Звёздный Дождь - Наталия Романова

– Ты права, – согласился Костас. – Когда ты, говоришь, едете в Анапу?

– Костя! – возмущённо протянула Поля.

– Что? – уставился тот на распахнутые глаза, в зрачках которых отражалась его наглая морда. – Вы ведь с Ираидой едете, у неё узнаю, если не скажешь когда и куда.

– И испортишь нам обедню, – фыркнула в ответ Поля.

У Костаса на мгновение потемнело перед глазами.

Что значит, «испортишь обедню»? Поля в отель этот «всё включено», с детской анимацией, с какой целью намылилась?

Не-не-не, отказать!

– Никаких обеден вам, девушки, – нагнулся почти к лицу Поли, краем глаза заметив, как вытаращилась на них официантка. – Ираиде обедня полагается только с мужем, а тебе со мной, – почти рявкнул он. – Понятно?

– Непонятно с какой радости я должна выслушивать твои претензии, – пропела в ответ, резко встала, оставила купюру на столе и пошла к выходу.

Так… переборщил ты, Константинос, переборщил.

С другой стороны, как он должен реагировать на подобные заявления от своей женщины? Она же не ждала расслабленной улыбки и благословения на разврат?

– Ладно, прости, – догнал спешащую фигурку после того, как расплатился, забрав деньги Поли, чтобы вернуть ей.

За чизкейк с кофе она сама решила заплатить!

Взяла и поводила купюрой по усам тигра, в завершение щёлкнула по носу, иначе не обозначить сей жест.

– Отвали, а! – огрызнулась Поля.

– Хорошо. Я был неправ. Довольна? – обогнал он разозлённое, похожее на грозовое облачко создание. – Прости, – абсолютно неискренне покаялся.

Неправ он, как же! Если кто и прав в этой ситуации, то он, но донесёт эту светлую мысль не сейчас, а сегодняшней ночью.

Сейчас усыпит бдительность горячей казачки, утихомирит бушующие гормоны, успокоит напускной покладистостью, а уж ночью…

– Вот только раскаявшегося зайку не надо из себя строить, Зервас! – выдала Поля.

– Блин, не прокатит, да? – криво улыбнулся он.

– Просто напоминаю: я знаю тебя всю жизнь, – проговорила, чётко отделяя каждый слог. – Всю жизнь.

– Не поспоришь, – согласился Костас.

Забрали разгорячённых, возмущённых донельзя тем, что прервали развлечение, Соню и Гошку.

Тыковка требовала в ультимативной форме, чтобы их вернули обратно, иначе она не знает, что сделает, но что-то точно очень и очень страшное!

Гошка начал ныть в лучших традициях маленьких детей, тем самым бесконечно-тоскливым плачем, от которого нервная система любого взрослого превращается в тугой, взрывоопасный комок.

Примчались Саша с Лео, последний с отцом, подошедшим поздороваться. Худощавым армянином в представительном костюме, с золотым массивным перстнем на пальце – аксессуар, который Костас не понимал.

– Меня папа к бабушке Гаяне отвезёт, – выдал счастливый Лео под хмурым взглядом Саши.

Приятелю, понятно, радость. Гаяне он любил заметно сильнее бабушки Жени, сказывалась территориальная близость. А вот Сашка оставался без верного наперсника. Не дело Дон Кихоту без Санчо Пансо оставаться.

– Не расстраивайся, Саша, – приободрил Погосян-старший. – Лео приедет через пару дней.

Вышли на улицу в поисках ресторана, поесть детям всё-таки нужно. Попали в ловушку невыносимого солнцепёка, самой настоящей душегубки. В их родном городке, утопающем в зелени, не ощущалась жара настолько мучительно, как в центре Краснодара. Улица после прохлады кондиционеров развлекательного центра и вовсе показалась изощрённой пыткой.

Костасу на минуту с тоской вспомнился Нарьян-Мар с его субарктическим климатом.

