привлекает внимание, – пришлось признать мне.

Когда на неё смотрели другие мужчины, я еле сдерживал гнев. Это против всех наших устоев: на женщину может смотреть только её муж. Но Даша – не мусульманка, поэтому с некоторыми вещами приходится мириться.

– Она уже не такая уж и белая. Ещё пару недель здесь, и буду самой настоящей шоколадкой.

Я улыбнулся. Даша и правда загорела, правда, больше в красный цвет, чем в коричневый. Но это её ни капельки не портило.

– Даша, через неделю я снова должен буду уехать. На день, – я решил, что управлюсь и за один день.

Проследил за её реакцией. Она попыталась скрыть это, но я заметил – она расстроилась. У меня потеплело на сердце: ей небезразлично, где я.

– Но тогда останется… – она задумалась, считая. – Да почти не останется времени!

– Ты можешь и задержаться, – улыбнулся я на это заявление. – Ты вообще можешь остаться здесь навсегда.

– Навсегда? – вскинула брови девушка. – Нет уж, спасибо. Я не выживу здесь с твоей семейкой… Ой, – осеклась она. – Амир, я не хотела обидеть. Но…

– Тебя кто-то обижает? – напрягся я. Как бы домашние ни относились к Даше, никто не должен её обижать, я с каждым переговорил.

– Нет-нет, – помотала головой она. – Просто… скажем так, чувствуется, что мне не рады. Только Далия и общается со мной нормально! А твоя мама? Она каждое утро просыпается с надеждой, что сегодня меня не увидит.

– Я разберусь, – пообещал я, обдумывая, что с этим можно сделать.

– Не надо! Решит, что я нажаловалась.

– Не решит, – отрезал я. – Даша, послушай. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома, потому что однажды особняк станет твоим домом. Когда ты станешь моей женой.

Она