Непобежденная - Ханна Хауэлл

Невеселые раздумья де Тулона прервал раздавшийся у него за спиной голос Танкреда:

— Как ты думаешь, мы проиграем сражение? Дрого обернулся и, заметив, что Танкред белый как полотно, неопределенно пожал плечами:

— Это одному только Богу известно. Молюсь, что бы все поскорее закончилось, потому что у меня со всем иссякли силы. Я уже с трудом поднимаю меч.

— У нас большие потери?

— Невероятные. Если мы не одолеем саксов сегодня, то проиграем войну, потому что не сможем восстановить численность войск так же быстро, как наш противник.

Танкред, излив свое отчаяние проклятиями, сердито нахлобучил шлем.

— Я проделал весь этот путь совсем не для того, чтобы возвратиться с пустыми руками! Саксы защищают свои земли — пусть так, но мы несем знамя папы римского и священные реликвии, и если уж не сможем победить даже с благословением церкви, то мне лучше остаться лежать здесь, на этом поле, с мечом в руке. — Он с надеждой поднял глаза на Дрого. — Твоя женщина говорила, что мы победим.

— Ида сказала, что Вильгельм станет королем. Как это произойдет и когда, она не уточнила. Может, после другой битвы. — Дрого тоже надел шлем, а затем вскочил на коня. — Ладно, пока мы не обессилели окончательно, надо возвращаться на эту кровавую свалку.

Танкред и другие воины отряда Дрого сели на лошадей. Де Тулон, приложив ладонь ко лбу, несколько секунд пристально всматривался в холм, который саксы отстаивали столь яростно и упорно.

— Количество врагов намного уменьшилось, так что, я думаю, на этот раз мы сможем одержать верх, — сообщил он. — Вон там, на правом фланге, совсем мало защитников. Мы их сокрушим.

И Дрого повел свой отряд к восточному краю оборонительных укреплений саксов, туда, где он заметил штандарт короля Гарольда.

Воинов там действительно было немного, но зато они принадлежали к отборной гвардии короля и дрались, как разъяренные звери. От предыдущих атак врага ряды саксов сильно поредели, но, видимо, Гарольд не желал оставлять выгодную позицию — от холма шла дорога, которая вела к мосту, что давало шанс для быстрого и почти безопасного отступления, Дрого был поражен стойкостью и упорством охраны короля. Но саксы все же падали один за другим под градом стрел норманнских лучников. Внезапно де Тулон вздрогнул и остановился, опустив меч: он увидел, как одна из сотен стрел, которые, как дождь, сыпались на саксов, попала Гарольду прямо в глаз. Король упал на колени, выронив меч, и к нему тут же бросились десятки норманнов. Они а мгновение ока уложили последних воинов гвардии Гарольда — остался лишь один, самый могучий, который работал мечом с быстротой молнии, не позволяя норманнам приблизиться. Дрого рванулся вперед, его конь в прыжке сшиб последнего защитника короля, и тот тяжело свалился на землю. Гарольда, оставшегося без помощи, никто не стал трогать — победители ждали прибытия Вильгельма, которому поверженный монарх должен отдать свои меч, признавая свое поражение, на чем битва и закончится. Дрого увидел, как Вильгельм в сопровождении трех воинов подъехал на коне, спешился, подошел к Гарольду. А затем произошло то, чего он никак не ожидал: Вильгельм ударом меча прикончил беззащитного короля саксов. Королевский штандарт накренился и медленно упал, саксы дрогнули и обратились в бегство, стремясь скрыться в лесу. Тем временем норманны продолжали полосовать мечами безжизненное окровавленное тело Гарольда. Они отрезали ему голову, распороли грудь, отрубили руки и ноги. Каким бы король ни был, подумал Дрого, он король и должен быть погребен с честью. Поступив бесчестно с врагом, Вильгельм покрыл позором самого себя.

— Смотри, Дрого, саксы удирают как зайцы! — торжествующе выкрикнул Танкред и от радости с размаху хлопнул по плечу стоящего рядом Серла.

Дрого не разделял его восторга. Бросив взгляд на лес, он мрачно заметил:

— Танкред, эти воины видели, как поступили с их сдавшимся королем, и поняли, что им нечего надеяться на милосердие врага. Теперь нам придется брать с боем все города, которые встретятся по пути, и мы потеряем еще немало наших людей. Гарольд не должен был умереть такой смертью. — Он заметил, как сползла улыбка с губ Серла, и спросил его: — Ты видел, как погиб Гарольд?

— Да, — коротко бросил Серл. — Думаю, Вильгельм сделал это в запале боя, — немного погодя, пояснил он.

Дрого на миг опустил глаза, затем кивнул. Пусть это станет их общим мнением; то, что каждый из них думает на самом деле, должно остаться в тайниках души. Так будет лучше.

— Пожалуй, я присоединюсь к тем, кто уже начал обыскивать убитых, — после некоторого молчания произнес Танкред. — Я слишком беден для того, чтобы проявлять чрезмерную щепетильность и никому не нужное благородство. И слишком умен, чтобы смотреть, как завоеванное мною добро уплывает в чужие руки.

— К тому же мертвым все равно, — добавил подъехавший Гарнье. Бросив последний взгляд на бегущих саксов, он поскакал обратно на поле боя. Остальные всадники отряда де Тулона последовали его примеру.

Дрого мгновение колебался — но лишь мгновение, — а затем направил своего коня в ту же сторону. Он тоже был слишком беден, чтобы из гордости отказаться от подобного рода поживы. Свою совесть он успокоил тем, что пообещал себе: если он обнаружит у кого-либо из погибших указания на его личность, то обязательно вернет ценности погибшего его семье. Да, именно для этого он и едет вслед за своим отрядом, чтобы потом вернуть ценности семьям убитых саксов, убеждал себя де Тулон и одновременно молил Бога, чтобы Ида не застала его за выполнением сей благородной миссии…