Развод. Вина Тирана - Софи Вирго

- Давай градусник, посмотрим какая температура?

Достаю ртутный термометр, другим не доверяю, и передаю мужу в руки. Его глаза так округляются, что мне становится страшно.

- Знаешь что, дорогая моя, это уже не смешно. Тридцать девять и один. Если мне скажут отдать тебя в больницу, ты поедешь в больницу. Поняла меня? Я не хочу, чтобы у тебя были осложнения.

- Сколько? - сиплым голосом, несмотря на боль в горле, спрашиваю у него и приподнимаюсь, выхватываю градусник и не верю собственным глазам.

Не соврал. Вот это я влипла. Но нет, я не могу. У меня два дня на поправиться. Всего два.

- И не смотри на меня так, Снежан. Все, больничный, доигралась. Давай ложись, отдыхай, а я пойду курицу в морозилке поищу. Если нет, поеду искать домашнюю. Надо еще посмотреть, где ее продают, - последнее говорит уже сам себе, но снова возвращает взгляд ко мне и продолжает довольно громко. - Так что лежи мне тут, отдыхай.

- Я не могу, Эмир. У меня послезавтра еще одна поставка цветов. Если меня там не будет, девочкам опять... - закашливаюсь от того, что быстро начинаю говорить, и горло дерет еще сильнее. - Если я не приеду... У нас будут убытки.

- Лежи, кому говорю, - взяв за плечи, мягко толкает на постель и снова укутывает одеялом. - Сам съезжу я в твой цветочный, со всем разберусь. Поправляйся давай, героиня моя. Сейчас врач приедет, напишет назначения, и я поеду в город. Надо еще Лизе сразу позвонить. Пусть она с тобой посидит, пока меня не будет. Знаю тебя. Побежишь героиню включать.

- Но Эмир – это уже...

- Снежана, я все сказал. Давай без этого.

Давно я не слышала от мужа такого командирского тона, а подобной заботы и вовсе ни разу не видела. Все же вот так не болела и поэтому не нуждалась в его заботе. Сейчас он открывается для меня совершенно с другой стороны, с той, с которой я никогда его не видела и не ожидала увидеть, если честно. Реальность превзошла все мои ожидания.

Не знаю почему, но после его резкой осечки спорить больше не хочется, он никогда не бросал слов на ветер, если сказал, что поедет и со всем разберется, он это сделает, уверена. Раз так, то чего мне волноваться? Абсолютно нечего.

Неужели он не разберется с делами? Конечно разберется, он бизнесмен, тем более, я могу ему все рассказать, объяснить, предупрежу девочек, они будут оценивать качество, а он всего лишь отстаивать позицию. Возможно, так будет даже быстрее и проще, потому что, когда с мужчинами будут говорить на их языке, они быстрее сдадутся и отступятся.

Но все равно не могу поверить, что он решился на такой шаг. Это ведь мои дела, моя игрушка, как он в свое время говорил. В итоге, он же с ней и помогает. Это за гранью реальности.

Дав мне жаропонижающее, Эмир ненадолго отошел. Слышала, как в соседней комнате он активно ругался по телефону, раздавал всем распоряжения, кричал, что разгонит всю команду, раз они не могут и пары дней без него продержаться.

А я только сейчас вспомнила, что с тех пор, как бизнес его семьи перешел полностью на него, из-за занятости на работе у него даже времени на полноценный отпуск не было. Даже когда мы выбирались куда-то на неделю, его телефон всегда звонил, а если не звонил, то планшет разрывался от множества входящих сообщений.

У него уже около десяти лет не было настоящего отдыха.

- Нет, неужели я его жалею? Да быть такого не может. О чем я вообще думаю?

Я должна быть равнодушна. Какая разница, устал он за все эти годы или нет, он мне изменил, и забота сейчас не должна ничего менять. Но почему глупое сердце безумно радо его заботе? Почему так? Почему за один хороший поступок, оно готово простить все?

Это ведь неправильно, так не должно быть, и разум этому сопротивляется, но сердце нет, оно упорно не желает сдаваться. Оно твердит, поступки важнее слов, и в то же время разум напоминает, что было в школе.

Вот только сердце кричит:

«Но сейчас он здесь, сейчас он не бросил»

Во мне столкнулись два противоречия, и от этого начинает нещадно гудеть голова.

Не хочу ни о чем думать. Это все не имеет никакого значения. Сейчас главное поправиться, а важные решения надо оставить на потом, когда разум будет ясным. Да, Эмир обо мне заботится, но чем вызвана эта забота, я не знаю. Она мне приятна, верно, но ведь заботиться можно и не только потому, что ты любишь человека, но и потому, что ты ему благодарен или испытываешь уважение к нему.

Причин масса. Так почему я решила, что его забота именно из-за любви?

- Так, где пациентка? - слышу женский голос и открываю глаза.

В комнату входит пожилая женщина, рядом с ней молодая медсестра. Последним входит муж.

- Вот, лежит, на работу хочет, даже была против скорой, - скрестив руки на груди, недовольно бурчит муж.

- Ну, это распространенная проблема, - протягивает женщина со скорой. - Все на работу хотят, больничных бояться, но здоровье важнее. Давайте посмотрим, что у нас тут.

Она ставит на стол рядом со мной чемодан и все начинается по кругу: осмотр горла, лимфоузлов, послушали легкие, померили температуру, и как я и сказала, ничего страшного, всего лишь простуда.

Женщина выписала лекарства и все. Единственный минус во всем этом это то, что, когда мне пришлось выползти из-под одеяла, я снова начала мерзнуть. Еще бы теплый кокон разрушен, кофту пришлось снять, холодное стекло этого ужасного аппарата.

Ненавижу все это. Вот и стоило оно того? Конечно, нет. Зато Эмир успокоился.

- Так назначение я вам написала. К участковому терапевту через три дня. Будет хуже, можно и раньше, жаропонижающие, если будет высокая температура. В целом, там все написано. Больше пейте, тепло, забота. С таким набором быстро пойдете на поправку.

Складывая все в чемоданчик, говорит женщина мужу, на что он кивает с довольно важным видом.

Вот ей, значит, он верит, а мне нет. Одно в этой ситуации плохо. Вот чувствую, сейчас действительно поедет и купит все лекарства и заставит все выпить. Не хочу. Я и без этого всего поправлюсь, тем более, если он съездит на работу.

- Спасибо, я вас провожу, - не