Судьба в наследство. 1. Письмо, с которого все началось - Елена Александровна Ковалевская

Агнесс смутилась:

- Я не в этом смысле, просто тетя сказала, что чем вы меньше знаете, тем для вас лучше, - сразу же поправилась она, и виновато добавила. - А чтобы я вам ничего не разболтала, она и мне не рассказала.

- Но назвать имя отца ты все же можешь, - я так просто не сдамся!

- Давайте не надо... - как-то нелогично попросила она. - Вы все равно скоро от меня избавитесь.

- Есфирь, да отстань ты от девочки, - попросила меня Юозапа. - Что за мания у тебя такая - вечно все выспрашивать?! Мало по спине за свое любопытство получала?!

- Про письмо я ничего не знала, а что в итоге?!

- Да ничего в итоге. Констансу, поди, что-то узнать надо было помимо этого, вот и пытался опоить. А коня перековать собирались, так чтобы побольше времени дать старику подумать, или письмо там какое написать. Думаешь ты одна такая невезучая? Меня вон тоже однажды опоили, так оказалось, что пытались урожай овса в наших комендатериях заранее выяснить, чтоб свой по низкой цене не отдать, а то вдруг продешевят! Он, наверное, и матери собирался что-нибудь передать, а ты смылась как чокнутая! - поведала мне сестра.

Я скривилась. Если то, что сказала мне Юза - правда, то я, конечно же, выгляжу дура-дурой, но чует мое сердце, что здесь не все так просто.

- Ладно, давайте спать, - бросила я к облегчению Агнесс, все одно толком сегодня у нее допытать не получится. - Нам завтра вставать рано.

Мы улеглись на кровати по двое - Гертруда с мелкой Агнесс, а я с Юозапой. Хоть вышло тесно, но спать вместе гораздо теплее. Правда, поворачиваться будем, как в той шутке 'по команде', иначе попадаем.

Утро выдалось холодным и пасмурным. За ночь комната так выстыла, что при дыхании с губ срывался едва заметный пар. Мы лежали с Юзой ложечкой: спина к груди, Агнесс закопалась Герте под бок, и укрылась с головой. Я осторожно толкнула сестру пяткой и шепотом добавила:

- Подъем.

- Уже полдень? - раздалось из-за спины. А когда я повернулась, Юозапа лениво приоткрыла один глаз.

- Почему полдень? - удивилась я.

- Потому что ты сама проснулась, - едко прокомментировала она.

- Язва.

- Вы, засони! С добрым утром! - в полный голос сказала Гертруда. - Я на вас уже час смотрю. Па-адъем! - гаркнула она и ухватила спящую Агнесс за бока.

Вы видели, чтобы с кровати выпрыгивали, оттолкнувшись от нее всем телом? Редкое зрелище! Просто чудо, что после невероятного скачка наша красотка устояла на ногах и не убилась. Она хватала воздух открытым ртом, и очумело оглядывалась по сторонам.

- Утро доброе! - поприветствовала ее Юза, и, потягиваясь, поднялась с постели.

- А? Что? Доброе... - девочка, наконец, проморгалась, выдохнула, обретая дар речи.

Вот так выглядит знаменитая побудка Гертруды в чужом исполнении, если смотреть на это со стороны. В данном случае жертвой стала Агнесс. С нами же подобным образом уже не пошутишь, в ответ прилетит - не отмашешься.

- Ну что, быстренько позавтракали и по коням?! - предложила я, начиная одеваться. Поддоспешник был чуть влажный, а сапоги совершенно не высохли в холодной комнате.

- Три тебе завтрака. Здесь жратву подают только после обеда, - обрадовала нас старшая сестра.

- Вчера предупредить не могла?! - раздраженно заметила Юза, натягивая стегач. - Все бы не съедали.

- Сегодня пятница, постный день, - начала выкручиваться Герта.

- А ты головой нигде не ударялась? Обычно посты за тобой не наблюдаются, - выгнула бровь Юозапа, перестав застегивать поддоспешник.

- Ну хорошо, я просто-напросто забыла об этом сказать! - наконец созналась та. - Ничего страшного, можно подумать, нам привыкать.

Ох-хо-хо! Тоскливо будет отправляться в дорогу на голодный желудок. Настроение махом скисло. Мы споро собрались, надвинули капюшоны пониже, и гуськом вышли за дверь. Быстро прошли по коридору, спустились вниз в залу. При свете дня постоялый двор предстал перед нами во всем своем убожестве.

Нет, мы ночевали в местах и похуже, но тут тоже был изрядный клоповник. Лавки лежали на столах кверху ножками. Ну надо же! Здесь даже пытаются убираться или хотя бы подметать пол. За стойкой никого не было, у входа на голой лавке вытянулся какой-то бугай самого бандитского вида. Когда мы подошли к дверям, он, не вставая с лежбища, вытянул руку, преградив нам путь, и гаркнул.

- Верус!

На вопль вышел заспанный хозяин, почесал большой живот, и, бросив на нас хмурый взгляд, выдал.

- Оплачено, отпускай, - потом громогласно зевнул, развернулся и утопал прочь.

Здоровяк убрал руку. Мы вышли.

Ну и обслуга здесь, ишь как пасут клиентов, а то вдруг смоются не заплатив.

Под небольшим навесом стояли наши лошади, других не было. Свели что ли? Это наши чужому в руки не дадутся. А вот седла отсутствовали. Вот гады! Но нет, зря наговариваю: вон давешний мужичек тянет Гертрудино.

Мы оседлали коней и выехали за ограду.

- Ну что, сестры, с Богом! - попрощалась с нами Юозапа.

- Давай, с Господом! - махнула я в ответ рукой. - Если все сложится удачно - встретимся.

Гертруда тоже махнула им на прощанье и мы, направились вниз по улице, прочь от городских стен. Ехали не оборачиваясь, потому что оглядываться плохая примета.

Глава 5.

За месяц до описываемых событий, конец августа 505 года от основания Церковного Союза.

В дальних аллеях, в самом конце дворцового парка Святого престола всегда было немноголюдно. Лишь прохожий, нечаянно ступивший не на ту тропку, мог случайным образом оказаться здесь. Даже садовники, так заботливо ухаживающие за насаждениями, являлись здесь нечастыми гостями.

Однако ныне в этой части парка наблюдалось некоторое оживление - два представителя высшего духовенства беседовали. Хотя 'беседой' их манеру общения назвать было сложно. Они, конечно же, изо всех сил старались, чтобы их не услышали, но разговор то и дело взлетал на повышенные тона. Впрочем, на крик срывался только один из них -