Договор с ведьмой. Часть 2 - Ирина Андреева

— В первый раз не рекомендую делать это долго, — решила она дать мне совет. — Птица старая, может не слушаться. Постарайся вернуться как можно скорее.

Я хотела ей было ответить, но вместо этого хрипло каркнула, Венера засмеялась.

— Попробуй ещё раз, у воронов хороший голосовой аппарат, позволяет имитировать человеческие звуки. Поэтому в их теле говорить гораздо легче, чем в теле кота. У тебя должно получиться!

Прокашлявшись, я попыталась сказать:

—Хор-р-р-р-ро-шо. О-о-о! Пол-л-л-лучил-л-лось!

— Очень рада, — ответила Венера, и подойдя к окну, открыла створку.

Я попыталась взлететь, но вместо этого брякнулась на пол. Как больно! Неосознанно выругалась матом и тут же очнулась в своём настоящем теле.

Вообще-то я не люблю нецензурные слова, сама их стараюсь не использовать, а когда слышу со стороны, невольно морщусь. Но если меня разозлить… В детстве частенько слышала такие словечки от отца, особенно когда он общался с сотрудниками, а работал он на стройке. Сколько ни пыталась себя перевоспитать, но видимо среда, в которой вырос человек — навсегда оставляет свой след. Благо, что со мной это происходит очень редко.

Ворон, сидя на полу, с укоризной смотрел на меня и, кажется, в его глазах я выгляжу… мягко скажем, не совсем умной.

— Ну прости, — сказала я ему, поднимаясь. — Не научилась я махать крыльями. Это тебя в своё время папа с мамой научили.

Девушка закрыв рукой рот, давила в себе смех. Мне вдруг стало обидно.

— Всё нормально, первый блин, как говорится… Сейчас всё получится.

— Конечно получится, — ответила она, едва успокоившись. — Только впредь, не ругайся матом, а то снова себя изгонишь.

— Всё я поняла, само вырвалось. Больше не буду.

Я попыталась схватить ворона, но тот от меня отпрыгнул. Тогда Венера подошла и спокойно взяв птицу, поднесла мне.

— Боится, что опять брякнешься, — пояснила девушка. — Ты уж не оплошай в этот раз, а то сама понимаешь, он старенький, кости хрупкие…

Во второй раз действительно получилось. Спрыгнув с окна на улицу, я расправила крылья и парила над двором, стараясь ловить потоки воздуха, подстраиваясь под них. Это как езда на велосипеде, главное держать равновесие. Взмахнув несколько раз, поднялась выше. А это оказывается здорово — летать в теле птицы!

"Ой! Что это там?” — пролетая над помойкой, я устремила внимание на содержимое контейнеров. — “Наверное, там что-то вкусное, надо посмотреть”.

Э-э-э-э! Какой посмотреть? Это же помойка! Что там может быть кроме отходов?! Хотела повернуть в другую сторону, но меня всё-равно тянет туда.

”Среди отходов как раз и отыщется неплохой кусочек съестного”.

Так-так, кажется, я догадалась: сознание ворона никуда не делось, продолжает пытаться думать, и управлять своим телом.

Уже собралась приземлиться на край мусорного бака, но тут же себя одёрнула:

“Ничего подобного! Не стану тебе потакать, старый помоешник! Тебя что, дома плохо кормят?”

Резко поднялась выше и полетела прочь из двора, ощущая при этом досаду, что не удалось порыться в мусоре.

Тут моё внимание привлекла впереди летящая птица, очертаниями похожая на ворону. Я начала сильнее махать крыльями, чтобы догнать. Поравнявшись с ней и повернув голову, посмотрела в её глаз и по-вороньи каркнула пару раз:

— М-м-м, какая цыпочка! Полетели со мной!

"Ах ты старый развратник!" — тут же выругалась я и, скорее полетела как можно дальше от этой соблазнительной по его меркам птицы. — "Ещё чего не хватало! Держи себя в руках! Тьфу, то есть в крыльях…Ой, да не важно как, но сейчас не время для твоих забав!"

Я почувствовала, как сознание ворона потихоньку затихло. Уф, вот так-то лучше.

Вот таким получился мой первый опыт по внедрению в другое тело. Сейчас это птица, а потом, надо будет попробовать войти в тело млекопитающего, пока не перестала быть ведьмой. Хм, странное желание, похоже меня стало затягивать. Тем труднее будет отказаться от тёмных сил, но я справлюсь. Я сильная!

Поднявшись высоко в небо и снова поймав поток воздуха, я начала парить, разглядывая при этом панораму города. А зрение у ворона оказывается не такое острое, как я думала, что поделать, возраст. Внезапно ощутила обиду.

“Да ладно тебе, на правду не обижаются. В старости тоже есть преимущество — опытность и мудрость”, — проговорила я про себя, пытаясь подбодрить птицу.

Обида прошла, появилась чувство гордости. Вот и хорошо.

* * *

С трудом, но всё же нашла дом Виталия. А с высоты он выглядит куда интереснее. И территория участка такая огромная! Так-так, машина Александра Дмитриевича ещё здесь и другие сопровождавшие его тоже. Все ходят, что-то осматривают, вынюхивают. О! Знакомые церберы появились! Вот демон выходит из дома, общается со своими собачками, что-то им приказывает, после чего они исчезают. Наверняка по Виталину душу отправились.

Пролетев над самим демоном, я приземлилась на край крыши. Сейчас смотрю ему прямо в затылок.

— Ну и как тебе, в теле птицы? Нравится? — спросил он, не оборачиваясь.

Вот же демон! У него что, нюх особый? И глаза на затылке? Притворюсь, что я — это не я, а простая птичка. Сижу, молчу, искоса на него поглядываю.

Александр Дмитриевич повернулся и ехидно улыбнувшись, проговорил:

— Знаю этого ворона. Его часто Сильвия использовала, так что можешь не притворяться, Еле-е-на-а, — моё имя он сказал с особой мягкой интонацией, как бы гипнотизируя, но я не сдаюсь! Сделав глупое выражение, слегка наклонила голову, смотрю и слушаю. Демон продолжил: — Если ты ещё не поняла, у нас с тобой многовековая связь. Я найду тебя где угодно, узнаю в любом обличии. Хватит играть, лучше скажи, куда спрятала сына. Хотя, можешь не говорить, я сам догадался.

Он замолчал, приблизился, задрав голову смотрит на меня. А я, борюсь с желанием слететь с крыши и сесть к нему на плечо, потереться щекой о его щёку…

— Зачем тебе этот глупый мальчишка? — вновь заговорил демон. — Ты к нему прикипела, потому что в нём мои гены, но он — это не я. Пока не я.

Он сделал шаг ближе и мне стало сложнее себя сдерживать. Вот демон протянул ко мне руку, как бы приглашая сесть на неё. Собрав всю свою волю в кулак я, бочком-бочком начала от него отодвигаться.

— Твоя сущность помнит меня, напрасно ты ей сопротивляешься, — проговорил он,