Рабочий случай - Анастасия Поль

— Насчёт Ёндо. Что бы он ни говорил, не верь. И да, он знает про нас. Точнее, догадывается, но нет доказательств, лишь то, что ему шепнули на ухо. Откуда? Есть догадка. Это пока всё, что могу тебе рассказать.

— Я только не могу понять, зачем меня втягивают в эти игры, — Ким негодовала, чувствуя себя какой-то использованной. Ею играли без её же ведома.

— Из-за меня, — нехотя ответил Минхо, и сам понимая, что тоже недоговаривал из благих побуждений. Надеялся, что сможет уберечь и не втягивать её во все эти дела.

— То есть я для тебя теперь как лакмусовая бумажка на предателя?

— Выходит, что так, — признавать свои ошибки как подписывать собственноручной акт для палача. — Я случайно обмолвился одному из учредителей о том, что у меня есть девушка. Но кто она, никто не знал.

— Знает только Донмин, — быстро поправила его Юри, пытаясь растянуть спутанный клубок, но у неё было слишком мало информации.

— Донмин — ставленник моего отца…

— Так, погоди! — опешила девушка. — Ты же…

— Младший сын основателя компании. И об этом знают лишь учредители. Я никогда не светился до этого.

— То есть я отхватила лакомый кусок пирога, — изумилась такой новости Юри, хотя по голосу казалось, что это её больше тревожит, чем радует.

— С твоим полётом мысли мне даже страшно представить, какие ты теперь сделаешь выводы.

— Извини, но я просто в ахере, — не сдержалась в объяснениях Ким. — Со всего, что происходит у меня под носом, и со мной в частности.

— Мне считать это…

— Считай, что наказывать тебя буду я, а не наоборот. За все эти недомолвки. И недоверие!

— Ты единственная, кому я действительно доверяю. Поэтому и прошу подыграть, — и в этих словах было столько искренности, что невозможно усомниться в правдивости.

Юри только тяжело выдохнула. По телефону всего не обсудить. А столько всего хотелось сказать и спросить. Теперь придётся выкручиваться самой. И этот груз предопределённо ложился на плечи, будто бы ей было мало этой дурацкой ротации и отношений в тайне. Кажется, она в прошлой жизни предала свою страну или правителя, раз столько бед посыпалось в один момент.

— Ладно. Мне надо как-то уложить всё это в своей голове. Держи меня в курсе. Хорошо?

— Договорились. Но и ты больше ничего не скрывай.

— Угу.

— Будет время, позвоню. Целую!

— И я тебя.

Столько всего оказалось тайным, что её страхи меркли перед всем, что происходило в жизни Минхо. Она вспомнила, как узнала новость про смену руководства, как многие менеджеры беспокоились, даже не зная, кто это такой и чего ожидать. А в итоге вышло, что директор — это сын главы компании, который собирался выдвинуть свою кандидатуру в депутаты. Возможно, во всём этом и была загвоздка — большая власть, большие деньги и возможности. Вот только получалось, что отец Минхо должен был отказаться от своего бизнеса по правилам парламента. В течение девяноста дней господин Ли должен был передать свои полномочия и стать членом правительства, если его, конечно, ещё выберут в округе. Но тут Юри не сомневалась, что всё схвачено. Лично она не была знакома с отцом Минхо и даже никогда его не видела, но отзывались о нём всегда с уважением.

«Что ты забыла в этой семейке богатых и красивых?»

Мысли и правда набирали высоту и резко падали камнем вниз. В голове откровенно варилась каша. Однако не верить и не доверять Минхо у неё не было причин. Он был откровенен, пусть и постфактум рассказал о том, что происходит, но это, по крайней мере, объяснялось тем, что он был занят не простыми «играми». Как оказалось теперь, он не просто так просил ему верить. Теперь-то она точно понимала значение его слов.

— Ладно. Надо поработать, — хлопнула в ладоши Юри, стараясь прервать бесконечный поток мыслей разного направления.

Уже был полдень, а встречу с клиентом магазина никто не отменял. Надо было подготовиться и собраться. А ещё переговорить с подругами. И собрать всю возможную информацию на семью Ли. Ведь не может такого быть, что никто не знал до этого момента о существовании Минхо и его работы в компании. Хотя, может, не придавали значения его существованию. Ведь он действительно поднялся с самого низа на должность директора. Она хорошо изучила его биографию. А если учесть, что фамилия Ли одна из самых распространённых в стране, то заподозрить Минхо в родстве тем более сложно. Обычно каждый богатый родитель старается приобщить своих отпрысков к делу, назначая их на определённые должности. Здесь же случилось обратное, и Ли-младший сам добился всего. Наверное, именно это в нём и цепляло, и заставляло уважать. А ещё давало весомый повод Юри ему верить.

Зазвонивший телефон вырвал девушку из раздумий.

— Ты на перерыве? Кофе вместе попьём? Я тут недалеко от твоего офиса.

По звуку Чевон шла где-то по улице, потому что отчётливо слышался шум ветра и цокот каблучков.

— Я сегодня из дома работаю.

— Ащ! Я забыла, что тебе дали отгулы, чтобы не увольнялась, — негодовала подруга. — Ну а ты всё равно работаешь? Я не удивлена.

— Надо сдать статистику и перевести дело в другой отдел. И, кстати, я рассказала Минхо про заявление, — в голосе Юри звучала лёгкость. Будто и вправду упал камень с души после признания.

— Неужели? Свершилось чудо, и ты наконец включила мозг!

— Вот сейчас было обидно!

— Это было очевидно, как только ты вообще это затеяла в обход него. Ладно, не дуйся, — пошла на попятную девушка, зная, как сейчас сильно била по самолюбию Ким. — И что он сказал?

— Да там оказалось такие подковёрные игры, что волосы дыбом. А я попала в этот перекрёстный огонь, потому что он проболтался одному из учредителей, что у него есть девушка, и все решили, что это я. А единственный человек, который об этом узнал, и то случайно, мой начальник Сон Домнин. А как сказал Минхо, тот ставленник его отца. В общем, Минхо сын нашего главного.

— Айгу! Вот это ты влипла, — присвистнула подруга. — Так может, Домнин его отцу и рассказал?

— Возможно. Но его отец уходит в депутаты, поэтому нет смысла вставлять палки в колёса сыну.

— Ну он мог кому-то ещё из ваших учредителей сболтнуть.

— Получается, что так. Либо Донмин продался учредителям. Или учредителю. Тут вообще всё туманно. Кто с кем и кого.

— Знаешь что, я беру свои слова назад. Увольнялась бы ты нахрен из этой клоаки, — встревоженно говорила Чевон, беспокоясь за подругу.

— Мне теперь уже и самой интересно, что к чему.

— Тогда