Ты под запретом - Лена Бонд

Мы заранее договорились, что он довезёт меня туда, откуда забрал, и вскоре мы останавливаемся возле деревянного креста на перекрёстке двух дорог. На «нашем месте». Я неохотно слезаю с мотоцикла, ощущая болезненную пустоту, когда отпускаю Илью.

— Спасибо, что подвёз, — говорю я, поправляя растрёпанные волосы.

— Не думал, что скажу это, но слышать слова благодарности от тебя, оказывается, чертовски приятно.

— Ещё раз говорю — не зазнавайся, — улыбаюсь я. — Но вообще я правда тебе благодарна.

— Как ты смотришь на то, чтобы встретиться сегодня вечером? После десяти? — предлагает он. — Ты всё ещё должна мне свидание.

И вот что мне ему ответить? С одной стороны, я безумно хочу увидеть Илью снова. А с другой, я понятия не имею, как выбраться из дома практически ночью, особенно сейчас, когда Борис следит чуть ли не за каждым моим шагом. Но есть кое-что. И это беспокоит меня сильнее всего, грызёт изнутри, не давая насладиться моментом.

Илья, кажется, замечает моё смятение и берёт меня за руку. Его пальцы тёплые и чуть шершавые, и их прикосновение дарит мне ощущение покоя.

— Эй, что-то не так?

Я вздыхаю, не зная, как объяснить, но всё же решаю высказать ему самую волнующую меня мысль.

— Просто... — слова застревают в горле, но я заставляю себя продолжить, — есть ли смысл нам вообще встречаться? Я ведь скоро вернусь в Москву. Через два месяца меня здесь не будет…

— Ты думаешь о том, что ещё даже не произошло, — тихо произносит он, качая головой. — Почему бы просто не наслаждаться моментом здесь и сейчас? Жизнь штука непредсказуемая, и завтра с нами может случиться всё, что угодно.

Его слова проникают глубоко внутрь, находя отклик в самых потаённых уголках души. Он прав, и я это знаю. Когда отец был жив, они с мамой несколько лет подряд собирались поехать всей семьёй на море. Прям надолго. Не просто отправить меня и маму, как это происходило обычно, а именно поехать всем вместе. Но каждый год появлялись какие-то сложности и отговорки. Как отец оставит надолго свою бригаду, вдруг что-то случиться на шахте? Ведь он часто кого-то подменял, даже когда был в отпуске. А что, если денег на жизнь не хватит на следующие пару месяцев после отпуска, ведь втроём они потратят больше, чем обычно. А потом отца не стало, и я так не узнала, каково это — отдыхать всей семьёй на море. Так может, пора научиться жить настоящим? Не цепляясь за то, что даже ещё не произошло. Не отказываться от счастья здесь и сейчас из-за страха перед будущим?

Но я всё равно не могу рассказать ему о Борисе. Это кажется таким унизительным — признаться, что в свои почти девятнадцать лет я не могу решать, с кем мне общаться. Да и как это объяснить? Сказать, что отчим против того, чтобы я контактировала с местными ребятами и с ним в том числе? Это такой бред…

Илья замечает, что я загрустила, и притягивает меня к себе, обнимая. Его руки обвиваются вокруг моей талии, а подбородок упирается в макушку.

— Принцесса, — шепчет он мне в волосы, и от этого прозвища, которое раньше казалось нелепой насмешкой, теперь разливается сладкая истома по всему телу. — Ты мне нравишься, это глупо скрывать. Но я не собираюсь что-то от тебя требовать. И да, я не могу с уверенностью сказать, что с нами будет через месяц или два. Но я знаю, что хочу увидеть тебя снова. И ты тоже этого хочешь. Просто доверься себе и своим чувствам.

Я поднимаю голову и смотрю в его карие глаза, в которых так много искренности и тепла. Столько мыслей пляшут в голове. За последние дни мой мир будто перевернулся с ног на голову, и я не узнаю саму себя. Ещё неделю назад я проклинала родителей за то, что они вытащили меня из Москвы в эту глушь. А сейчас я не могу представить, что сбегаю отсюда, как планировала. И дело не в том, что у меня нет денег. Просто что-то изменилось внутри меня самой…

И если действительно прислушаться к себе, то я безумно хочу увидеться с Ильёй. И не важно по какому поводу — будет это свидание или очередной урок по плаванию. Просто быть рядом с ним, слышать его голос, видеть его улыбку, чувствовать его прикосновения.

Я приподнимаюсь на носочки и целую его в уголок губ. Легко, почти невесомо, но этот жест говорит больше, чем любые слова.

— Значит, встретимся на нашем месте в десять? — шепчу я, глядя ему прямо в глаза, и в этот момент мне кажется, что я могу утонуть в их тёплой карей глубине.

— Буду ждать тебя там, — отвечает он с улыбкой, от которой у меня подкашиваются колени.

Мы прощаемся, и я смотрю, как он уезжает, пока мотоцикл не скрывается за поворотом. Только тогда я разворачиваюсь и иду к дому девочки Кати, где меня ждёт Аська. Внутри всё ещё бурлят эмоции, а губы сами собой растягиваются в улыбке, которую невозможно сдержать.

Когда я подхожу к забору, то вижу компанию маленьких девочек, плескающихся в большом надувном бассейне. Они визжат, брызгаются и хохочут, как стайка беззаботных птиц. Но Аськи среди них нет, и это заставляет меня напрячься. Холодок тревоги пробегает по спине, вытесняя тепло, которое оставили прикосновения Ильи.

Я захожу во двор, чувствуя, как сердце начинает биться чаще, но уже не от волнения, а от страха.

— Девочки, привет, — говорю я, подходя ближе. — Я Полина, сестра Аси. Она здесь?

Девочки переглядываются, и одна из них отвечает:

— А Аси нет. Её забрали родители.

Внутри меня всё холодеет. Наш надёжный план конспирации, который придумала Ася, только что рухнул и разбился вдребезги. Как теперь возвращаться домой?

Всю дорогу до дома я пытаюсь придумать, что скажу. Может, соврать, что Ася не захотела плавать в реке и пошла к девочкам в бассейн, а я осталась на берегу одна? Но если Борис был там и не видел меня... Хуже всего, что я не могу узнать версию самой Аси, чтобы хоть как-то скооперироваться в ответах.

Когда я подхожу к нашему дому, то вижу маму на крыльце. Она сидит, скрестив руки на груди, и её лицо не предвещает ничего хорошего. Я замедляю шаг, собираясь с духом.

— Где ты была? — она вскакивает с