Акцентор - Вероника Десмонд

Мои шаги широкие, но я не спешу, пока ищу след Элеонор. Где же спряталась моя маленькая мышка?

Если она выбежит за ворота, тогда я отвезу ее домой, и игра закончится. Она может снова уйти в себя и сделать вид, что я неправильно распознал ее наклонности. Я навсегда запомнил блеск в ее глазах, когда целовал ее.

Мой интерес практически невозможно вызвать ни радостью, ни горем, ни гуманистическими идеями великих произведений искусства. Красота и эмоции не имеют никакого значения.

Кроме того, обычно я ясно вижу чужие слабости, и эти признаки делают людей более жалкими. Но Элеонор…

Следуя за тенью, я облизываю пальцы, чувствуя на языке вкус моей девочки. Не хватает только запаха ее кожи.

Мой мозг до сих пор фиксируется на моменте, где я прикасаюсь к волосам удивительного темного оттенка, пока она стонет мне в рот.

А ее глаза? Твою мать, ее голубые глаза.

Мой член рекомендует мне выгодный вариант, где я буду трахать ангела лицом к лицу, растягивая до предела ее маленькую киску.

Я блокирую эти мысли, потому что тогда ее милые слезы превратятся в океан рыданий. А она нужна мне. Сейчас.

Сначала я исследую лабиринт.

Вероятно, за ним не ухаживали в течение многих лет. Повсюду влажная трава и торчащие ветки. Лунный свет и несколько тусклых фонарей создают мрачные тени. До меня доносится завывание ветра, шуршание, возня из сада и окружающего леса. В темноте не видно, кто издает звуки, что делает атмосферу еще более тревожной.

Мне даже не нужно стараться, чтобы замаскировать свое присутствие. Особенность Элеонор позволяет мне оставаться бесшумным, и мать твою, я никогда не был так возбужден.

Влажный воздух проникает в мои легкие, но меня преследует только гребаный персиковый запах. Я ищу своего ангела, пока не выхожу к беседке, к которой ведет длинная лесная аллея. Мои ботинки ступают на мокрую каменную дорогу, густо покрытую мхом.

Элеонор забралась достаточно далеко, и, по всей видимости, думала, что я не замечу крошечную фигуру, скрытую за каменной оградой.

Какая… прелесть. Она не покинула территорию поместья.

Это значит, что она согласилась на преследование?

Я закрываю глаза, запрещая моим демонам сорваться. Контролируй себя. Твою мать, пожалуйста, контролируй себя.

Уверен, она уже любит меня.

Окей, может быть и нет, но я исправлю это недоразумение.

– Раз-два-три-четыре-пять… Я иду тебя искать, ангел, – мой низкий голос разносится в воздухе и пугает нескольких птиц.

Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие быть таким медлительным, то нихрена подобного. Мой член изнывает от желания оказаться в теплом рту Элеонор, но я держу руки в карманах, удерживая себя от выпада. Я не хочу напугать ее до смерти.

Или хочу?

Улыбнувшись, я наклоняюсь за ограду беседки и шепчу:

– Бу.

Эль вздрагивает, словно услышав меня, но скорее всего я заслонил единственный источник света, что заставило ее обернуться. Она поджимает губы и бросается к каменной тропе, которая ведет вверх к лесному оврагу.

– Я тако-ой любитель братьев Гримм. Знаешь, что будет, если я тебя поймаю? – я преследую ее, ускоряя свой шаг, и улыбаюсь гораздо счастливее: – Я, блядь, тебя сожру.

Я вижу ее темные волосы, развевающиеся на ветру. Она пытается вилять между деревьями, но моя концентрация слишком хороша. Нам придется поработать над ее слабой физической формой и психологическими проблемами, которые портят ей жизнь.

Интересно, у нее случится приступ во время нашей охоты? Не то чтобы я не хотел увидеть перед собой застывшую Элеонор. Хоть мой член и не против взять ее практически связанной – мне, блядь, чертовски не нравится пустое выражение в этих правильных небесных глазах.

Подобно доброму самаритянину я собираюсь изгнать ее призраков. Но для начала…

Мой шаг ускоряется, я направляюсь к тому месту, где находится ангел. Впереди широкий овраг и чаща леса. Мои губы изгибаются все шире, чем дальше я загоняю ее в тупик.

– Беги, мышка. Ты можешь начинать молиться. Но большой Серый Волк скоро заберет тебя.

Я вою и улыбаюсь. Адреналин бурлит в моих венах.

На несколько минут я теряю ее из виду. Несмотря на то, что Эль очень маленькая, бегает она не так быстро, но каким-то чудесным образом у нее получилось скрыться, не издав ни звука. Умный очаровательный ангел.

Может ли быть в этой жизни что-то более захватывающим?

До моего чувствительного слуха доносится тихий звук воды. Я осматриваю территорию и замечаю, как она пробует встать на поваленный ствол дерева, чтобы перебраться через овраг, но он ломается, прежде чем Эль вступает на него.

Я улыбаюсь, подходя ближе, наслаждаюсь паникой в ее глазах, когда она замечает меня. В этой темноте Эль не может читать по губам, поэтому я поднимаю руки и использую язык жестов:

– Ну вот и все. Попалась.

Она отворачивается, с разбегу прыгает через овраг, едва не сорвавшись, и, тяжело дыша, а затем убегает.

Блядь. Мой член утолщается.

Я восхищен, но после подобной выходки ее маленькой соблазнительной заднице сильно не поздоровится. Она не может рисковать таким потрясающим созданием. Никто и никогда не посмеет навредить Элеонор, даже она сама.

Она пытается скрыться от меня в огражденном куске леса, но быстро понимает, что попала в ловушку, и движется в сторону поместья, виляя по лабиринту, как безумный кролик.

Пожалуй, я достаточно дал ей побегать, не так ли?

Легко, очень легко, я настигаю ее у самого выхода из садовой ограды и аккуратно дергаю за волосы. Выражение лица Элеонор меняется на маску абсолютного ужаса, пока я наслаждаюсь этим охренительным синим оттенком, окружающим ее расширенный зрачок.

– Хватит, – шепчет она, задыхаясь. Ангел пытается убежать, но я заслоняю ей путь.

Мои два шага вперед.

Ее три шага назад.

– Я больше не могу, – ее подбородок дрожит, а по розовым щекам катятся слезы. – Прекрати.

– Прекратить что?

Я могу поймать ее в одно мгновение, но мне нравится этот тихий и дрожащий тон ее прекрасного голоса.

Она сжимает губы, пятясь назад. За ее спиной широкий прямоугольный фонтан, огражденный низкими каменными бортами и мраморными статуями, из которых льются струи воды.

– Прекрати смотреть на меня… так.

– Как я смотрю на тебя, Элеонор? – мой голос понижается. Я делаю очередной шаг вперед.

Она не отвечает. Дрожит, тяжело дышит, и все же уходит от меня.

Неправильный выбор.

– Не стоило этого делать.

Мои мышцы напрягаются, и я делаю все возможное, чтобы не наброситься на нее, но вид живой, по-настоящему живой Элеонор сводит