Кровь навсегда - Джилл Рамсовер

Это было для меня новостью, но я не могла собраться с мыслями, чтобы хоть что-то сказать. — Неважно. Я слишком устала, чтобы спорить с тобой, так что просто скажи мне, зачем ты здесь.

Его глаза вспыхнули, и на секунду я увидела, как в их темных глубинах прокручивается эпизод нашей порки. Моя кожа нагрелась, мурашки заплясали по рукам.

— Я пришел порадоваться твоему возвращению и подарить тебе это. — Он залез в пиджак и достал оттуда то, что выглядело как черная шкатулка — возможно, ожерелье или браслет, длинный и узкий, с выбитым на верхней части именем дизайнера. — Я подумал, что это может быть твое что-то голубое.

Я взяла шкатулку в руки, отметив, что она немного тяжелее, чем я ожидала, но это было потому, что я совершенно ошибалась насчет ее содержимого. Внутри лежал фиксированный тактический нож с сапфирово-синей рукояткой, достаточно большой для женской руки. Я взяла сверкающее лезвие, позволив коробке упасть на пол. Качество было непревзойденным. Идеально сбалансированный вес с карбонитовой рукояткой и сверкающим стальным лезвием.

Это было гораздо ценнее для меня, чем любые драгоценности.

— Он прекрасен, Маттео, — вздохнула я, все еще поглощенная подарком.

Когда он ничего не прокомментировал, я перевела взгляд на него, где в его глазах светился неприкрытый триумф. Его руки обхватили мое лицо с обеих сторон и притянули мои губы к своим. Я не просто позволила ему, я отказалась от всякой сдержанности и отдалась поцелую.

Вкус его губ был как рай. Пикантный, опасный и совсем мужской. Я почувствовала вкус бессонных ночей и медленного горения крепкого алкоголя, смешанного с искушением и невысказанными секретами. Некоторые мои, некоторые его. Вместе это было невероятно. Наши языки танцевали и наслаждались ощущениями друг друга, вдыхая в меня жизнь. Преодолевая мое изнеможение и разжигая огонь в моем животе.

Когда он отстранился, он не ушел далеко, прижавшись лбом к моему. — Это первый раз, когда ты назвала меня по имени.

Правда? Я пыталась вспомнить, но не уделяла достаточно внимания, чтобы вспомнить. — Я не знаю, что сказать. Это самый продуманный подарок, который я когда-либо получала. — Я отстранилась, опустив взгляд на нож в моих руках между нами. Я хотела рассмотреть лезвие, но мне также нужно было убежать от напряжения, наэлектризовавшего воздух вокруг нас. Это усилило мои эмоции настолько, что я не могла дышать.

Костяшками пальцев он приподнял мой подбородок, поднимая мои глаза к своим. — Ты не похожа ни на одну женщину, не так ли?

В его глазах было тепло, и я знала, что он говорит комплимент, но я всю жизнь слишком хорошо понимала, насколько я отличаюсь от всех вокруг. Я была не то чтобы черной овцой — скорее ядовитой жабой в пруду, полном изящных хитрых рыбок. Не было никакого сравнения.

Я отступила назад и подняла коробку с пола. — Я ценю подарок, но если грузчики приедут в среду, то у меня впереди несколько напряженных дней, так что мне лучше лечь спать. — Я натянуто улыбнулась, чувствуя, как ледяной орган в моей груди снова застывает в своем ледяном статус-кво. Замороженный. Без чувств. Безопасный.

Когда я отступила, черная пелена опустилась на взгляд Маттео, скрывая его реакцию на мой отказ. Мы в считанные секунды превратились из обжигающей жидкой магмы в хрупкую вулканическую породу, и, как обычно, во всем была виновата я.

Я разрушила все хорошее, к чему когда-либо прикасалась, и именно поэтому я позволила Маттео уйти, не сказав ни слова. Лучше пусть он узнает сейчас, насколько я неполноценна, чем потом, когда мое сердце уже не сможет оправиться от его отказа.

***

Следующие два дня я провела в поисках и анализе записей с камер наблюдения, чтобы выследить Сэла. Это было идеальным отвлечением от хаоса свадьбы. Мама принимала ксанакс каждую ночь, как будто это были Skittles, и каждый день носилась по городу, как наркоман в запое, подготавливая в последнюю минуту детали свадьбы и избегая подводных камней в планировании.

Она справилась, но я все равно чувствовала укол вины за то, что на ее плечи свалилось такое огромное бремя. Не настолько, чтобы вмешаться и снять часть нагрузки, очевидно, но достаточно вины, чтобы держаться от нее подальше. Я была уверена, что она предпочитает, чтобы все было именно так. Это была одна из немногих черт нашего сходства. Мы обе были помешаны на контроле, когда дело касалось того, что имело для нас наибольшее значение. Я отказывалась доверить кому-то другому поиск видеоматериалов, а она никогда бы не смогла доверить кому-то более тонкие детали планирования мероприятий.

Каждый час или около того я делала перерыв, чтобы собрать вещи в своей квартире. Маттео предложил прислать грузчиков, чтобы они сделали всю работу, но я предпочла сама упаковать коробки и просто оставить тяжелую работу наемным работникам.

Мы не виделись в течение этих нескольких дней. Он был занят с моей мамой, так как прием должен был проходить в его доме. Несмотря на то, что приглашение было сделано в последнюю минуту, более восьмисот гостей заявили о своем участии в вечеринке. Маттео и моя мама сделали все необходимые приготовления — парковщики, поставщики еды, аренда оборудования, цветы и декор, персонал для сервировки и уборки — список можно продолжать и продолжать.

Когда рано утром в среду зазвонил будильник, я чуть не швырнула телефон через всю комнату, торопясь заставить его выключиться. Если бы не грузчики, приехавшие рано утром, я бы перевернулась на спину и отключилась. Длинные дни и короткие ночи настигали меня.

Вместо этого я заставила себя встать с постели и надела леггинсы и тренировочную майку Under Armor, которые приготовила на день. Две чашки кофе спустя, и я была готова перенести свою жизнь в дом моего будущего мужа и его босса, одного из самых жестоких, ненормальных людей в истории.

До того утра я совершенно не обращала внимания на существование Анджело Сартори. У меня было слишком много других забот. Но если быть честной с собой, я могла бы признать, что мое избегание было вызвано в первую очередь страхом. Большинство мужчин не пугали меня, но Анджело не был обычным человеком.

Он был воплощением зла.

Сказать, что он был дьяволом, означало бы, что в какой-то момент этот человек был ангелом и просто пал от благодати. Это было слишком мягко по отношению к Анджело. Он был гнилым до глубины души.

Что это говорило о таких людях,