Двое в лунном свете - Аманда Квик

В ответ она услышала четырехкратное послушное «Да, мисс Глейд».

Конкордия выплыла из комнаты. Небольшой турнюр под ее платьем заставил бронзовую с красными полосками юбку заколыхаться манящей волной, за которой, показалось Эмброузу, он наблюдал уже несколько часов.

Он прекрасно заметил, что у него за спиной в комнате наступила необычайная тишина. Оглянувшись, Эмброуз увидел, что четыре девочки внимательно наблюдают за ним с самым серьезным выражением лица.

Эмброуз вернулся к своему месту во главе стола и сел.

– Что-то не так? – вежливо спросил он.

Ханна, Теодора и Феба устремили взоры на Эдвину. Та, без сомнения, приняла возложенную на нее роль и ответственность. Встав из-за стола, Эдвина подошла к двери и покрепче затворила ее. Затем она с лицом, полным решимости, вернулась на свое место.

– Мы беспокоимся о мисс Глейд, точнее, о ее ситуации… о той, в которой она оказалась, – промолвила девочка не совсем связно.

Эмброуз подлил себе чаю.

– Что еще за ситуация? – поинтересовался он.

– Ну-у… в которую она попала в этом доме, – пояснила Теодора.

– Ага, кажется, я понимаю, в чем дело, – кивнул Эмброуз. – Вас волнует, в какой ситуации мисс Глейд оказалась в этом доме.

Феба усиленно закивала головой, довольная тем, что Уэллс так быстро уловил суть дела.

– Совершенно верно, мистер Уэллс, – сказала она.

– Дело в том, – мрачно проговорила Ханна, – что мисс Глейд, хоть она и очень умная, и хорошо образованная, и у нее такие современные понятия обо всем, на самом деле совсем неопытная в некоторых вещах.

Эмброуз по очереди обвел всех девочек недоуменным взглядом.

– Думаю, вы все недооцениваете ее, – вымолвил он наконец. – Мисс Глейд смогла без посторонней помощи выжить в нашем непростом мире, а это чего-нибудь да стоит. Можете мне поверить, что человеку без определенного опыта в некоторых делах такие вещи попросту не по плечу.

– Это вы кое-чего недопонимаете, сэр, – нетерпеливо сказала Эдвина. – Разумеется, у мисс Глейд есть некоторые практические знания и навыки в некоторых делах. К примеру, она может разобрать расписание поездов и знает, как починить платье, чтобы его можно было носить больше одного сезона. Но вот опыта общения с джентльменами у нее практически нет.

– Ясно…

– Леди, которые вынуждены зарабатывать на жизнь учительским трудом, должны быть предельно осторожны в отношениях с джентльменами, – искренне и с надеждой на понимание проговорила Теодора. – Для них недопустимо, чтобы даже их имена упоминали в связи с каким-нибудь скандалом, иначе они могут лишиться своего места.

Эмброуз поднял чашку и задумчиво прихлебнул чаю.

– А вы уверены, что мисс Глейд не имеет опыта общения с мужчинами? – спросил он.

– Всю свою жизнь мисс Глейд работала гувернанткой или преподавала в школах для девочек, – невыразительно произнесла Феба. – Именно поэтому мы совершенно уверены в том, что у нее нет практического опыта общения с джентльменами.

Эмброуз поставил чашку на стол.

– Вы завели этот разговор из-за событий минувшей ночи, не так ли? – полюбопытствовал он.

Ханна, Теодора, Феба и Эдвина обменялись мрачными взглядами, а затем посмотрели на него. Эмброуз увидел, что на него нацелены четыре пары встревоженных глаз.

– Похоже, мы должны раскрыть свои карты, – сердито промолвила Эдвина. – Да, прошлой ночью мы просто обязаны были спасти мисс Глейд, потому что опыта у нее нет никакого и она не в состоянии противиться той опасности, перед лицом которой оказалась.

– Что за опасность, позволю себе поинтересоваться?

Девочки как по команде покраснели и вновь взволнованно переглянулись. Но ни одна не отступила. Эмброуз спросил себя, понимают ли они, что даже жестами копируют Конкордию – та точно так же задирала подбородок и приподнимала плечи, когда говорила о том, что непременно добьется своей цели. За последние несколько недель они научились у нее куда большему, чем предполагали, размышлял Эмброуз. Конкордия стала для них образцом поведения. Женского поведения.

– Мы говорим о том, что женщина, оставшаяся посреди ночи наедине с джентльменом, сильно рискует, – выпалила Феба.

– Тем более если на ней только ночная сорочка и халат, – поспешила добавить Ханна.

– А этот джентльмен, ко всему прочему, тоже одет в один лишь халат, – вставила словечко Эдвина.

– Мы прекрасно понимаем, – вмешалась сердито Теодора, – что мисс Глейд может заворожить мужчину своими прогрессивными взглядами, она же такая умница. Вот мужчина и может вообразить себе, что у нее предостаточно опыта во всех делах.

– Я понимаю вашу тревогу, – наклонил голову Эмброуз.

Казалось, его слова удовлетворили Ханну.

– Мы не хотим, чтобы мисс Глейд пострадала так же, как Люсинда Роузвуд.

– А кто это – Люсинда Роузвуд? – спросил Уэллс.

– Люсинда Роузвуд – героиня романа «Роза и шипы», – объяснила Ханна. – Это чудесная книга, которую написала одна из моих любимых писательниц. В седьмой главе Люсинду Роузвуд соблазняет мистер Торн, который воспользовался ее наивностью и доверчивостью. Впоследствии она поняла, что ее обманули и обесчестили, и ушла в ночь.

– И что потом? – заинтересованно спросил Эмброуз.

– Я не знаю, – призналась Ханна. – Мне пришлось оставить книгу в замке Олдвик, когда мы оттуда бежали, так что я не дочитала ее до конца – времени не было.

– Понятно, – коротко заметил Эмброуз. – Знаешь, я бы на твоем месте не стал из-за этого тревожиться. Думаю, что если у тебя появится возможность дочитать эту книгу, то ты узнаешь, что, обнаружив исчезновение Люсинды Роузвуд, мистер Торн непременно догонит ее, извинится за то, что так поступил с ней, и попросит ее руки и сердца.

– Вы правда так считаете? – взволнованно спросила Ханна.

– Не будь смешной, – перебила ее Феба в своей обычной безапелляционной манере. – Джентльмены никогда не женятся на тех женщинах, которые им отдались вне брака, если только эти женщины не являются богатыми наследницами. Это всем известно.

– Совершенно верно, – согласилась Эдвина. – Бедные женщины из романов, которые уступили притязаниям мужчин, всегда плохо кончают – и в книгах, и в жизни.

Теодора состроила гримасу.

– Это еще не факт, – заявила она. – Мисс Глейд говорила нам, что порой плохо приходится не женщинам, а мужчинам.

– Возможно, в высшем моральном и философском смыслах она и права, но факт в том, что мир не таков, каким мы хотели бы его видеть, – объявила Эдвина.

Эмброуз был сражен убедительностью ее слов. Но это все, собственно, из-за того, что она опасается, как бы мисс Глейд не произвела на джентльмена плохого впечатления.