Звёздный Дождь - Наталия Романова

трудно в такого не влюбиться. Работал топ-менеджером корпорации… – назвала какой, у Костаса ещё раз нервно дёрнулся глаз. – Я просто пробила по своим каналам его подноготную. У меня были такие каналы, поверь, я времени в Москве не теряла. Оказалось, его долги превышали состояние в несколько раз, не считая коррупционных схем, в которых он был замешан, поэтому я предпочла избавить своего ребёнка от такого отца и потенциальных неприятностей. Год назад он погиб при невыясненных обстоятельствах, наследники всех мастей вступили в наследство, потирая ручки, вот только к заводам, газетам и пароходам приложились долги.

– Можно было не вступать в наследство, но знать отца…

– Можно, но я предпочла заблаговременно вычеркнуть своего ребёнка из жизни и биографии такого отца.

– То есть, ты бросила мужика, которого, по твоим словам, любила, потому что у него были миллионные долги?

– Миллиардные, – спокойно поправила Поля. – Да, я бросила мужика из-за долгов. Я бы бросила и из-за долгов в десять тысяч рублей по микрозайму, за микроволновку или алименты, – пожала она плечами. – Считай меня сукой. Сукой, верящей в грамотно составленные юридические документы. А осьминогов я люблю с соусом Ромеско или с водорослями хидзики и огурцами.

Глава 16

Идея отправиться на морюшко погреть бочка, оздоровить детей, позлить Полюшку, провести время, курсируя между пляжем, бассейнами и шведским столом казалась идеальной. Не подкопаешься. Словами той же Поли – даже энтеровирусы свои, родненькие.

Костас не слишком долго думал, выудив информацию у Ираиды, куда и когда они едут. Извернулся, забронировал тот же отель, что и не разлей вода подружки.

А извернуться пришлось, несмотря на конскую стоимость – где-то вздохнуло бунгало на Мальдивах, – всё было загодя забронировано.

Но Константинос Зервас не был бы Константиносом Зервасом, если бы не обустроил всё лучшим образом, а именно, снял для себя с сыновьями люкс, семейные номера и обычные были раскуплены.

Люкс – это же отлично! Он удачливый сукин сын.

На что только не пойдёшь, чтобы провести время с Полюшкой – занозой не только в его заднице, но и, стоило это признать, душе и сердце.

Вот только что с этим открытием делать, Костас не представлял. Мелочно ждал, что само рассосётся, тем более, очевидно – для самой занозы их связь не столько радость, сколько досадное недоразумение, от которого ей хотелось избавиться.

Чего, конечно, Костас позволить не мог.

Не избавится. Не в этой жизни. Или хотя бы не этим летом.

С остальным планировал разобраться позднее. Когда-нибудь потом. При случае.

– Как хорошо, что ты едешь с Ираидой, сыночек, – щебетала мама, кружа вокруг Костаса, как акула в предвкушении сытного обеда из команды откормленных моряков. – Присмотришь за сестрой.

– Она не маленькая девочка, чтобы за ней присматривать, – нахмурился Костас.

Конечно, сестра, конечно, младшая, но не беспомощная малышка. Костаса изрядно нервировала ситуация, которая складывалась вокруг Ираиды.

Нет-нет, а проскакивала мысль, что остаться тогда с мужем, повзрослеть, в итоге самой послать к чёрту всех и вся, начиная с собственных родителей, заканчивая горе-муженьком, было бы лучше, чем то, что получилось в итоге.

Сейчас взрослая женщина жила в доме родителей на правах несмышлёного ребёнка, с обязанностями домработницы.

Понятно, что никто не позволил бы ей крутить романы направо и налево, удариться в откровенный разврат, но какие-то подвижки должны быть в личной жизни, а не только ежедневная готовка на огромное семейство, уборка и сериалы до полуночи.

Интересы свои, если не мужик, то хотя бы дело – пусть карманный бизнес, но свой. Увлечения, хобби, сошло бы запойное вышивание крестиком, но не существование, которое сейчас вела сестра.

– Не маленькая, конечно, но вдвоём полегче, – кивнула мать. – Втроём даже, Поля тоже ведь едет. И деткам веселее.

– Деткам-то веселее, – Костас поднял глаза на мать.

Юлит мать семейства, многоуважаемая Агата Зервас. Не к добру этот ласковый тон и хитрый взгляд. Что задумала, спрашивается?

– Мама? – посмотрел, прищурившись.

– Совсем забыла, – всплеснула руками мать, ловко для своей комплекции присела, нырнула в нижний ящик кухонного пенала, вытащила пару банок каких-то домашних заготовок, – в эти же числа дети наших приятелей из Геленджика будут в том же отеле. Вот, у меня на бумажке номер телефона записан, вы с Ираидой передайте гостинцы от меня.

– Делать им нечего – из Геленджика в Анапу ехать?.. Там моря нет?

– Старшие в Москве живут, сейчас младшая с ними. Отдохнут с детьми в отеле Анапы, потом к дедушке с бабушкой в Геленджик поедут.

– Мам, давай без этого, а! – чуть повысил голос Костас. – Не надо устраивать мою личную жизнь.

Как он сразу не сообразил, что приятелям родителей из Геленджика срочно нужно пристроить великовозрастную внученьку, а здесь как раз грек не окученный ходит.

С брачком правда, не без недостатков, сродни рыбы второй свежести. Разведён, двое детей, один из которых входит в прекрасный подростковый возраст, алименты, бывшая жена с характером, однако по сравнению с тем, что чистокровный грек – сущий пустяк.

– Глупости не говори, – махнула рукой мать. – С Кассандрой ты бы и так познакомился, мы на свадьбу приглашены. Все! – подчеркнула интонацией, что сей факт обсуждению не подлежит. – Сделать одолжение матери – передать то, что просит, – не сложно! Я до августа с приятельницей не увижусь, а сейчас такой случай приятно человеку сделать! Передашь! – водрузила две банки на стол, демонстративно громыхнув стеклянным дном.

– Передам, – ответил Костас, закатив глаза.

В конце концов, ничего страшного не случится, если он встретится с внуками и правнуками приятелей родителей. Передаст эти дурацкие банки и даже познакомится со свет ясным солнышком, надеждой Зервасов на счастливую семейную жизнь бестолкового чада, Кассандрой. Никто не обязывает продолжать знакомство.

Главное и основное, у него появится возможность провести время с Полей. Да, в окружении детей, шума, гама, уговоров поесть, поспать, вылезти из воды. Но свободными оставались ночи, часы, когда мелких можно занять анимацией, и масса других вариантов. Нет ничего невозможного, если очень хочется.

Костасу хочется, сильно. Позарез нужно.

Выехали рано утром, вернее сказать, ночью.

Саша хмурился, сонно тёр глаза, бубнил под нос, что никуда не хочет ехать. Десять лет не тот возраст, когда променять общение с другом на компанию младших братьев, сестёр и мороженое – отличная идея.

Не брать с собой не вариант. Во-первых, как ни крути, пребывание на море полезно, особенно если живёшь за Полярным кругом, во-вторых, Тея бы не одобрила такого разделения детей, с этим приходилось считаться. Невозможно не учитывать мнение матери собственных детей.

Гошку засунул в автокресло спящим, тот лишь недовольно