– Слушайте, есть идея, – сказал он, оглядев разных с лица, но одинаково уставших младших. – Поехали ко мне. По пути закажем еды, пока доберёмся – доставят. Отдохнём, дальше видно будет.

– Мы не устали! – завопили в три детских глотки мелкие, Саша тоже.

– Не устали настолько, что откажись от пиццы с колой? – хитро посмотрел он на малышню.

Рядом громко скрипнула зубами Поля. Ну, прости, вряд ли четырёхлеток можно заманить поближе к кроватям для дневного сна супом-пюре из брокколи, а сон им нужен. Гошке точно, глаза трёт, куксится.

– Кто за пиццу с колой в квартире Костика? – с энтузиазмом вскрикнула Поля, окинув взглядом троицу, особенно Гошу, подняла руку, голосуя.

– Я, я, я, я-я-я-я! – запрыгала малышня.

Добрались раньше курьера, снова без пробок. Выходной день, большая часть населения уезжала на море или в горы.

Потрясающий город Краснодар, отдых на любой вкус и кошелёк на расстоянии нескольких часов пути.

Не жил бы сам – не поверил.

Жилой комплекс встретил гамом на детской площадке, заставленными парковочными местами, вальяжно прогуливающимися котами, снующими без дела подростками, ухоженными газонами по периметру двора.

И Юленькой, преданно смотревшей на дверь подъезда.

Костас хотел было нырнуть в подземный паркинг, но пришлось бы проехать мимо стоявшей столбом Юли.

Припарковаться между двумя грузовиками, можно втиснуться, но как пройти мимо, чтобы не заметила? И что она вообще здесь делает?

– К тебе пришли, – произнесла Поля, приподняв на минуту солнечные очки, скользнув по Юленьке оценивающим взглядом.

В коротких шортиках, обтягивающих круглую попку, майке, из-под которой выглядывал подтянутый животик молоденькой девушки, оформленные, пусть и коротковатые ножки.

Хорошенькая всё же, но, мягко говоря, не блистательная Пелагея Андреева, с её девичьим очарованием и шармом взрослой женщины одновременно.

А прямо сейчас ещё и откровенно не вовремя.

Пришлось выбраться из автомобиля, подойти к Юленьке, та, увидев долгожданную добычу, рванула навстречу, попыталась с разбегу повиснуть на шее.

Костас отстранился, придержав руками девичью фигуру, чтобы не упала. Машинально отметил, что чувствуется она в руках как-то чужеродно.

Грузная, плотная, тяжёлая, хотя по факту если и тяжелее Поли, то килограммов на семь-десять, не больше. Отличная фигурка, если объективно, сочная, притягательная для мужского взгляда, но объективности в тот момент в Костасе было не отыскать.

– Что ты здесь делаешь? – уставился он на Юленьку, нервно поглядывая на оставшихся пассажиров в автомобиле.

Поля, Саша…

Он что сыну должен сказать, как объяснить? Смотри, Санёк, эту девицу твой папа шпилит время от времени, потому что куда-то нужно сливать сексуальное напряжение, вместо того чтобы жить долго и счастливо с твоей матерью?

– Ты сам написал, чтобы я пришла в субботу, – удивлённо пробормотала Юленька. – Вот, – засуетилась, замельтешила, запыхтела недовольно, протянула телефон, открывая мессенджер.

Действительно, его сообщение. Он написал. Лично. В начале недели. Просто, чтобы отстала с расспросами, оставила в покое. Отмазался и забыл.

– Прости, вылетело из головы, – заглянул в свой телефон, где красовался шквал неотвеченных от Юленьки – отключил звук при входе в кинозал. – Ничего не получится, прости, – ещё раз нервно оглянулся на машину.

Поля стояла у белого Палисада, сложив руки в замок, и прямо-таки смаковала то, что видела, не скрывая ехидной улыбки.

Дескать, давай, Костик, выкручивайся.

Строй «нормальные человеческие отношения», «обычные, как между свободными людьми».

Своим салом вам же по мусалам.

Следом выбралась Тыковка, встала рядом с мамой, повторяя позу один в