Венец безбрачия - Полина Ром

- Ганка, служивым молочка свеженького вынеси, да булок прихвати.

Откуда то из глубин дома женский голос откликнулся:

- Сейчас-сейчас, господин…

Солдаты довольно загомонили, рассаживаясь на толстенном, лежащем вдоль забора бревне, а меня и Матильду хозяин повёл по широкому темноватому коридору, идущему насквозь, через весь дом. Он распахнул дверь, выходящую на задний двор, и я увидела ту самую беседку о которой говорила Матильда и низкий деревянный забор, отгораживающий двор от не слишком густой рощицы. В заборе была калитка и хозяин, поклонившись, напутствовал:

- От прямо за калиткой тропиночка, госпожа баронетта, вы все по ней идите и идите, как раз к храму вас и выведет.

У калитки в меня вцепилась Матильда, удерживая за руку:

- Ить что это вы удумали. Госпожа?! Я ить с утра ещё почуяла, что нечисто дело! Глупостев-то по молодости натворить недолго, а ить расхлёбывать потом всю жизнь придётся. Давайте-ка не дурите, госпожа, а пойдёмте куда обозначено: к мэтру Маттео. Зачем бы вам втихаря до храма бегать? Ить порядочные-то девицы на свидание среди бела дня не ходют!

Купец все ещё стоял у открытых дверей, явно прислушиваясь к нашему разговору и я, сердито вырвав у Матильды руку, потребовала:

- Сейчас же иди вперёд, там, по дороге, я тебе все объясню.

- Ить это что такое?! Я сейчас закричу, солдатики живо прибегут! – упёрлась Матильда, грозно глядя на меня.

Пришлось обхватить упрямую старуху за шею и шёпотом в ухо ей сказать:

- Матильда, прекрати орать. В храм я иду венчаться. Меня там ждёт жених.

- Ох ты ж Осподи! Да это где же… – испуганно посмотрев на меня в процессе вопля, а потом кинув опасливый взгляд на слушающего купца, она сама себе прикрыла рот ладонью и послушно толкнула калитку.

Все же мне было страшновато, что военные спохватятся, поэтому по тропинке через рощу я почти бежала. Изредка останавливаясь и давая слегка отдышаться запыхавшейся Матильде. Весь наш путь от дома купца до распахнутых дверей каменного храма занял около часа – бегун из Матильды был неважный. Но звуков погони я не слышала, да и кусок тропинки, просматривающейся сквозь нечастые деревья, был абсолютно пуст. Случись погоня, мне пришлось бы искать кусты погуще, чтобы залезть в них и слиться цветом платья с молодой зеленью.

Задыхаясь и сбивая дыхание почти половину пути Матильда допрашивала меня. Ей не нравилось это приключение, она опасалась что пострадает моя честь и репутация, ворчала, охала, пыхтела, но все же шла за мной.

К храму мы подошли практически одновременно с подъехавшими верхом баронами. Блондин лихо спрыгнул с коня, а вот барон Тенгер слезал аккуратно. Пара десятков горожан, до этого просто беседующих у храма, с любопытством разглядывали нашу компанию. Пожалуй, разглядывали – не то слово. Они бросили все свои разговоры, повернулись к нам лицом и пялились, чуть ли не открыв рот и стараясь подойти поближе, чтобы не пропустить ни одного нашего слова. Такое внимание казалось мне ненормальным, и я даже чувствовала некоторое смущение, пока блондин громким голосом не возвести:

- Почтенные жители города! Сейчас состоится бракосочетание вашей хозяйки, баронетты Софии фон Вельфорд и барона Леона Тенгера. Всех желающих увидеть и поздравить молодых первыми прошу проследовать в храм.

Не знаю, насколько странно это выглядело в глазах горожан, но на голос Тенгера из храма вышел облаченный в длинную чёрную хламиду совсем молодой парень и подал мне венок из бледных шелковых роз с прикреплённой к нему лёгкой фатой. Самой простой фатой, без кружева и узоров. Паникующая Матильда взялась за сердце и даже тихонько застонала:

- Ах, ты ж Осподи… Неужли дожила?! Да как же так-то, госпожа... Тишком да тайком...

- Матильда, думаешь, лучше мне уйти жить в монастырь? - оборвала я её причитания.

Я держала в руках фату не слишком понимая, что с ней делать – на меня напал какой-то ступор. Горничная, смирившись, подхватила цветочный венок, одела мне на голову, закрепила и принялась любовно расправлять прозрачную ткань, вытирая набегающие слёзы. Барон Тенгер на минуту отошёл к своему коню и, сняв с седла непонятный кокон, развернул мешковину. Внутри оказался неуклюжий, чуть примятый букет из полевых цветов. Он виновато посмотрел на меня и тихо сказал:

- Прошу прощения, госпожа Софи…

Пауза была смущённой, мы не понимали, что нужно говорить друг другу и оба старательно отводили взгляд. Барон Клинген, закончивший приглашать горожан на нашу свадьбу, не слишком вежливо начал подталкивать своего друга и меня в сторону открытых дверей.

- Давайте поторопимся, пока нас не хватились.

Внутри храма было прохладно, пахло ладаном и воском, а пожилой сухопарый священник уже ожидал нас, стоя у пюпитра с лежащим на нём толстым томом, открытым посередине. За нами в церковь входили люди, крестясь и перешёптываясь и зал со сводчатым высоким потолком наполнился тихим шуршанием голосов.

Я почти не помню, что выговаривал и какую молитву читал священник, но хорошо запомнила, как тот служка или дьячок, в общем тот молодой парень, что вынес фату, протянул нам атласную подушечку, на которой лежали два кольца: увесистая золотая печатка с каким-то гербом и фантастической красоты перстень с крупным рубином цвета голубиной крови, ограненным в форме сердечка.

Этот перстень мой муж одел мне на палец. Руки у него были тёплые и сухие, отпускать не хотелось - я немного замёрзла. А может просто перенервничала, но с его печаткой провозилась дольше: сперва попыталась одеть не на ту руку и барон поправил меня, сам подставив нужную. Кольцо село так, как будто было там всегда.

Наш первый поцелуй вышел скомканным и неловким...

За спиной у нас всхлипнула Матильда и загомонили горожане, поздравляя меня и барона...

Глава 26

Мы вышли из храма и на ярком весеннем солнце я невольно зажмурила заслезившиеся глаза. Нам ещё предстояло дождаться, пока принесут документ, подтверждающий бракосочетание. Священник обещал не задерживать и действительно, минут через пять служка вынес и подал барону плотный рулончик пергамента. Муж крепко поддерживал меня за локоть и повёл, как ни странно, к своей лошади.

- Господин барон, я не умею ездить верхом!

- Госпожа Софи, к мужу стоит обращаться по имени, - с улыбкой сообщил мне барон Тенгер.