Под шепот океана - Лора Брантуэйт

— Дженна, я поменял билеты.

— Что, простите?

— Я говорю, что поменял билеты. Мы летим обратно не завтра, а послезавтра.

Дженну больше всего потряс не факт отложенного отлета, а то, что Морган сделал ее работу.

— Еще какие-то дела? — спросила она.

Если бы кто-то поинтересовался ее мнением, то она бы сказала, что дел уже было достаточно, пора бы и остановиться. Они оба и так крутились как белки в колесе: круглые столы, семинары, пресс-конференции, открытые показы (их включили в десятку лучших, но сколько нужно было приложить усилий, чтобы добавить «шику» уже готовой презентации и чтобы она смотрелась как что-то новое, достойное своего статуса). Морган постоянно с кем-то вел неофициальные переговоры, Дженна не успевала их координировать и расшифровывать для него записи. Она мечтала о своей тихой теплой спальне, опущенных жалюзи и двух долгих-долгих днях, которые можно будет провести в постели, лишь изредка выползая на кухню и ненадолго задерживаясь у телевизора. И теперь Морган сообщает ей, что из двух дней останется только один, а сумасшедшая рабочая неделя продлится!

Хотя чего от него ждать после того, как он, не спрашивая ни о ее планах, ни о желаниях, увез ее с фуршета?

Морган загадочно улыбнулся.

Дженна разозлилась. Еще и улыбается… эгоист и трудоголик. Однако виду она не подала.

— Наверное, что-то очень важное, — сказала Дженна больше себе, чем Моргану. — А сейчас мне можно идти?

Они разговаривали в холле отеля, куда приехали после напряженного — и последнего! — дня работы выставки. На сегодняшний вечер намечался банкет, но Дженна сослалась на усталость и попросила разрешения не присутствовать там. Морган и сам не горел желанием, так что они извинились перед организаторами, сказали, что им нужно отдохнуть перед вылетом домой, и поехали в отель.

— Если я нужна, то…

— Ты, безусловно, нужна, но сегодня отдыхай. Я не буду тебя беспокоить. Ты уже отлично поработала и очень мне помогла. Спасибо за все, Дженна, до завтра.

— А дела…

— Утром обсудим.

— Как скажете, мистер Фримен.

В лифте они ехали вместе с небольшой группой итальянцев. Темпераментная, певучая речь смуглых мужчин и женщин ярко оттеняла напряженное молчание Моргана и делано спокойное молчание Дженны.

Оставшись в номере одна, Дженна несколько минут просто стояла, бессмысленно глядя перед собой и кусая губы. Потом повалилась на кровать и расплакалась. Какая нечеловеческая усталость… Она устала от всего: устала быть все время улыбчивой и спокойной, устала делать десять дел одновременно — и все хорошо, устала носиться по немыслимым траекториям, выполняя поручения Моргана, устала повторять для потенциальных клиентов одни и те же фразы, из которых после десятого повторения испарилась последняя искренность, устала все время держать спину прямой, устала зажимать себя в тиски и с каждым часом только закручивать винты потуже, чтобы к вечеру не послать все к черту…

Ей понадобилось полчаса, чтобы обрести способность встать и что-то еще сделать. Чем-то еще оказался теплый душ. Потом Дженна зарылась под одеяло и провалилась в сон, увы, некрепкий и беспокойный.

Утро встретило ее бодрым стуком в дверь.

Она сделала вид, что не проснулась.

Стук повторился. Дженна застонала и спряталась под подушку. Она скорее почувствовала, чем услышала, что постучали еще раз.

— Кто там? — прорычала она. Не потому, что была так свирепа, а потому что голос со сна охрип.

— Дженна, это я. Доброе утро. Я что, разбудил тебя?

Дженна рывком села на постели и вгляделась в часы напротив кровати. Одиннадцать ноль пять?! Милосердное небо…

— Мистер Фримен, подождите минутку, пожалуйста!

Проспала. Она проспала! Это не укладывалось у Дженны в голове. Она никогда никуда не опаздывала, никогда ничего не просыпала, а тем более работу…