Кто ищет, тот найдет - Людмила Ржевская

Через пятнадцать минут Азэми пришла в себя и сразу же закричала:

– Где мой чай? Где моя одежда, дайте мне чаю! Дайте мне таблеток! – и зарыдала.

Повар принес ей чай, она отхлебнула и еще громче закричала:

– А ну пошли вон отсюда, чего уставились, мне нужно переодеться!

– Ужас, какая истеричка, – сказал тихонько повар капитану. – И принесло же их к нам на яхту.

Оставшись одна, она посмотрела на свою навигацию, которая была настроена идентично с моей, и на свою кнопку, мне до берега оставалось минут пять, не больше. Когда я ступил на берег, ее кнопка замигала, она поняла, что я добрался. Азэми переоделась и вышла на палубу вся убитая горем. Она уже не кричала, а тихонечко спрашивала:

– Ну где же полиция, мне домой надо, меня дома убьют из-за этого психопата.

Приплыла полиция и целый час выясняла, что же всетаки произошло. Азэми была превосходной актрисой, она даже пыталась на глазах у полицейских сама спрыгнуть в воду, но те вовремя схватили ее и стали успокаивать. Протокол был составлен, свидетели опрошены, «несчастный случай, – констатировали полицейские и добавили: во время ссоры влюбленных». Азэми попросила полицейских на своем катере отвезти ее домой, потому как на этой яхте больше оставаться не может. Полицейские согласились, доставили ее на берег, а потом еще на своей машине отвезли Азэми в ее городскую квартиру. Вечером Азэми позвонила начальнику базы и попросила его немедленно приехать к ней домой.

Начальник базы приехал быстро, в голосе Азэми звучали необычные для нее просящие нотки.

– Что случилось, Голубка? – спросил шеф базы.

– Дийо, я не знаю, что мне делать. Мамору утонул, он спрыгнул с яхты прямо в море.

– Ты разыгрываешь меня? Как это могло случиться? – Нет, Дийо, это правда, Мамору был в меня влюблен, и очень, а я на яхте ему сказала, что теперь все, больше мы с ним видеться не сможем, что его пошлют в другую страну. И он стал как безумный, стал кричать на меня, обзывать, а потом взял и спрыгнул с яхты в море. Сам понимаешь, у многих людей после таких напряженных учений крыша едет. Ему нужно было дать отдохнуть, не говорить о расставании, а я подумала, что он сильный, он так хорошо учился. Дийо, звони в полицию, нельзя, чтобы эта история вышла из-под контроля.

– Я поеду туда, говори, с какого участка полиция к вам на яхту приезжала.

И начальник базы отправился в полицейский участок. Но об этом, как всегда, первыми узнали местные журналисты, они уже расспрашивали команду яхты, что у тех произошло сегодня днем. И команда яхты постаралась так красочно описать двух сумасшедших туристов, которые скандалили, дрались и в конечном итоге мужчина не выдержал и спрыгнул за борт от своей истеричной любовницы.

Дийо уговорил полицейских не называть фамилии женщины, которая была на яхте, а дело квалифицировать как несчастный случай.

На следующий день неизвестный друг поместил в газету некролог о сотруднике японского консульства во Владивостоке Хасимото Мамору, который по своей неосторожности, прогуливаясь на яхте, утонул в море.

Через пару дней Азэми пришла к Дийо и попросила:

– Больше мне здесь делать нечего, а то на меня остальные курсанты косятся, может, думают, что я специально Мамору утопила, дай мне самолет с Ахиро, пусть он меня доставит во Владивосток, не хочу больше оставаться на базе.

– Хорошо, завтра с утра и полетишь.

Ночью Азэми пробралась к самолету Ахиро и выбросила его парашют из-под сиденья. Под свое же сиденье она положила свой специальный парашют, который мог раскрываться только в двухстах метрах от земли. А все остальное время человек камнем летел вниз. Утром Азэми первой пришла к самолету, и, пока Ахиро не было, она в баке проделала дырочку с маленькую иголку, которую легко залепила кусочком глины. Подошел Ахиро.

– Ну что, Ахиро, полетели? – предложила Азэми.

– А механика ждать не будем? – спросил Ахиро.

– Зачем он нам, мы что, первый раз с тобой летим?

Самолет был маленький и рассчитан всего на двух человек. Ахиро сел за штурвал, а Азэми на место пассажира. Когда самолет набрал высоту и уже летел над соседним островом, вдруг из бака побежала струйка и запах бензина ударил в нос.

– Что это? – спросила Азэми и достала из-под сиденья парашют и очень быстро прикрепила его к себе. – Я прыгаю и тебе советую сделать то же, Ахира!

Когда Азэми была на довольно большом расстоянии от самолета, из ее рукава блеснула молния – это была школьная указка со встроенным лазером на самом ее кончике. Самолет загорелся, а потом взорвался в воздухе. Останки самолета нашли через сутки, рядом валялись только обгоревшие кости. Самолет опознал начальник базы.

* * *

Я в это время сидел в пещере, и думал об Азэми, и молил бога, чтобы ее план удался. И только под конец четвертого дня моего пребывания на островке я услышал мотор катера, спрятался в пещеру, катер подошел к острову и затих, я понял: это она, моя японская принцесса, моя любовь, моя жизнь, но увидел на катере довольно хлипкого подростка.

– Это я, – сказала Азэми, – выходи и быстро все грузи на катер! – приказала она, – и все расспросы потом, я устала как собака. Поплывем сейчас, ты будешь у руля, надеюсь за четыре дня выспался, а я посплю до утра. Ничего не забыл?

Проверили, вроде, загрузили все: канистры с бензином, чемоданы, еду, воду.

– На нашем катере есть навигация, включай и смотри, как только увидишь хоть какой-нибудь корабль или катер, буди меня сразу. Но я выбрала такой маршрут, что по дороге до самого Тайваня нам никто не должен встретиться. Номера катера у нас сейчас японские, в водах Тайваня нужно будет прицепить к катеру тайваньские номера, они вон там лежат. Ну что, мой капитан, тебе все понятно, пока твой юнга будет спать? До Тайваня я твой юнга.

И Азэми, как была одета, так и завалилась на скамейку катера и заснула мгновенно. А я стоял у руля, и катер сам нес нас по маршруту, который задала ему эта маленькая, но такая сильная и умная женщина. Я стоял, смотрел на море и думал: «Сколько же пришлось в жизни пережить этой маленькой молодой женщине, раз она решилась на такой поступок, веря в то, что все получится?». И я тоже был уверен, что у Азэми обязательно все получится.

Утром Азэми проснулась веселая, улыбающаяся, поеживаясь от ветра, достала из наших запасов хлеб, колбасу, масло, сделала бутерброды, открыла термос с горячим чаем:

– Мой капитан, иди завтракать, твой юнга завтрак приготовил, глуши мотор, передохнем и заправимся.

Я послушно заглушил мотор, подошел к Азэми, обнял ее, поцеловал в щеку, отпил глоток чая и повалился на скамью, где раньше спала Азэми. Растолкала меня она уже под самый вечер, катер шел вблизи берега.

– Ты все помнишь? – спросила Азэми. – Если вдруг нас остановят, мы китайцы из Гонконга, рыбаки-туристы, вот удочки, – и она показала на лежащие на дне катера две удочки. Вдали на берегу показались огни.