Мисс Эндерсон и её странности - Анастасия Зарецкая

На Верне Вуте было пальто темно-красного оттенка, как у злодея из детских сказок. Голову он прятал под котелком, весьма похожим на котелок Кейти. Длинные пальцы обтягивала чёрная кожа перчаток. Тон оставался ровным, но вот глаза — что и пугало — достаточно холодными и цепкими.

— Всё как прежде, — ответила Алеста, — разве может у нас происходить что-нибудь интересное? Сплошь тишина и скука.

Главное, чтобы следователь сейчас не появился, подумала она про себя. Ведь Кейден любит заявляться в неподходящий момент.

— Я согласен с вами, — Верн Вут степенно кивнул, — Радостные события накладываются на неприятные, но в сумме они составляют равнодушное «ничего». Хотя от себя могу дополнить вот что: жизнь в большом городе отличается от жизни в маленьком лишь амплитудой колебаний. Если для вашего Плуинга радостным будет считаться, скажем, рождение ребёнка, то мой Олтер не обратит на это никакого внимания — дети в нём рождаются ежедневно. И вновь: Плуинг опечалится из-за закрытия мелкой лавчонки или дерева, обрушенного сильным ветром. А мы воспримем за легкую неприятность, скажем, смерть.

Одно из двух: либо Верн Вут намеренно выделил последнее слово, либо у Алесты на почве переживаний слишком сильно разыгралось воображение.

— Это интересная мысль, — заметила Алеста задумчиво.

Впрочем, быть может, она не сильно бы и расстроилась, если бы мистер Гилсон заглянул сейчас в Лавку странностей. Он умеет вести такие разговоры. Ещё одна наследственная способность.

Верн Вут непрост — и он будто намеренно пытается показать свою неоднозначность. Будто бы хвастается ей. Даже если он не имеет никакого отношения к данному делу, он нечто скрывает. Причём делает это… явно?

И речь сейчас не только об имени.

— Отвлечёмся же от необъятного и неочерчиваемого. Что нового именно у вас, мисс Эндерсон? Что изменилось в Лавке странностей? Признаюсь честно: я был бы рад услышать всё же скорее радостные, чем печальные новости.

— Именно сегодня в Лавке странностей дела идут неплохо, — она пожала плечами. — Уже успела совершить несколько продаж.

— Вот видите, — Верн Вут улыбнулся едва заметно, одним лишь левым уголком губ. — Я считаю себя человеком, который умеет исполнять желания. Делать тайное явным. Вы желали обрести покупателей — я привёл их к вам прежде, чем появился сам.

— В таком случае, мне следует вас поблагодарить, — Алеста улыбнулась.

— Не стоит иных благодарностей, — Верн Вут отвесил ей легкий поклон, — ваша очаровательная улыбка стоит гораздо больше любых слов. Покажете новые артефакты? Вижу, у вас появилось много любопытных экземпляров.

Верн Вут приблизился к стойке — именно за ней, на правах наиболее ценных товаров, были выставлены магические артефакты. Взял на рассмотрение одну из ходовых вещиц: блок питания, который был способен накапливать магическую энергию, использовать её более быстро и концентрированно.

Рука Алесты потянулась к переключателю — так происходило всегда, когда в лавку заглядывал маг, знакомый или не слишком. Именно приезжие маги были теми, кто поддерживает её Лавку странностей на плаву. На одних лишь лечебных травках далеко не продвинешься.

Вспыхнул свет — яркий, белоснежный. Засияли множеством бликов странности. Достоинства подсветил, а недостатки сгладил.

Верн Вут, оказавшийся вдруг так близко, обернулся к Алесте, заметил воодушевленно:

— Вот видите, мисс Эндерсон, у вас ещё и освещение улучшилось…

И замер вдруг. Всмотрелся в лицо Алесты, что прежде укрывал полумрак. Взглядом скользнул по её бровям и губам, а особенно зацепился за рыжую прядь волос, что выбилась из растрепавшейся косы.

Будто они встречались где-то прежде. Где-то кроме Лавки странностей. Словно однажды он заметил её мимолётом в толпе и сейчас пытается вспомнить, когда именно произошла та случайная встреча. И, кажется, вспоминает…

Ну и по каким переулкам, спрашивается, этого Кейдена носит, когда он так сильно нужен?..

Наконец их взгляды пересеклись. И улыбка Верна Вута стала шире, больше похожей на искреннюю:

— У вас красивый цвет глаз, мисс Эндерсон.

У самого него глаза были тёмными — даже при таком ярком свете.

— Приятно слышать, мистер Вут.

Он вдруг будто бы стал в несколько раз беззаботнее. Принялся брать в руки все до единого магические артефакты, рассуждать об их полезности в быту или об эффекте, который они могут произвести на благодарных зрителей. Особенно заинтересовавшие его экземпляры откладывал на стойку, чтобы вскоре оплатить.

Верн Вут сделал Лавке странностей такую выручку, о которой Алеста могла только мечтать — иной раз такая сумма не накапливалась и за месяц. Но особой радости Алеста отчего-то не испытывала. Только беспокойство. Упаковывая покупки Верна Вута в жутко шуршащую крафтовую бумагу, мысленно она призывала к мистеру Гислону. Алеста готова была забыть обо всех услышанных предупреждениях, лишь бы он появился сейчас здесь и сотворил что-нибудь такое эдакое.

Но мистер Гилсон так и не смог уловить посылаемые ей волны, не настроился на нужную частоту. И вот уже все до единого магические артефакты превращены в одинаково безликие коричневые массы, а Алеста тянется за холщовой сумкой на толстых лямках — подарок, вручаемый при покупке более, чем двух товаров. На нём тоже есть её инициалы: две переплетенные «А», окруженные венком из тюльпанов.

Мистер Вут подхватывает сумку, кивает Алесте на прощание и задерживает взгляд на её лице чуть дольше, чем то позволяют приличия.

И тогда Алеста решается.

Есть на её полках несколько долгожителей — тех товаров, которые всё никак не осмелятся отыскать себе владельца. В их числе — приспособление, позволяющее сделать магический слепок. У него есть большая линза, которая захватывает пространство перед собой. А внутрь встроена сложная система рецепторов, чувствительных к магии. С помощью таких магических артефактов можно зафиксировать как окружающую обстановку, чтобы уловить ускользающие следы магии, так и для… портретов.

Между собой маги называли этот артефакт, что не особо и удивляет, Взглядом.

Принадлежащий Алесте взгляд имел три значительных минуса. Он громко щёлкал, когда совершал снимок. На него невозможно было подобрать картридж — эту модель давно сняли с производства, а внутри их оставалось не больше пяти. И ещё — фиксировал обстановку он быстро, но выводил картинку очень долго, вплоть до часа.

Последний минус прямо сейчас обещал стать для Алесты плюсом.

А вот первый мог всё испортить.

Верн Вут повернулся к Алесте спиной, и она поняла: пора. Если не рискнёт сейчас, будет очень сильно жалеть. Больше ничего сложного от Алесты не потребовалось: стоит лишь решиться, а