Истинная и наследник Хозяина Запределья - Любовь Сергеевна Черникова

Ладонь генерала погладила снизу вверх по моему бедру и легла на напряженную грудь, приятно опалив кожу, через тонкую ткань ночной сорочки. Данте легонько сжал пальцы. Прошелся большим по напряженному соску, и я резко втянула в себя воздух, едва сдержав стон наслаждения. Дракон обнял меня еще крепче, но руку с груди зачем-то убрал. Я разочарованно закусила губу.

– Я тоже ужасно хочу тебя, маленькая. Знала бы ты, чего мне стоит спать с тобой в одной постели и сдерживаться. Иметь возможность прикасаться к тебе, но не делать этого лишний раз…

– Почему? Почему отказываешь нам в удовольствии, Данте?! Уже можно! – не выдержала я, вспомнив, что мужчины не понимают намеков. – Я восстановилась после родов и согласилась стать твоей женой. Неужели, ты ждешь свадебной церемонии, чтобы любить меня, Данте? Если так, знай, я не расстроюсь и не назову тебя подлецом, если ты слегка нарушишь правила. В конце концов, я уже не девица. У меня ребенок!

– Дело не в этом, Эления. Просто… Есть кое-что, о чем я пока не могу рассказать. Я хочу, чтобы ты осознанно приняла решение, имея на руках полный расклад.

– Но вчера…

– Вчера я едва не сорвался. Но даже хорошо, что нас прервали. У меня появилось время все как следует обдумать и принять решение.

Внутри неприятно царапнуло.

– И ты решил пытать нас обоих и дальше? – заявила я обиженно.

– Эления…

Но я перебила его:

– Так в чем же дело, Данте? Скажи мне все сейчас, и покончим с недомолвками!

– Ты все узнаешь, когда настанет время, – отрезал он твердо и, выпустив меня, поднялся с постели.

Я поежилась от прохлады и натянула повыше одеяло. Упрашивать, похоже, бесполезно. Он ничего не скажет, и я расстроюсь… Еще и поссоримся накануне такой важной поездки.

– И когда же это время настанет? – пробурчала, не глядя на дракона.

– Когда ты и ребенок окажетесь в безопасности по-настоящему. Когда я разберусь с тем, кто вас преследует. Когда ты сможешь спокойно принимать подобные решения.

Сказанные Данте слова меня озадачили. Они напомнили о том, как мало я знаю о человеке… о драконе, с которым делю дни и ночи.

 Генерал стоял у окна ко мне спиной, и я залюбовалась его фигурой. Прошлась взглядом по широким плечам, по крепкому торсу, освещенному едва забрезжившим рассветом, и еле сдержалась, чтобы не подойти и не прижаться к нему. Не попытаться еще раз его соблазнить…

 Хотелось забыть все, что он сейчас сказал. Наверняка дело лишь в дурацких условностях. Данте проявляет излишнее благородство, уместное для знатной девушки, рожденной и выросшей в этом мире. Для такой, как настоящая Эления. Не я!

И тут я споткнулась о собственные размышления: а ведь у меня тоже есть секрет, который может разрушить не только наши отношения, но и мою жизнь. Скорее всего, мне до конца дней придется молчать, чтобы Данте оставался со мной…

Какое же сладкое и одновременно горькое утро у нас выдалось!

Я спустила ноги с постели и предложила примирительно:

– Давай будем собираться, раз проснулись. Чем скорее отправимся в путь, тем быстрее все прояснится, – предложила я.

Данте обернулся и, чуть виновато посмотрев на меня, сказал:

– Иди в ванну первой, я за тобой.

Я кивнула, но направилась не ванную – с размаху впечаталась в него. Обняла крепко-крепко! Непрошенные слезы покатились по моим щекам одна за одной, орошая грудь дракона.

– Маленькая… – произнес Данте растерянно.

– Не хочу знать ничего такого, что помешает нам быть вместе! Понял? – почти выкрикнула я.

Так же стремительно, как до этого, припустила прочь в ванну, захлопнув двери прямо перед самым носом Данте.

Чуть позже, одевшись и успокоившись, мы вместе завтракали на террасе, наблюдая прекрасный рассвет.

– Защита на покоях продержится до вечера. Никто не сможет проникнуть внутрь. Выйти – тоже. Энера останется здесь с Анисьей и Беляной, присмотрит за ними. Снаружи у двери будут дежурить оборотни Ульриха посменно. Местным стражникам я не доверяю.

– А мэр не обидится?

Данте усмехнулся.

– А не все ли равно? К тому же я здесь наместник, ему остается только подчиняться.

Под заверения генерала, я кое-как впихала в себя завтрак, почти не чувствуя вкуса, и мы отправились смотреть новый дом.

У ворот конюшни нас встретил Ульрих с двумя оседланными лошадьми – буланой лошадкой и здоровенным жеребцом Данте, которых он держал под уздцы. Рядом в седлах ждали еще четверо оборотней, готовых к походу, среди которых был Торен, а рядом с ним обнаружился Айк – неразлучная парочка.

Данте подхватил меня за талию и усадил в седло, запоздало поинтересовавшись:

– Ты ведь умеешь ездить верхом?

Я умела и любила. Даже брала уроки верховой езды, пока не забеременела – это уже когда вышла замуж. А вот Эления не могла подобным похвалиться. Она садилась на лошадь всего несколько раз, да и то в детстве.

– Немножко, – ответила я, не зная, как пойдет дело.

– Тут относительно недалеко. – Данте указал на запад и подмигнул: – Поедем в твоем темпе, командуй!

Я тронула поводья и, не торопясь, выехала за ворота, которые открыли перед нами хмурые стражники. Буланая слушалась беспрекословно, хватало малейшего движения поводьями. Я легко держалась в седле, чувствуя, как внутри поднимается привычный восторг от этого занятия. Прибавив ходу, мы поскакали по залитой утренним туманом улице. Было прохладно, и я мысленно похвалила себя за то, что оделась тепло и по-мужски – на манер Энеры.

– У тебя отлично получается, – похвалил Данте, который ехал рядом на своем огромном черном коне.

– Спасибо. Куда дальше?

– Направо.

Мы повернули, здания расступились, а улица пошла резко вниз под гору, и я, ахнув, едва не свалилась с лошади. Перед моим взором во всю ширь открылась Завеса!

Это было что-то невероятное! Как будто северное сияние встало вертикально, протянулось от неба до самой земли и раскинулось в обе стороны от края до края! Завеса все время была в движении. Цвета менялись от розово-золотого до серебряного, отражая лучи рассветного солнца. Явления поразительнее мне еще не доводилось видеть.

– Как же красиво! – выдохнула я в восхищении.

В душе что-то защемило. Закололо в носу. На миг показалось, что в этой жизни я достигла чего-то, после чего и стремиться больше не к чему.

– Да, Завеса впечатляет, – прокомментировал мое состояние Ульрих.

– Говорят, местные ее красоты уже и не видят, – заметил Торен.

 Город словно взбирался по склону невысокой горы, и дом мэра находился в верхней его части. Данте тронул поводья и направил своего могучего жеребца вниз по главной дороге, ведущей к центру. Там на относительно ровном месте раскинулась главная